Мама… И всё из-за меня. Какого-то хрена отец Таши позвонил моему, сказал, что я улетел? Я же хотел всё сам… И почему я сам сразу не позвонил. Мама в больнице с угрозой выкидыша. Отец смотрит серьёзно. Но и у меня тоже ситуация патовая. – Я не мог не приехать, пап! – Позвонить можно было? – Я… Прости. Как она? Молчит. Опускается в кресло, роняет голову на руки. Как же мне хочется что-то разбить! А-а-а! Да почему всё так? Почему? Почему? И Лерка с её непонятными выкрутасами. И мама… Анфиса выходит из столовой. – Вы поужинали бы. Оба же голодные. Я разогрела. Синхронно головами мотаем. Не до еды. Анфиса подходит ко мне, обнимает за плечи, я её выше, макушка под моим подбородком. – Как ты? – Хреново. – Пойдем, чаю выпьешь. – Не хочу, Фис. – Пойдём! Понимаю – поговорить хочет. Не хочу ни с кем разговаривать. Почему-то ощущение, что от слов только хуже. Не надо было ничего говорить Лере про Ташу. Зачем я это сделал? Но если бы она увидела какие-то фото, надумала бы еще бог знает чего… Впрочем, она ведь и так надумала? Почему она мне не верит? Почему? Я разве давал повод? – Ром, не ругай её. – Кого? – удивленно палю на тётушку. – Ты сейчас сидишь и ругаешь Леру. А поставь себя на её место. – Блин… да я уже поставил себя на своё. Мне тоже хреново. Еще… может, и хуже, чем ей. – Ты… Тор, ты сейчас серьёзно? – Анфиса смотрит на меня, словно видит впервые, а я думаю, что же я такого сказал. – Ром, ты… ты мужчина! Я была уверена, что ты у нас точно вырос мужчиной! И ты сейчас сравниваешь себя с ней? – Я… Чёрт, я не сравниваю! Я просто говорю о том, что мне тоже плохо! Очень плохо! – Хуже, чем ей? Ты так сказал? Рома! Она тут одна! Понимаешь? Мало того… тут и Миронова, которая её травила. Да, сейчас она, насколько я знаю, сидит тише воды ниже травы, даже извинилась. А если бы нет? А эти двое, которые её тогда заперли? Я вот страшно её ругала за то, что она не уехала с родителями. Так было бы лучше. Но она не уехала, потому что боялась, что не увидит тебя! Потому что сюда ты обещал приезжать, да? А в Израиль ты бы точно не приехал. – Я виноват во всем. Я понимаю. – Да нет. Ты не виноват. Ты… просто… просто люби её, слышишь? Я… Вижу, как у неё в уголках глаз закипают слёзы. – Фис, не плачь, тебе вредно… – У вас такая любовь, понимаешь… такая бывает… одна на миллион, наверное. Я в это верю. Что всё по-настоящему! Я же вижу тебя, вижу её! Вы… две половинки. И так не хочется, чтобы это все исчезло… А мне-то как не хочется. – Я люблю её, очень сильно люблю. – Зачем она поехала в Брянск? – Если бы я знал! Бабушка сказала – к Соне. На кладбище. Но ведь это бред? – Нет. Совсем нет. Ты… разве тебе иногда не хочется поболтать с Ванькой? – Хочется. Но… – Ванька был маленький. А Соня большая. Лера привыкла к её советам. Она для неё… как… как святая, понимаешь? Путеводная звезда. Направляет. Помогает. Я пытаюсь понять. Очень… хреново выходит. – Я себя ругаю. Видела же, что с ней что-то не то творится. Она стала как… как раньше, до тебя. – Железная Щепка. – Нет, скорее… ледяная. Знаешь, упадет и рассыпется. Прости. И в этом виноват я. Только я. На хрена я придумал всю ту историю с возмездием? Сейчас сидел бы рядом с Леркой, обнимал бы её… Смотрел в её нереальные глаза. Целовал. Утром с отцом мчим в больницу к матери. Она бледная, осунулась, тяжело. Чёрт. Она не должна потерять ребенка из-за меня. – Всё будет хорошо, Ром. Это не потому, что ты… я сама виновата. Себя накрутила. Я… вообще не хочу, чтобы ты возвращался в эти Эмираты. Я… Вижу слезу, которая катится… – Мам, все нормально будет. Гонки безопасные. Я же у тебя лучший. И потом, я Тор, я бог. Я… Хочу сказать, что я бессмертный, и затыкаюсь вовремя. Это слово – табу. Табу для всех, кто когда-то кого-то терял. Отец везет меня в аэропорт. Телефон Леры все еще выключен. Мне кажется, моё сердце тоже выключено. Пусто внутри. Больно. Пишу ей. «Я люблю тебя. Просто верь. Просто помни. Мне нужна ты». Боль не уходит. И приходит страх. Я приезжаю на базу. Вижу, что моё сообщение всё еще на прочитано. Чёрт. Лерка должна уже вернуться! Должна быть дома! Какого… – Анфиса, привет! Ты… можешь позвонить Лере? Тогда сходить к ней? Или попросить Сашу? Я… извини, что напрягаю, но… Ночь. Мне надо выспаться. Но я не сплю. Не могу уснуть. Встаю, пить охота дико, жажда мучает. В номер я, конечно, воду не взял. Мы живём в гостинице для спортсменов, которая больше похожа на общежитие. Есть номера – комнаты. Есть общий холл. Есть кухня. Туда я и иду. Очень надеюсь никого не встретить, но, увы… Таша стоит у кофемашины. – Вернулся. Нет желания разговаривать. Никакого. – Ром… ну… прости меня, я… Ром, хочешь, я ей позвоню, я скажу… – Вот только не смей ей звонить. И говорить с ней не смей. Просто не надо, ладно? Просто… – Почему она? Ну скажи, почему? – Да не почему, понимаешь? Просто потому что она. Всё. – Ром, ну… хорошо, у вас там все серьезно. Но ты же вернулся? Ты тут? Я… я согласна просто так, без чувств, нам хорошо будет, правда.