Когда Алекс проснулся на следующее утро, солнце стояло непривычно высоко. Кровать была пуста, а в доме не слышалось ни звука. Зато с улицы доносился радостный смех его сына. Капитан выглянул на улицу сквозь покрытое морозным рисунком оконное стекло. Весь задний двор был занесён снегом, а посреди него стоял огромный снеговик с ветками вместо рук и маленькими камешками вместо глаз, вокруг которого с хохотом носились Жизель и Даниэль. Это был первый настоящий снег в этом году. И если в рождественскую ночь он просто сыпался с неба и таял, опускаясь на землю, то сегодня наконец-то покрыл всё вокруг белоснежным одеялом. Алекс спешно умылся и, натянув толстовку потеплее, спустился со второго этажа и вышел на заднее крыльцо. Морозный воздух сразу обжёг лёгкие, а редкие снежинки, падающие с неба, покрыли его волосы и плечи. Загребая ботинками снег, Жизель в джинсах и вязаном свитере носилась по заднему двору. Она убегала от ребёнка, который, заливисто смеясь, забрасывал её снежками. Пока Даниэль собирал варежками снег, изловчившись, Жизель подхватила его на руки и закружила в воздухе. – Эль, я лечу! Как папа! – с восторгом воскликнул мальчик. Жизель засмеялась ему в ответ и закружилась ещё сильнее, через несколько секунд падая спиной в сугроб. Скрестив руки на груди, Алекс наблюдал за ними, опершись плечом о деревянную подпорку небольшой веранды. Ему казалось, что он ещё никогда не был так счастлив. Именно об этом моменте он будет думать каждый раз, вылетая на боевое задание. Его маленький сын и она. Больше ничего и не нужно, чтобы ему хотелось возвращаться домой. – Малыш, смотри, кто там, – увидев Алекса, Жизель приподняла капюшон, упавший на глаза лежащего на ней мальчика, и поправила его сбившуюся набок шапку. И с громким криком «Папа!» Даниэль вскочил и, путаясь в длинном жёлтом шарфе, который завязала Жизель на его шее, побежал навстречу уже спускавшемуся с крыльца Алексу. Тот тут же подхватил сына на руки и подбросил высоко в воздух. – Папа, ещё! Выше! – кричал Даниэль, подлетая высоко к небу и падая в надёжные руки отца. Выбравшись из сугроба, Жизель подошла к ним, виновато улыбаясь: – Прости. Даниэль пришёл очень рано, и мы решили тебя не будить. – Ничего, – опустив сына на землю, Алекс притянул Жизель к себе и нежно коснулся её потрескавшихся на холоде губ своими. – Ну па-а-апа! – тут же раздался детский возглас. – Я же всё вижу! – Даниэль закрыл ладошками глаза, и Алекс, рассмеявшись, потрепал его по голове. – Вы завтракали? – Да. Эль сделала мои любимые хлопья с вишнёвым йогуртом, – Дани выглядел очень довольным. – А сама ничего не ела. Алекс укоризненно посмотрел на Жизель, покачав головой, но та только пожала плечами: – Не хотелось. Думала, мы позавтракаем вместе, – и тут же скорчила ребёнку смешную рожицу, высунув язык. – Маленький предатель. Даниэль заливисто захохотал, а Алекс подхватил его одной рукой поперёк живота, а второй обняв Жизель за шею, потянул их в дом. Практически весь день они провели на улице, барахтаясь в снегу и обстреливая друг друга снежками, лепили больших и маленьких снеговиков и катались на санках, найденных в подвале, лишь иногда забегая в дом, чтобы перекусить и отогреться. А вечером после ужина Жизель усадила их в гостиной на ковёр перед большой ёлкой, выдав по кружке горячего какао, и присела рядом на колени, неуверенно сжимая в руках две плоские коробки в яркой подарочной упаковке. – Это так… просто посмеяться… Ох, ладно, держите… – она протянула коробку поменьше Даниэлю, а ту, что была побольше – Алексу. Мальчик тут же с восторгом начал разрывать обёрточную бумагу. – Жизель, не нужно было… – но Алексу, чёрт возьми, было невероятно приятно. Хотя внутри что-то гадко дёрнуло от мысли, что он даже не подумал купить подарок ей. Но казалось, что для Жизель это было абсолютно не важно, потому что хоть сейчас она и выглядела очень взволнованной, но вместе с тем светилась теплом и счастьем. – Помолчи и просто открой. Там внутри и для меня подарок. Алекс нежно улыбнулся ей и аккуратно снял упаковку с коробки, откладывая её в сторону. – Папа, смотри, это костюм лягушки! Кла-а-асс! – Даниэль вскочил на ноги, чуть не опрокинув кружку с недопитым какао, и приложил к себе тёплую пижаму-кигуруми. – Спасибо, Эль! А можно я её надену? – Можно, мой маленький лягушонок, – щёки Жизель пылали, а в глазах засели смешинки. – Как только твой папа наконец соберётся с мыслями и откроет свой подарок. – Папа, открывай! Я хочу поскорее стать лягушкой! – малыш в нетерпении подпрыгнул на месте. Алекс, смеясь, откинул крышку со своей коробки и достал кигуруми тигра, с удивлением рассматривая его. – Я не знала, что тебе нравится… поэтому выбрала то животное, которое у меня ассоциируется с тобой… – Жизель покраснела, и капитан погладил большим пальцем её щёку. – Мне определённо нравятся тигры. – Да ну тебя, – улыбаясь, Жизель оттолкнула его руку, но тут же переплела свои пальцы с его. – А это, видимо, твой подарок? – Алекс достал из своей коробки ещё одну пижаму. – О да, определённо твой, – он сжал пальцы Жизель и обратился к сыну: – Ну что, парень, готов к пижамной вечеринке? – Да! Встретившись там же в гостиной через несколько минут и взглянув друг на друга, Алекс и Жизель покатились со смеху. – Лиса в костюме лисы. Даже выдумывать ничего не пришлось, – усмехнулся Алекс. – Конечно, капитан, кто-то ещё пару месяцев назад придумал всё за меня, – Жизель помахала длинным хвостом, показала ему язык и тут же отскочила, когда он попытался схватить её, а через мгновение все трое уже гонялись друг за другом по большой гостиной, перепрыгивая через диван и кресла и громко хохоча. – Ну всё, всё, я сдаюсь! – Алекс похлопал ладонью по полу, когда понял, что больше не может смеяться. Уже несколько минут Жизель с Даниэлем сидели на нём сверху и безостановочно щекотали. – К тому же маленьким мальчикам давно пора спать, – добавил он, перехватывая пальчики в миг погрустневшего сына. – Ну па-а-апа. Ещё чуть-чуть. – Вставай, малыш. Папа прав, уже поздно, – Жизель поднялась на ноги и помогла встать ребёнку. – Не хочу спать, – тот сердито топнул ногой. – Даниэль, – голос Алекса тут же стал строгим, и мальчик обиженно нахмурился, скрещивая руки на груди. Жизель же присела на корточки перед ним и ласково потрепала по плечу: – А хочешь, я расскажу тебе, как мы с твоим папой летали? Погрустневшее лицо вмиг озарилось улыбкой, а глаза загорелись в предвкушении, и Даниэль энергично закивал. – Вот только я очень устала и хотела бы поскорее забраться в кровать. А там уже можно и поболтать. Идёт? Дани на секунду задумался, а потом потянул её за руку на второй этаж. – Алекс, ты с нами? – Жизель обернулась на лестнице и подмигнула застывшему посреди гостиной капитану, который совершенно не ожидал, что ей так легко удастся уговорить его сына лечь спать. Вот уж точно хитрющая лиса. А меньше чем через полчаса, лежа на кровати в комнате сына, Алекс с нежностью наблюдал за спящим ребёнком, уставшим за такой насыщенный день, проведённый на улице. Даниэль свернулся уютным маленьким калачиком в своей новой пижаме и прижимался к Жизель, уснувшей практически одновременно с ним. Алекс смотрел на них и не мог поверить, что это действительно происходит с ним. Весь день его не покидало ощущение нереальности происходящего. Как будто ещё немного, и он проснётся снова один в своей холодной квартире. Но сейчас, здесь, за тысячу километров от дома, ему было невероятно тепло. Эти полторы недели заставили его совершенно забыть о том, кто они, создав иллюзию семейного счастья. И впервые за много лет, а может быть и за всю свою жизнь, Алекс понял, что хотел бы, чтобы так было всегда. Но уже через сутки иллюзия развеется, и они с Жизель снова останутся вдвоём, вернутся на базу в Монтгомери, и опять придётся прятаться, встречаясь урывками, опять ждать телефонных разговоров с сыном. Он был не готов, совершенно не готов вернуться к когда-то привычной жизни. Алекс тяжело вздохнул, придвинулся ближе к Даниэлю, обнимая его и Жизель, и закрыл глаза. Сутки, у них были ещё сутки. Сутки, которые пролетели ужасающе быстро, и вот он снова стоял на этой площади, которая приносила ему сначала невероятное счастье, когда он видел сына после долгих месяцев разлуки, а потом боль, когда ему приходилось прощаться с ним. Ещё несколько минут, и Кэтрин снова заберёт Даниэля. И он снова останется один с разбитым сердцем в толпе людей. Холодные пальцы скользнули по его сильно сжатому кулаку, когда на противоположной стороне площади показалась его бывшая жена, и Алекс разжал ладонь, взяв Жизель за руку. Нет, не один. Больше не один. Она будет с ним. – Ну что, разбойник, готов ехать домой? – за внешним спокойствием Алекс прятал все чувства, которые сейчас просто разрывали его изнутри. Мальчик, сидящий у него на руках, крепко обнял его за шею и всхлипнул: – Я хочу остаться с тобой и Эль. Почему я не могу остаться с вами? Алекс зажмурился и почувствовал, как Жизель прижалась к его руке. – Потому что… ты должен жить с мамой… – Но я не хочу. С ней скучно. И она всё время кричит. – Прости, малыш. Пока так нужно. Но я обещаю тебе, что когда-нибудь я обязательно тебя заберу. Ты мне веришь? Даниэль отстранился, заглядывая в покрасневшие глаза Алекса, и кивнул. Капитан видел, как подрагивает его нижняя губа в попытках сдержать слёзы. Он крепко прижал к себе сына, а потом опустил его на землю. Даниэль сделал шаг к Жизель, утирая нос кулачком, и та опустилась перед ним на корточки. – Я буду скучать. – Я тоже. Очень-очень, – Жизель протянула к нему руки, и мальчик прижался к ней так сильно, как только мог. – Это тебе, – оторвавшись от неё, Даниэль с серьёзным видом раскрыл маленькую ладошку, на которой лежал браслет из зелёных и голубых тонких шнурочков. – Папа помог мне сделать его вчера. Зелёный – как мои лягушки и змеи, синий – как твоё небо. – Он очень красивый. Спасибо, малыш, – Жизель сжала в руке подарок и сморгнула накатившие слёзы. Её сердце сжалось от нежности к этому мальчику. – Я надену его и больше никогда-никогда не сниму.