Хрен «Ксенону» удастся от нас Оленьку убрать. – Торопов, сядь уже ты, бога ради, Щепкина… Сотникова. – Я не могу сесть, я должен… в общем, я хочу извиниться перед Лерой. И сделать это при всех. Да и перед Селеной тоже. Поворачиваюсь к новенькой, которая оказалась старенькой. Лучше бы я этого не делал. Смотрит презрительно. – Мне твои извинения, Тор, до одного места. Но еще раз ты или твои шестерки попробуют ко мне подойти, я отвечу. Мало не покажется. Ого! Вот тебе и милая блондиночка. Она проходит мимо Леры, смотрит, головой качая. – Зашквар… Идет и садится на то место, где сидел Стас. Сгребая его шмот прямо на пол. Да… по ходу у нас в классе появилась еще одна Железная леди. Глава 23 – Ты что, реал теперь с Тором? – Селена выхватывает меня в девичьем туалете, куда я заскакиваю после пятого урока. Пока я не знаю ответ на этот вопрос. Да или все-таки нет? Он сказал, что хочет, чтобы я была его девушкой. Мы… мы целовались. И я сказала ему, что он мне нравится. Но… обсуждать это с кем-то, даже с Селеной, я не готова. И не должна вообще-то. И я прямо ей об этом говорю. – Я думала, ты сильная, а ты… – Что? – не понимаю, зачем она это говорит. – Ничего, потом будешь плакать. – Не буду. – Уверена? Потопчется по тебе и выбросит как мусор. Они все так делают. – Кто «они»? – Эти мажоры. Ненавижу. – А ты сама разве не встречалась со Стасом? – это мне Рома шепнул на перемене, после урока литературы, когда Оленька пыталась говорить о поэзии серебряного века, а весь класс обсуждал явление Селены и побег Коршуна. – Я не знала тогда, что он… Не важно. Пожимаю плечами, говорить больше не о чем. Иду на выход, Селена меня тормозит. – Лучше порви с ним сразу. Ты не знаешь, какой он… урод. – А ты знаешь? Расскажешь? Она поджимает губы, прищуривается. – А что, мало того, что они хотели со мной сделать тогда? Они привыкли людьми играть. Мне почему-то хочется ей ответить, что Рома совсем не такой, но я молчу. Даже не потому, что боюсь ошибиться, нет. Просто не считаю, что должна с кем-то обсуждать наши отношения. Да и вообще, странно говорить об отношениях. Мы только-только начали общаться. – Селена, почему ты вернулась? Почему в наш класс перешла? Что с тобой случилось? – А что со мной? Со мной все прекрасно. – Почему Коршун так тебя ненавидит? – всё-таки задаю вопрос, хотя понимаю – не ответит. – Это у него надо спросить. Мне на него плевать. Он никто. Грязь. Не достоин даже упоминания. Она старательно делает вид, что все её слова – правда. Но я чувствую, что это не так. Что-то у них произошло, что-то серьезное. Хотя это их дела. Не хочу вмешиваться. Выхожу и вижу Тора, который меня уже караулит. – Что так долго? Почему мне смешно? – Будешь следить за мной? – улыбаюсь, глядя на его лицо. Он что, реал думал, что со мной что-то может случиться в этом заведении? Хотя мало ли, я слышала рассказы о девицах, которые устраивали конкуренткам «темную» именно в школьных туалетах. – Я просто… ну, правда немного волновался. – Все нормально, поговорили с Селеной. Она как раз выходит, не глядя на нас быстро идет по коридору. – Коршун трубу не берет и на сообщения не отвечает. Да Винчи пытался. – А ты? – Я как-то не настроен с ним общаться. – Зря. Он твой друг. Тор ухмыляется, оглядывая меня. – Был бы друг, не морозил бы. – Я понимаю, что он об утренней реплике Стаса в кафе, про спор. Ёжусь, потому что эта тема неприятна. – Ты чего? – Рома придвигается ближе. – Ты же не поверила ему? Качаю головой. – Пойдем? У нас биология. – Свалить бы, но Наталья устроит митоз с мейозом, поделит меня на клетки, до инфузории туфельки деэволюционирует. – Это точно! – смеюсь над его словами, а он, пользуясь тем, что в коридоре никого, обнимает за талию и притягивает. Это так удивительно. И страшно. Вчера я считала его врагом. Нет, не так… вчера я считала его никем. Старательно делала вид, что такого человека не существует. Это было легко – его правда словно не существовало, уехал на сборы, и всё. Я даже мечтала, что он не вернется. И хотела, чтобы вернулся. Потому что он мне нравился. Да! Даже несмотря на ту историю. Он же просил прощения потом. Но так. Сухо. На следующее утро, перед уроками. Не глядя в глаза, сжав челюсти. Словно выполнял чьё-то задание. Да, его отец попросил, это я потом случайно узнала. Варька Сёмина рассказывала, что её мать звонила Тору-старшему, мол, вот какими вещами ваш сын занимается в школе. Позор. Ну, видимо, его папа посчитал, что сын не прав. Я тогда ничего не ответила Роме. Постояла. Послушала, не глядя на него. И пошла дальше. Ну, он не пытался меня остановить. Потом, дома я почему-то стала искать в интернете его фото, ну и вообще… Узнала, что он занимается борьбой и гонками. Залипла на фото в спортивных шортах и перчатках. Голый торс. Да уж, торс Тора был реально божественным, ах-ах. Если можно так сказать. Понятно, что у него толпа фанаток. Я не из их числа. Пыталась себя в этом убедить, а сама вечер за вечером просматривала фоточки. Глупая дурында. – Ты очень красивая, Мышка. Только мне страшно, когда ты бледнеешь. – А ты представь, что я краснею, просто наоборот. Вот и всё. – То есть ты бледнеешь, когда краснеешь? – Типа того. Обратная реакция. – Непривычно. И я за тебя переживаю. Как странно, что за тебя переживает парень, о котором ты тайно вздыхала вечерами. А днем пыталась убедить себя, что ненавидишь и что тебе всё равно. В класс заходим почти со звонком. Наталья Санна уже кого-то ругает.