Когда дверь за девицей наконец закрылась, Мейкпис повернулся к другу, явно встревоженный. — Черт возьми, что стряслось? Смотрю, к тебе вернулся голос. Давно? — Несколько дней назад, — проскрипел Аполлон. — Никто мне ничего не говорил, — пробормотал Мейкпис, подходя к камину. — Я здесь не просто так. В парке по меньше мере дюжина солдат. — Аполлон принялся нервно расхаживать по комнате, насколько позволяло заставленное многочисленными вещами пространство. — Они знали, кто я и где сплю. — Кто-то тебя здесь выследил. — Мейкпис подкинул дров в очаг, наполнил чайник водой и повесил на крюк над огнем. — Можешь пока оставаться здесь… — Дело в том, что я не могу — это не решит проблему. — Аполлон рассеянно заметил, что коллекцию Мейкписа пополнила механическая курица. Сбоку торчал ключик, с помощью которого она заводилась. Одному богу известно, где Мейкпис ее раздобыл. — Если они так много знают обо мне, то узнают и о нашей дружбе и придут сюда. Это всего лишь вопрос времени. Мне придется покинуть город. И оставить Лили. Аполлон рассеянно уставился на стеклянный глаз механической курицы. Увидит ли он Лили еще когда-нибудь? Ее пытливые глаза цвета лишайника, ее соблазнительные розовые губы? Проклятье! Да и захочет ли она его видеть, когда узнает, почему за ним охотились солдаты? Аполлон в отчаянии провел рукой по волосам. — А как же парк? — Мейкпис тяжело опустился на стул, не обращая внимания на книги, посыпавшиеся на пол. — Черт возьми, Килбурн, никто не сможет все сделать так, как ты. Только ты способен увидеть, каким он должен стать. Без тебя это будет всего лишь скучный геометрический узор из живых изгородей. Аполлон поморщился и тоже опустился на единственную свободную поверхность — кровать. — Я могу оставить инструкции, которые ты передашь тому, кого наймешь вместо меня. «Хартс-Фолли» был его отрадой, местом, которое он хотел сделать очень красивым после четырех лет прозябания в Бедламе. И от всего этого ему придется отказаться. Внезапно он вспомнил: — Я оставил там свой блокнот. Успел забрать лишь ботинки и нож. — Проклятье! Аполлон пожал плечами. — Но в любом случае я почти все помню. Он мог воссоздать все эскизы, но в блокноте содержались его размышления, которые записывал с того самого момента, как обрел свободу. Утрата блокнота причиняла боль подобно незаживающей ране. Он закрыл глаза и едва не впал в отчаяние еще от одной мысли: — Как думаешь, солдаты не станут преследовать Лили? — Лили? — Мейкпис вскинул голову, словно не знал, о ком речь. — Мейкпис! — прорычал Аполлон. — Нет, разумеется. У них ведь нет причин полагать, что вы с ней знакомы, не так ли? Аполлон внезапно ощутил жуткую усталость. — Ее брат был там вчера и обращался с ней довольно грубо. Вот я и вышвырнул его. — Вышвырнул? — осторожно повторил Мейкпис. — Не в буквальном смысле, — огрызнулся Аполлон, но потом вспомнил, как Эдвин приземлился в грязь. — Но почти. Я не причинил ему вреда, хотя он мне угрожал. — И, судя по всему, осуществил свои угрозы, — сухо подытожил Мейкпис и вскочил со стула, услышав фырканье чайника. — Никто больше не знает, где ты живешь? Аполлон принялся загибать пальцы. — Моя сестра, его светлость Осел, ты, Монтгомери и Джеймс Тревельон. Мейкпис замер с чайником в руке, а потом выругался, когда горячая ручка обожгла ему пальцы. — Кто он — этот Тревельон? Аполлон взглянул на друга. — Тот, кто арестовал меня, когда произошло убийство. — И ты до сих пор ничего мне о нем не говорил? — Глаза Мейкписа округлились от негодования. — Господи, приятель, так это он тебя и предал. — Нет-нет, — замотал головой Аполлон. — Он понял, что совершил ошибку, арестовав меня, и поклялся помочь найти настоящего убийцу. — Так он тебе сказал? — Мейкпис гневно насыпал в заварочный чайник чаю из жестяной банки, даже не потрудившись отмерить. — Как можно быть таким наивным? Да он просто усыпил твою бдительность. — Я виделся с ним вчера. — Так об этом я и говорю! — Мейкпис залил заварку кипятком и с грохотом поставил чайник на решетку, так что вода выплеснулась и зашипела на раскаленной поверхности. — Он предал тебя, Аполлон. — Нет. Раздался стук в дверь, оба разом затихли и переглянулись. Аполлон достал из-за пояса нож, готовый защищаться. Назад он не вернется. Аполлон скользнул за дверь, когда Мейкпис ее распахнул, и услышал знакомый голос: — Мистер Харт? На пороге стоял, опираясь на трость, Тревельон. Один. — Входите, — тихо произнес Аполлон, жестом приглашая капитана. — Ты с ума сошел? — зашипел на друга Мейкпис, когда гость прохромал мимо него. — Кто это? — Тревельон, о котором… я тебе рассказывал. На лице Мейкписа отразился гнев. — Этот человек тебя предал! — Нет, — сдержанно и с достоинством возразил капитан. — Вот как? — Мейкпис выпятил подбородок, и его губы изогнулись в саркастической усмешке. — Так почему, скажите на милость, вы появились здесь всего через несколько часов после того, как Аполлону пришлось уносить ноги из «Хартс-Фолли», спасая свою жизнь? И откуда вам известно, где я живу? Ведь до сегодняшнего утра я даже не знал о вашем существовании. — Я не виноват в том, что вы не слишком хорошо информированы, — спокойно сказал Тревельон. Аполлон готов был биться головой о стену. Ну конечно: Тревельон скорее вступит в словесную перепалку, вместо того чтобы все объяснить, — но он ошибся. Капитан вздохнул и продолжил: — Что касается вашего первого вопроса. Я здесь потому, что ко мне пришел человек, служивший под моим началом четыре года назад, когда я арестовал лорда Килбурна, и сообщил, что сегодня утром в парке была облава, но виконту удалось сбежать. Я пришел к вам в надежде узнать о его местонахождении. Оказалось, вы действительно знаете, где он. — И вы пришли, чтобы снова его арестовать! — выкрикнул Мейкпис. — Если бы я хотел его арестовать, он уже давно сидел бы за решеткой, — спокойно возразил Тревельон. Аполлон внутренне сжался, услышав, с какой легкостью капитан рассуждал о его аресте. Дверь в жилище Мейкписа открылась, и в комнату вошел герцог Монтгомери. Он вышагивал с такой небрежностью, словно явился на музыкальный вечер. — Надеюсь, не помешал? — Нет, но вы явились без приглашения! — рявкнул Мейкпис. — Ждать приглашения слишком утомительно, — парировал Монтгомери. — К тому же, как я заметил, их никто не присылает, когда они так нужны. Гораздо проще их вообще игнорировать. Господи, приятель, ну у вас и свинарник! Неужели совсем некуда усадить гостей? — Приглашенные гости могут присесть на кровать, — буркнул Мейкпис. — А вот те, что явились без приглашения… — Что вы здесь делаете, ваша светлость? — поспешил спросить Аполлон, пока Мейкпис не успел натворить дел. Монтгомери медленно развернулся к нему. — Вы никак обрели дар речи, лорд Килбурн? Аполлон кивнул. — Замечательно! — произнес Монтгомери таким тоном, словно Аполлон был экзотическим животным, которого он не видел прежде. — Вы не ответили на мой вопрос. Монтгомери развел свои изящные руки в стороны. — Слышал, у вас проблемы, вот и пришел помочь.