Когда отодвинул занавеску, улыбку как ветром сдуло. Джиа была не одна. В двух шагах от нее стоял Эллиот. Лицо сразу обожгло ненавистью. Никогда в жизни так не хотел выбить из него все дерьмо, как сейчас. Эллиот посмотрел на меня в ответ. Я не обратил ни малейшего внимания ни на его осунувшееся за две бессонные ночи лицо, ни на то, что мы стояли у постели любимого им умирающего отца. Мое сердце не способно было учитывать эти факторы. Все, что я видел, — это Эллиота, стоящего в двух шагах от Джии. И они уже какое-то время находились вместе. Я был похож на гранату с выдернутой чекой. Кулак стал непроизвольно сжиматься и разжиматься. Чувствовал себя разъяренным быком, напротив которого, как красная тряпка, стоял Эллиот. Уже было сделал шаг навстречу ему, как вдруг краем глаза увидел Джию. Белая, как привидение, она тряслась в своем кресле. Тотчас забыв о брате, я устремился к ней. Кинул сумку на пол и взял ее за руки. — Ты в порядке? — Да. Давай я посижу в приемном покое и дам возможность вам обоим поболтать? — Провожу тебя. По-прежнему не обращая внимания на сводного брата, я сгреб сумку с завтраком, крепко обнял Джию за плечи и отвел ее в комнату для посетителей. Там опустился перед ней на колени. — Он что-нибудь сказал тебе? — Нет. Просто разнервничалась при его появлении. Я не был уверен, что она говорит правду. Нутром чувствовал: Джиа лукавит. Он наверняка сказал ей что-то. Девочка хочет избежать сцены, которую я могу устроить. Но сейчас это не имеет значения. Раз Джиа в порядке… — Он прикасался к тебе? — Нет. Мы даже не поздоровались за руки. Я осмотрел ее и облегченно вздохнул. — Отлично. Но ты выглядишь совсем измученной. — Благодарю. Откинул с ее лица волосы и поцеловал в лоб. — Поешь. Твой завтрак, наверное, наполовину остыл. Пойду разберусь с Сатаной, а ты пока накорми нашего мальчика. — Хорошо. — Она нежно улыбнулась в ответ. — Не натвори чего-нибудь криминального. Потому что через три минуты появится мой отец и надерет тебе задницу за то, что бросил меня одну в Городе. — Слушаюсь, мэм. — Мои губы задрожали. — Обещаешь мне? — А как же. На пути в палату интенсивной терапии я обернулся через плечо и увидел, как Джиа роется в сумке. Она облизнула губки и вскрыла контейнер из пенопласта. И тут я понял, что ничто больше не имеет значения. Даже мой ублюдочный братец. До тех пор, пока я способен вызвать улыбку на лице моей девочки. А потом до меня дошло. Вспомнил, как Дуб сказал: — Ты должен определить, что сильнее: любовь к Джии или ненависть к брату. В первый раз я осознал, что так оно, должно быть, и есть. — Твое гребаное мнение никого не волнует. Покачав головой, я посмотрел на брата. Доктор только вышел из палаты. Он сообщил последние новости о состоянии Эдварда. Утреннее сканирование показало, что кровотечение остановилось, но из комы его выводить рано — нужно, чтобы спала опухоль. Он еще не совсем выкарабкался, но уже сделал шаг в нужном направлении. — Доктор поинтересовался нашим мнением, — сквозь стиснутые зубы пробормотал я. — Никого не волнует твое мнение. Моему отцу нужно грамотное решение. Ты хоть среднюю школу закончил? — Давай не будем проводить дискуссии рядом с Эдвардом. Есть вероятность, что он слышит каждое наше слово. Слушать, как мы перегрызаем друг другу глотки, — это последнее, что ему нужно. Как же мне хотелось схватить этого ублюдка за глотку и с хрустом надавить на нее. Но я обещал Джии сдержаться и не попасть в переплет. Эллиот собрался было снова пойти в атаку, как вдруг в палату вошла Лорен. — Ты успел. — Она улыбнулась. И что она нашла в этом придурке? Братец преобразился в мгновение ока. Слащавая маска тотчас скрыла гнев, написанный на его физиономии. — Радость моя, как я рад, что ты здесь, — запел Эллиот. Я наблюдал за разыгрывающимся спектаклем. Как он обнял ее, типа соскучился. Как поцеловал в щеку ртом, который он, без сомнения, топил в вагине какой-нибудь шлюхи, пока был во Флориде. Обняв Лорен за талию, этот мудак прижался к ней теснее. Ну просто Барби и Кен. Невероятно. — Как ты, Раш? — спросила Лорен с искренним беспокойством. — Неплохо. Но думаю на время смотаться, раз уж вы оба здесь. Джии надо отдохнуть. Пожалуй, сниму гостиницу неподалеку, а вечером опять заступим на вахту. — Это глупо, — произнесла Лорен, глядя на мужа. — Они могут остановиться в гостевой комнате, правда, милый? — Разумеется, — ответил Эллиот, сияя дипломатической улыбкой. Ага, конечно. — Благодарю, Лорен. Не стоит беспокоиться. У нас все в порядке. — Если передумаете или Джии потребуется сменить наряд, сразу пиши мне. Кивнул в ответ и перед выходом взглянул на Эдварда. — Позвони, если что-то изменится. Каждая косточка в теле болела от неимоверного мышечного напряжения — так сильно я контролировал желание выбить из подонка все дерьмо. Правда, вернувшись к Джии в приемный покой, немного расслабился. — Хочешь, пойдем отсюда? — Но ты ничего не ел? — Потерял аппетит. — Тебе надо поесть. — Джиа нахмурилась. — Отлично. Накорми меня. Как насчет того, чтобы снять отель неподалеку? Чтобы я мог вернуться вечером и проведать Эдварда. До Хэмптонса добрая сотня миль по пробкам. Успеем только туда и обратно. Если, конечно, тебе надо будет возвращаться. — Не знаю… — Джиа поднялась с кресла. Я прищурился. — Босс иногда бывает настоящим придурком. Заставляет работать… Я протянул руку, чтобы помочь Джии подняться. А когда она взяла ее, рывком поднял на ноги. — Пошли, зазнайка. — Как насчет одного из тех трехчасовых отелей, которые так любят проститутки? — Какого черта ты туда захотела? — Почему бы и нет? — Она пожала плечами. — Разве не круто будет посмотреть, что там за люди? — И полежать на простынях недельной, а то и большей давности? С пятнами спермы, крови, не исключено, что и со следами дерьма из чьей-то задницы… — Отличная мысль. — Она сморщила носик. — Возьми меня в «Уолдорф Асторию». — Я подумывал о «Хилтоне» в конце квартала.