— Еще как серьезно, — ответил он, бросая бутылку в мусорный бак рядом с баром. — Я сотни раз предупреждал тебя! Нельзя ничего брать у первого встречного. А если он туда что-нибудь подсыпал? Америка подняла свой стакан. — Трэв, мы не выпускали напитки из виду. Ты преувеличиваешь. — Я не к тебе обращаюсь, — сказал он, впиваясь в меня взглядом. — Эй! — сердито воскликнула я. — Не смей так с ней разговаривать. — Трэвис, — предупредил Шепли. — Остынь. — Мне не нравится, что ты позволяешь другим парням покупать тебе выпивку, — сказал Трэвис. Я изогнула брови. — Нарываешься на ссору? — А тебе было бы все равно, если бы ты подошла к бару и увидела, как я пью с какой-нибудь цыпочкой? — Хорошо. — Я кивнула. — Теперь ты не замечаешь других девушек. Я поняла. Мне тоже надо попытаться. — Было бы неплохо. Трэвис старался совладать с собой, а меня совершенно обескураживала его ярость, объектом которой я вдруг стала. Внутри закипело желание защищаться. — Трэвис, сбавь тон ревнивца. Я ничего такого не сделала. Он с возмущением смотрел на меня. — Я прихожу и вижу, как парень покупает тебе выпивку! — Не кричи на нее! — сказала Америка. Шепли положил руку Трэвису на плечо. — Мы все слишком много выпили. Лучше уйдем отсюда. Успокаивающие слова Шепли на этот раз не сработали. Я внезапно рассердилась, подумав, что Трэвис завершил наш вечер ссорой. — Скажу Финчу, что мы уезжаем, — проворчала я, идя мимо Трэвиса на танцпол. Мое запястье сдавила теплая ладонь. Я крутанулась и увидела Трэвиса, без всякого раскаяния схватившего меня. — Я пойду с тобой. — Трэвис, я в состоянии сделать несколько шагов сама. — Я вырвалась. — Что с тобой такое? Я нашла глазами Финча в центре танцпола и протиснулась к нему. — Мы уходим! — Что? — крикнул Финч поверх музыки. — Трэвис бесится! Мы уходим! Финч закатил глаза и покачал головой, потом махнул мне рукой, и я покинула танцпол. Как только я нашла Америку и Шепли, сзади меня схватил парень в костюме пирата. — Куда это мы собрались? — Он улыбнулся, прижимаясь ко мне. Я засмеялась и покачала головой, глядя на дурацкую рожицу, которую он строил. Не успела я уйти, как парень схватил меня за руку. Я очень быстро поняла, что он сделал это, будто ища защиты. — Ого! — закричал парень, широкими глазами глядя мне за спину. Трэвис вылетел прямо на танцпол и ударил кулаком в лицо пирату, отчего мы с ним повалились на пол. Упираясь руками в деревянный пол, я не могла поверить в произошедшее. По ладони потекло что-то теплое и влажное. Я повернула ее и съежилась от отвращения. Кровь из носа парня. Пират корчился на полу и прижимал к лицу руки, а по ним текла алая жидкость. Трэвис помог мне встать, он был потрясен не меньше моего. — Вот черт! Гулька, ты в порядке? Оказавшись на ногах, я вырвалась. — Ты спятил? Америка потянула меня через всю толпу, ведя на парковку. Шепли открыл машину, и когда мы уселись, Трэвис повернулся ко мне. — Голубка, прости. Я не знал, что он держался за тебя. — Твой кулак пролетел в паре дюймов от моего лица! — Я поймала запятнанное маслом полотенце, которое бросил мне Шепли, стерла кровь с руки и поморщилась. Трэвис помрачнел, осознав серьезность ситуации. — Я бы не ударил, если бы знал, что могу задеть тебя. Ты ведь это понимаешь? — Замолчи, Трэвис. Просто замолчи, — сказала я, уставившись Шепли в затылок. — Гулька… — начал Трэвис. Шепли ударил рукой по рулю. — Трэвис, заткнись уже! Ты извинился, а теперь заткнись, черт тебя дери! Домой мы ехали в тишине. Шепли отодвинул свое сиденье, помог мне выбраться, и я взглянула на Америку. Подруга понимающе кивнула и поцеловала своего парня на прощание. — Увидимся завтра, малыш. Шеп покорно кивнул и поцеловал ее. — Я люблю тебя. Я прошла мимо Трэвиса до «хонды», и он тут же оказался рядом. — Да ладно тебе. Не уезжай такой сердитой. — Я не сердита. Я в бешенстве. — Трэвис, ей нужно время, чтобы успокоиться, — предупредила Америка, открывая машину. Он положил руку на пассажирскую дверцу. — Голубка, не уезжай. Я перегнул палку. Прости меня! Я подняла руку, показывая ему кровавый след на ладони. — Позвони мне, когда повзрослеешь. Трэвис прижался бедром к двери. — Разве ты можешь вот так уехать? Я изогнула бровь, и к нам подбежал Шепли. — Трэвис, ты пьян и вот-вот совершишь огромную ошибку. Отпусти ее, остынь… Вы сможете поговорить завтра, когда протрезвеешь. В глазах Трэвиса появилось отчаяние. — Она не может вот так уехать, — сказал он, пристально глядя на меня. — Трэвис, ничего не выйдет. — Я потянула за ручку. — Отойди! — Что значит «ничего не выйдет»? — спросил Трэвис, хватая меня за руку. — Я про грустную мордашку. Я на это не поведусь, — сказала я, отталкивая его. Шепли мельком взглянул на Трэвиса, а потом повернулся ко мне. — Эбби, это то, о чем я и говорил. Может, тебе стоит… — Шеп, не лезь, — резко сказала Америка, заводя машину.