– Прости. Зачем я сказал? Напомнил. Посидели, блин, в кафе. Да что же это… как… Чёрт! Права Фис! Должен с чего-то начать – начинай с главного! – Лер… я… хотел бы поговорить, ну, обо всём этом. Ты… можешь меня выслушать, пожалуйста? Я… я все-таки не такой подонок, как ты считаешь. – Я не считаю, что ты подонок. – Правда? Взгляды встречаются, скрещиваются, как два световых меча. Её голубой, светлый меч джедая, а мой… – Лер, я правда не понимал, что на меня нашло. Почему я поступил как чмо. Почему всё это сделал тогда. У меня не было ответа. Сейчас вот, кажется, начал слегка догонять… – Неужели? – Я… ты мне очень понравилась. Сразу. Я… увидел твою фотографию. Да Винчи прислал. – Фотографию? – у неё такой удивленный голос, смотрит на меня, словно пытаясь просканировать. А я просто достаю телефон, открываю галерею. Это фото в отдельной папке. Не потому, что я не хочу, чтобы кто-то нашёл. Потому что мне так удобнее самому смотреть. А я смотрю. Часто. Лера бледнеет. Это хороший знак, или?.. – Удачная. Я даже не знала, что он… – Да Винчи гений фото. То есть… ты на самом деле очень красивая – не потому, что фото удачное. – Красивая? – снова пронзающий взгляд. Я только что признался, что она красивая. И… мне нормально. Потому что я говорю правду. – Да, – протягиваю руку, чтобы накрыть её ладонь, и чувствую, что… жар плещет на лицо, словно кипящее масло. Ей хорошо, она бледнеет. Я был уверен, что не умею краснеть. – И ты решил меня унизить, потому что я красивая и понравилась тебе? Чёрт… закрываю глаза. Это реал звучит так… идиотски тупо. Но – да. Всё, что я могу сказать. Качаю головой. Имбецил. Мышка была права. Неожиданно слышу её хмыканье, поднимаю взгляд, а она… улыбается? Что? – Мужская логика, да? А еще говорят, что это у женщин логики нет. Стыдно, блин… просто капец как стыдно. Днище. – Лер… – она освобождает свою руку, чтобы поднять чашку. Отпивает кофе, и… пенка украшает её губы, оставляя белые усики. Она такая забавная, и… такая близкая в этот момент. Подносит палец к лицу. – Нет! Стой! Пожалуйста. Подожди… – Что? Хватаю телефон, навожу камеру, Лера хлопает ресницами. – Можно? Делаю пару фото. Я, конечно, не Да Винчи, но модель такая – особый навык не нужен. – Лер, а давай вместе? – Что? – Ну… селфи… – А ты тоже будешь с усами? – А ты хочешь? – А если да? – улыбается, и я тоже беру чашку, стараясь пить так, чтобы оставить след. Быстро прыгаю к ней, нарочно ближе – это же селфи, надо поместиться в экран. Она теплая и ароматная. Перебивает запах кофе, корицы и сладостей. Она сама крепче кофе и слаще миндального пирожного. Смело, не задумываясь, обнимаю Мышку одной рукой, второй отодвигаю телефон, стараюсь выстроить фото. Лера улыбается – кадр, показывает язык – кадр, ставит мне рожки – кадр, я ей – еще кадр, мы дурачимся. Нам весело. Кадр, кадр, кадр, на фото мы рядом, я не могу отвести от тебя взгляда, а ты улыбаешься, рожицы корчишь, и мне кажется, тоже со мной рядом хочешь, быть, плыть, лететь, петь, рядом всё время, на время не смотреть. Глаза в глаза, душа в душу, когда больше никто совсем не нужен, только ты, только мы, только мы – рядом. А внутри – огненные разряды, от которых в груди как на поверхности Солнца… – Ты поёшь? – Ты вдохновляешь не по-детски? – Да? – она поворачивается, глаза совсем рядом. Губы рядом. Обжигающая волна. Нереально. Никогда не испытывал такого. Просто… Просто не понимаю, что это. Не понимаю. Дико хочу её поцеловать. Умираю как хочу. Сейчас… – Воу, воу… какие люди! Слышь, Мирон, с тебя пятихатка, я же говорил, что Торыч её «сделает». Что? Глава 18 Чувствую, как холодеет всё внутри. Каменеет. Вот только что все вокруг светилось, было таким… теплым, ярким, уютным, настоящим. Мне было хорошо. А теперь… Я пытаюсь отодвинуться, но Тор не даёт, его рука сжимает крепко. Если всё это была просто банальная игра, какой-то спор, то… Нет, мне не будет больно. Правда. Просто смешно будет. Люди тратят свою жизнь на какую-то чушь. Споры. Игры. Не понимают, что в один момент всё это может… Раз! Кто-то там наверху щелкнет пальцами, и вас нет. Разом. И что? Что вы можете сказать о своей жизни? Что прожили её весело, считая, что можете жонглировать чужими чувствами? Наслаждаться какой-то мнимой властью над другими? Кто же вам это внушил-то? Детки в клетке? Кто? А знаете, что еще хуже внезапной смерти? Нет? Да! Есть что-то похуже! Вы будете знать, что через месяц, неделю, день вас не станет. Все! Финита ля комедия – спектакль окончен, занавес! А вы какую роль играли, сказать? Да никакую! Вы просто пыль! Никто! Статисты. Третья яблонька в пятом ряду. Седьмой лебедь в пятой колонне. Или нет. Роль-то была главная! Интересная, важная роль! Только вы её провалили. Продолбили. Простебались сами над собой. И вы будете орать: «Как? Почему? Я не хочу!» А всё! Судьба только руками разведет. Раньше надо было. Раньше… Дергаю плечами, мне очень неуютно чувствовать руку Тора. Он сжимает меня в клещи, и я слышу низкий шепот.