Этому «Всеволоду» уже двадцать два стукнуло, стоило ли было его вообще брать! Отставить! – заставил прекратить выкрики адмирал. Вскоре один из английских кораблей развернулся и встал атаковать русский корабль – «Всеволод». К черту! – вскрикнул Алексей. – Мы теперь между двумя английскими кораблями! Ханыков же отдал приказ кораблю «Гавриилу»: Спуститься на неприятеля!!! – но тот капитан ослушался приказа. Спуститься!!! – кричали под началом адмирала дивизии Моллера с корабля «Зачатие Св. Анны», и, когда их корабль проходил мимо, то выстрелили под корму «Гавриила» ядром, что считается во флоте самым строгим выговором. Пока «Всеволод» стоял под обстрелом английских кораблей, русские пытались противостоять, но все равно ушли от него на 5 миль, и только тогда Ханыков опомнился да вместо того, чтобы вновь повернуть назад и уйти, поднял сигнал: Орел, Гавриил и Архистратиг повернуть к Всеволоду! Но ни один из командиров тех кораблей не выполнил приказа – даже дважды. Петр Иванович! – взбунтовались вокруг Ханыкова. – Сами! Сами отобьем! И их флагман, на котором имелось 130 пушек, развернулся да с двумя кораблями отправился на помощь «Всеволоду». Битва была беспощадная, во время которой англичане все-таки абордировали «Всеволод». Михаилом правило ужасное любопытство выше, чем отвага. Никакой трусости он не испытывал и все время старался быть на виду, чтобы все увидеть, везде участвовать… Аргамаков! К нижним декам! Командовать четырьмя пушками! – прозвучал ему приказ. Слушай, – подскочил он сразу к Алексею. – Иди ты туда! Я заместо тебя на баке буду! Ты с ума выжил?! – поразился тот. – Это самое открытое место! Меняемся! – умоляюще закричал Михаил, и они согласованно обменялись местами. Теперь он мог быть на баке, руководить своими силами оттуда и, что самое главное было для него, – видеть абсолютно все. Прозвучал еще один приказ – буксировать «Всеволод», и корабль, который этим занялся, изрядно отстал от своих, да вскоре вернулся один. Нет, – покачал головой Дмитрий, вытаращив глаза от поражения. Кабельтов лопнул! – донеслось до слуха с прибывшего корабля, но вновь закричали взбунтовавшиеся. Вранье! Не могло так! Вернуться! Буксировать снова! Там наши!!! Отрубили они его! Отрубили, говорят, сами! Своих же! Так, «Всеволод» был оставлен сам себе и настолько разбит, что не мог тронуться больше с мели, на которую сел. Примкнувший к нему английский корабль начал артиллерийскую дуэль. Ядра пробивали бока, отрывали морякам руки-ноги, кровь реками лилась и от разлетающихся вокруг щепок… По утру англичане корабль этот подожгли. И через несколько часов последовали взрывы сначала малой, а после и большой крюйт-камер… С других кораблей понимали все, что по трусости, что из-за предательства, погибли свои же. Потеряна и эта победа… Сняв шляпы, Михаил с товарищами, как и остальные вокруг, наблюдали еще долго, как остатки «Всеволода» проплывали мимо их кораблей на мягких волнах успокоившегося моря. Юношеские сердца наполнились величественной грустью и молчаливым укором… 11 *** Как же хорошо, – вздохнула одна из воспитанниц. Она сидела перед Варей у ее парты среди обступивших их подруг. У Вари в руках была книга, которую она раскрыла на странице, куда был вложен сухой цветок. Вот он, мой ландыш, – улыбнулась нежно Варя. – Как долго я его не видела. Как же тебе повезло, что Юлия Федоровна позволила принять эту книгу, – вздохнула умиленно еще одна подружка рядом. Наверное это из-за наступления Рождества, – предположила другая. – Вот время летит… Воспитанницы выстраивались вокруг, словно никогда не было между ними ссор, непонимания, зависти, да даже кличек и презрения. Атмосфера сплоченности, дружбы да радости царила между ними… Интересно, – после недолгого молчания снова начала одна из подруг рядом. – Сегодня на балу будет он? Кто?! – удивилась ее соседка. Ай, как же, ma chere, кто Вареньке нашей ландыш подарил! – возмутила та. Варя тут же резко на них взглянула и закрыла книгу вместе с цветком меж страниц. Она встала и гордо выдала: А мне какое дело, прибудет сей сударь, аль нет?! Мне лишь ландыш интересен! Под надзор сдерживающих улыбки институток вокруг Варя зашагала прочь, прижимая дорогую книгу к груди. Она уединилась в соседнем классе и села за одну из парт. Открыв вновь книгу с ландышем, Варя нежно погладила сухой цветок и улыбнулась. Ну что ты так и ушла, – селя рядом ее дорогая подруга. Ай, Лизонька моя, – с сожалением кивнула Варя. – Не уразуметь мне сии старания девиц вокруг наказать меня сомнениями да вызвать во мне озлобленность и к своим чувствам. Скучаю я по детству и дому. Вон, и у папеньки на последнем дне приемном курицу жареную попросила. Нет мочи уж столько лет терпеть даже это питание. Да и назвать-то это питанием сложно, – согласилась Лизонька, но вдруг повеселела в глазах, что-то придумав. – Послушай, раз бал сегодня! Коли интересно будет взглянуть, как там старшие наши, беленькие-то, танцевать будут с кавалерами, давай уж мы из-за угла-то и подсмотрим? А не заметят? – насторожилась заинтересованная Варя и засияла ей озорной улыбкой. Нет, – махнула та рукой. Будучи уверенными, что бал уже начался и во всю кружились да беседовали пары в роскошном зале, подруги выкрались. Оглядываясь назад, никого не было ни заметно, ни слышно, и Варя с Лизой спустились тихонько к коридору, что вел в бальный зал. Зал не было видно, но музыка и голоса доносились оттуда. Может назад вернемся? – вдруг остановилась Варя, но сразу махнула рукой. – Ай, нет же! Идем! Не сомневайся! Чего нам грозит? Ну лишат булки на завтрак, – хихикнула Лиза. Ты права, – закивала Варя. Как только они подошли к углу, из-за которого должны были уже увидеть двери в зал и как там проходит бал, то остановились. Выглянув из-за угла, Варя побледнела и сразу покраснела, прильнув спиной к стене, чтобы ее не заметили. Что такое? Кто-то увидел? – зашептала Лиза и так же прижалась к стене. Там два кавалера стоят. В форме такие. Двое. Один из них, который высокий, то Михаил, – дышала отрывисто Варя, раскрыв удивленные глаза. – Как он повзрослел! Еще бы ему не повзрослеть. Уж восемнадцать чай стукнуло, – хихикнула Лиза. Они вместе, очень осторожно, снова подглядели за угол. Беседующие друг с другом в коридоре друзья заслышали короткое хихиканье и оглянулись. Ай, – снова спрятались подруги за угол и, прикрыв ладошками рты, хихикали. Ох, это кофейные, – улыбнулся друг Михаилу, когда они вышли к ним за угол и расплылись в улыбках.