Михаил почувствовал, что привыкать ему теперь предстоит и не только к этому, и был прав. Наряду со всем, чему только ни стали обучать – то уроки по наукам, то рисованию, танцам да фехтованию – кормили не особо богато и вкусно. Ну а «задиры», как его сосед – вообще были распространены… 3 *** Просыпался Михаил каждое утро в шесть утра, а в семь уже сидел за партой на уроке, как и остальные воспитанники. Просыпаться было тяжело под неприятный и резкий звук горна. Еще труднее было вылезать из теплой кровати зимой, когда утром еще было темно, а печи не натоплены… Уроки шли строго по расписанию. Утром, до 11 часов, были математика, морская дисциплина и иностранные языки. Тут Михаилу пришлось учить не только французский, но и английский с немецким. А во второй половине дня – с 14 по 18 часов – словесные науки, не требующие сильной концентрации. Проходить предстояло множество разных курсов, и преподаватели в течении учебы решали – кого отправлять в следующий класс, а кого нет… Псс, – шикнул во время урока за спиной Михаила один из учеников. Михаил знал уже, что снова надо забрать от него записку. Он смотрел на учителя в упор, чтобы быть уверенным, что тот не заметит подобного, и просунул руку с боку между парт. Точно так же, стараясь быть незамеченным преподавателем, Михаил раскрыл записку под партой. Не опуская головы, а лишь глаза, он мельком читал несколько строк: «После парада гуляем. Планируем игры со старшими. Курляндец не должен знать.» Увлекшись прочтением записки, Михаил в считанную секунду вздрогнул от возгласа вставшего рядом преподавателя: Это еще что?! Михаил, как подобает, встал навыпрямку перед ним, но, опустив глаза, промолчал. На румбу! – провозгласил недовольный преподаватель и указал рукой на выход. Михаил тут же был выведен в сопровождении дежурного из класса. Они быстро шли по бесконечному, как казалось, коридору до пересечения с другими коридорами, где посередине находился компасный зал. На полу было подобие компаса с румбами, и на одной из таких румб Михаила оставили стоять до окончания урока… Ну что, голубчик, – вызвал его к себе в класс на разговор преподаватель, когда все остальные отправились на обед. Михаил стоял вновь перед ним навыпрямку и молчал. Что это Курляндец не должен знать? – строго вопрошал дальше преподаватель. Не имею честь знать, господин учитель, – ответил Михаил. Вы читаете незнамо что?! – вытаращил на него глаза преподаватель. Я впервые приглашен участвовать в играх. И что это за игры, мне доселе не известно, – признался искренне он. Садитесь, – указал преподаватель взглядом на парту перед ним. Михаил послушно сел и взглянул на палец учителя, которым тот ткнул на белый лист, что там уже лежал: У Вас будет пять минут решить задачу! Берите перо! Взяв перо, Михаил взглянул на полученный лист с задачей, которую предстояло решить. Он читал ее несколько раз: «Спросил некто учителя – скажи, сколько у тебя в классе учеников, так как хочу отдать к тебе в учение своего сына. Учитель ответил, если придет еще учеников столько же, сколько имею, и полстолько, и четвертая часть, и твой сын, тогда будет у меня учеников 100. Спрашивается, сколько было у учителя учеников?» Взглянув на появившиеся перед носом песочные часы, Михаил принялся писать на чистом листе решение. Время не ждало и пролетело, словно не бывало. Так каков ответ? – отнял перо преподаватель и взирал холодившим взглядом. Михаил поднялся и ответил: Тридцать шесть! Прекрасны Ваши способности, дорогой мой, – кивал удивленный преподаватель. – Вас, должно быть, обучал и отец на дому?! Да, господин учитель! – последовал тут же гордый ответ Михаила. Вы знаете, что в моем классе может стать на одного ученика меньше? Сердце Михаила бешено застучало и подступил к горлу комок страха: Да, господин учитель. Ступайте и думайте прежде, чем что-либо совершить! Михаил поклонил головой и покинул класс. Как только он возвращался к своей комнате, в коридор вывалили остальные воспитанники с насмешками на лицах и на перебой восклицающие: Наказан! Что Курляндец сказал? Выгнали? А каково на румбе стоять! Михаил подошел к тому, кто передал ему на уроке записку: Вы подставили меня! Ничего подобного! – раскрыл тот глаза шире и засмеялся вместе с остальными вокруг. – Не тебе одному записка была передана, а попался ты! Ну что ж! Сам виноват! Хочешь, быличку поведаю? – влез и еще один между ними. – Это все нечистая сила куражится! Оставь себе эти сказки, – промямлил Михаил. Дурачина, быличка – это правда! У нас тут бродят они, всякие нечисти, – уверял его еще один. Знаю, – махнул Михаил рукой, не желая обсуждать еще и достоверность некой нечистой силы, в которую верить ему ум просто не позволял. Он только собрался пройти мимо подсмеивающихся соседей к себе в спальню, как один из них, будто мимо проходя, шепнул: Не принимай больше записок… Колька! – окликнул его тут же кто-то рядом. – Чего это ты ему шепнул?! Но этот Колька лишь усмехнулся и протянул руку Михаилу: Николай Александрович Бестужев, – представился он. Михаил, – кратко ответил тот, пожал ему руку и скрылся у себя. Как только он присел на край своей кровати, как «забияка» тоже появился: Эх ты, почти год здесь, а все смеются над тобой! Даже друзей не нажил! Изживут тебя, – с хохотом ускакал он обратно в коридор. Не слушай его, – оглянулся вставший на пороге Алексей и вместе с Александром остался тоже в их комнате, вновь принявшись за чтение учебных книг… 4 *** Пехотные и конные войска построились на площади перед Зимним дворцом и на улицах перед Адмиралтейской крепостью и до «Правительствующего Сената». В 9 утра собрались в собор «Святого Исаакия Долмацкого» знатное духовенство, чужестранные министры и именитое купечество. В Зимний дворец «съехались и собрались в Эрмитаже, в столовой комнате, что перед садиком, придворного штата обоего пола особы, дамы в русском, а кавалеры в праздничном платье.» Выстроенные под ружьем у монумента Петра Великого кадеты Морского корпуса с гордостью стояли и восхищались начавшимся празднеством в честь 100-летия Петербурга. Затем император Александр I совершил объезд войск, и в 11 часов началось парадное шествие с музыкой да барабанным боем. В церкви был совершен молебен, перед окончанием которого прозвучал ракетою сигнал и начался пушечный салют как с крепостей, так и с поставленного на воду 100-пушечного военного корабля с установленным на его борту «покойного Государя императора Петра Великого ботом, с которого тоже произведена была пальба из небольших орудий». Александра I в Зимнем ожидали посланцы петербургского купечества, которые преподнесли ему и его супруге на серебряном с позолотой блюде сделанные ко случаю торжества медали из золота, на которых было изображение Петра Великого, основавшего Петербург, и с «другими знаками и вокруг с надписью: "от благодарного потомства", с одной, а с другой стороны основания города Санкт-Петербурга в 1703 году положенного с разными знаками и с означением числа счастливого события».