– Видишь… Ухмыляюсь, потом похлопываю его по плечу. – Нормально всё, значит. Давайте покажу вам новое. Как раз вчера накидал… Репетируем, а мысли все о ней. Сердце с ней. Весь я с ней. И так хочу, чтобы она услышала. Хочу петь для неё. Да блин, я живу для неё. Дышу для неё. Живу для неё. Меня нет, когда нет её. Поднимаю глаза, сердце навылет из груди. Сердце к её ногам. Без тебя я не готов. Прости. Вижу её в этом платье, и хочется взять и за пазуху засунуть, спрятать, никому не показывать. Красивая моя, нежная девочка! Такая милая, сладкая, такая… Уязвимая! Почему-то я чувствую её уязвимость кожей. Остро. У неё странно блестят глаза, и вся она немного… отстранённая. Меня током бьет, когда я пытаюсь поцеловать, а Лера отворачивается. Как? Почему? Мы опаздываем? Да и хрен с ним! Плевать на всё! Школа, концерт – такая всё это хреновня! Трешанина. Надо мне это больно! Мне надо сидеть с ней рядом, обнимать, защищать от всех. Ладно. Понял. Слабак я. Наверное, Коршун прав. Зубы сцепив улыбаюсь. Пот ледяной по спине ручьем. Что с ней? Почему вот такая? Красивая и чужая, не моя? Или я уже просто паранойю? Приезжаем к школе, меня трясёт, в дрожь кидает. Она так нереально красива, а я… я – просто я. Ничего особенного. Почему она со мной? И почему какие-то дикие мысли про измену именно сейчас? Парни уже копытом бьют, пора, пора… А мне страшно оставить Лерку. Реал страшно! – Пошли, брат, что ты вцепился в неё так? Ничего не случится. Вцепился да, взглядом вцепился. Увидел, что Селена эта припадочная рядом трется. Коршун так и не говорит, что у него там с ней было. Почему вдруг война. Может, мы просто хреновые друзья с Да Винчи? За всё это время так и не постарались узнать правду? Собираемся в актовом. Чувствую, что Лерку тоже потряхивает. Дрожит, и кажется подозрительно горячей. – Мышь, всё в порядке? – Да, норм. Спасибо, – голос все же странный. – Точно? – Ром, пожалуйста. – Я её раздражаю? Гашу в себе растущую злость. Нормально всё. Нормально. – Прости, я… просто нервничаю. Ты будешь петь, а я боюсь. – Боишься за меня? Смотрит так пристально, и все-таки блеск в глазах нездоровый. Если бы я не знал её хорошо, подумал бы… Бог знает что. – Боюсь, Ром. Очень хочу, чтобы у вас всё прошло на «ура»! Верю в тебя. Люблю… – И я люблю. – Отпускает. Выдыхаю. Магическое слово сказано. Начинается торжественная часть. Поздравление директрисы – лучше бы молчала, все так шаблонно, скучно, до скрежета зубовного. Потом какие-то слова говорят Конор, Наталья Санна, наша Оленька, конечно. Дальше учителя показывают шоу. Реал заморочились классно – нет, вообще у нас хорошие учителя, не поспоришь. Целую постановку для нас сыграли, минут на десять представление. Даже меня там слегка «прокатили» и всю нашу команду – но по-доброму так, все хохочут и аплодируют. Официоз подходит к концу. Сейчас нам пора на сцену. Беру Лерку за руку. – Мышка, ты с нами или тут посмотришь? – Я лучше тут. Там буду дергаться, нервничать, испорчу всё. – Проводи хоть меня, – намекаю на то, что поцеловал бы её, а тут толпа, опять огребем от «Ксенонши». – Я… я в туалет хочу, от страха напилась дома воды и кофе. Да что с ней не так сегодня? Или со мной? – То есть целовать меня ты не хочешь? – Хочу! Ром, просто… – Лер, что? – наезжаю, нависаю, голос повышая, потому что охренел, башка шумит, меня просто колбасит всего! Не задумываюсь о том, что веду себя как урод и могу напугать. – Калерия, в чем дело? – Ром… не кричи, пожалуйста. И… – Ладно, проехали. Спасибо за поддержку, – просто беру и сливаю всё в унитаз. Твою ж… – Рома… – Не могу. Твою ж… грудь рвет, голову давит. Хочется кого-то взять и… размазать. Злой как… «Ревность двигает горами»… Как? Что? Почему с ней вот так? Ухожу в радиорубку. Чувствую себя погано. Надо бы вернуться, надо все исправить! Чё-ё-ёрт… – Тор, ты куда? Мы начинаем через минуту! – Сейчас, я там… в общем, надо Лерке сказать кое-что… Выбегаю туда, где она стояла – никого. Иду к выходу, сталкиваюсь с вороной Селеной. – Лерку ищешь? Она в туалет пошла. Мужской, – смотрит, усмехаясь, коза… Терпеть её не могу. Была вроде норм девчонка, что с ней случилось? Ладно, ждать Лерку не могу. Я… я скажу ей всё со сцены, песней скажу. Мы выходим. Софиты слепят. Зал в первый момент не вижу. Начинаем мы сразу, без всяких слов. Бросаемся в ритм. Быстро, резко. Остро. Всё как я люблю. Огненно! Первая песня на ура проходит. После неё сразу даем вторую. Она более медленная, лиричная. Именно её я первую написал о Лерке. Еще до… до того, как мы стали «мы». После второй легкая пауза, Да Винчи играет медленно соло на гитаре, а я оглядываю зал – свет чуть приглушили, и глаза привыкли. – Я хочу сказать… Все мои песни появились благодаря одному человеку. Которого я очень сильно люблю. Лера. Ты знаешь. Я твой. Весь твой. Смотрю туда, где должна сидеть Лерка, и холодею. Её там нет. Её нет. На нашем выступлении. На которое она так хотела попасть. Нет её. Твою ж… Мне кажется, я только что умер внутри. Глава 32