– Лер, он гонит, я ни на что не спорил, поверь, прошу. Правда, я очень тебя прошу. Поверить? Дать еще один шанс? На самом деле мне даже интересно. Если вдруг все равно это окажется правдой, то, о чем сказал Коршун, – мне всё равно. Просто повод лишний раз посмеяться над тем, как глупы некоторые. – Коршун, ты ничего не попутал, брат? – Тор, я просто… – Засунь свое «просто» знаешь куда? И вообще, свалите, а? Тут один стол, и он занят. – Ром, тут еще есть места за столом, – Миронова манерничает, губки выпячивает. – Занято, не ясно? – Занято? И кем это, интересно? – Мной. И вы мне мешаете. – Рили? – это Дунаева подключается, в своем репертуаре. – И чем это вы тут занимаетесь? – Не твоего ума дело, Дуня, ты еще не доросла. Мне не нравится, как он с ними разговаривает. И вообще, как-то кофейня сразу потеряла своё очарование. Дергаюсь еще раз, Рома смотрит на меня, в глазах напряжение. – Лер, пожалуйста. – Я хочу уйти. – А я хочу, чтобы они ушли. – Значит, тебе важнее то, что хочешь ты? – я смотрю на него, изучая. Интересно, что он ответит? Сколько баллов с него еще снять за всё это? И вообще… стоит ли он того? – Пойдем. Он встает, молча берет мой пуховик, подает мне, помогая надеть. Он свою косуху не снимал. Молча двигает вперед, прикрывая меня. – А что это вы уходите? Что? Старые друзья уже не катят, Ромочка? – какой же у Мироновой мерзкий голосок! – Не вижу тут друзей, – он говорит это, глядя на Коршунова. Тот поднимает бровь. – Не понял, Торыч? – Потом поговорим. Мы быстро выходим из кофейни, Тор только бросает баристе «до свидания», открывает передо мной дверь. Помогает сесть в машину. – Пристегнись. – Хорошо. Через минуту мы уже едем к школе. Я смотрю на часы. Первый урок вот-вот закончится. Получается, эти не собираются и на второй? Ах, ну как же, это же никому не нужное МХК – Мировая художественная культура. По ней ЕГЭ не сдают. – Лер, прости. Я не знаю, почему Стас так сказал. Узнаю – получит. – Не надо. Смысл. – Он сделал тебе больно. – Нет. Мне… – Всё равно, я знаю. Может, хватит уже? Что ты это повторяешь как мантру? Всё равно, всё равно! Как же ты живешь, если тебе всё равно? – он почти орёт. – Прекрасно живу. И всё равно мне только на тех, кто не достоин моего внимания. – Значит, я не достоин? Я усмехаюсь, качая головой. – Не достоин, да? Почему? Молчу. Он сам ведь должен понимать? – Лер, я извинился. И еще извинюсь, я понимаю, что поступил как урод моральный, я все понимаю, но… даже преступник имеет право на раскаяние, оправдание, да? Или ты хочешь сказать, что всегда так будет? Я всегда буду для тебя только… подонком? – Я уже говорила, что не считаю тебя подонком. – Да, я даже до подонка не дорос, да? Я никто? Машина срывается со светофора, и мне становится страшно. – Не гони, пожалуйста. – Я не гоню, нормальная скорость. – Нет, Ром, пожалуйста… – Извини… Притормаживает, потом резко сворачивает на какую-то улицу. Я не знаю дороги, на мгновение мне становится не по себе. Не слишком ли я доверилась своей интуиции? Тор паркуется в каком-то дворовом кармане. До школы мы явно не доехали. У меня холодеют руки. Сердце колотится испуганной мышкой. – Ты меня боишься? – А ты сам как думаешь? Куда мы приехали? – Просто улица. Где нас не знают. – Зачем? – Вот за этим, – он говорит так жёстко, голос вибрирует на низких нотах. Его рука на моем лице. Тоже жёстко. И губы на моих губах. А теперь очень мягко… Глава 18.1 – Лера… – просто упираюсь лбом ей в лоб. Отдышаться. Понять. Откатить назад и еще раз почувствовать. Мягкость её губ, нежность её щек, тонкий аромат… Нет. Не могу. Не складываются слова. Просто потому что хорошо. Очень хорошо просто быть с ней рядом, дышать её дыханием. Ну что, Ромыч, попал? Это же оно, да? Оно самое? Которое сносит как ураган, сбивает с ног. Апперкот прямо в сплетение чувств. Что вместо крови бежит по венам? Чистое, честное, незамутнённое. Такое простое. Что расцветает внутри нежным лотосом, раскрывая все чакры? Сплетаясь, срастаясь с каждым твоим нейроном, и ты живёшь теперь по её законам. Чувствуй, чувствуй, дыши, живи, каждое мгновение в памяти выжги, в мире больше нет такой любви, и не будет, не в этой жизни… Чёрт… что с глазами? С легкими? Пропал… потерялся в ней.