— Он приедет сюда. — У меня в глазах защипало. — Мерик, он приедет сюда! — Я знаю! Извини! — Она попыталась обнять меня, но я вырвалась и закрыла лицо ладонями. На мои плечи легли крепкие руки. — Голубка, он не обидит тебя, — сказал Трэвис. — Я не позволю. — Он найдет способ, — сказала Америка, печально глядя на меня. — Всегда находил. — Мне нужно уйти отсюда. Я закуталась в куртку, потянула французские двери за ручки, но, пребывая в расстроенных чувствах, не смогла одновременно нажать и толкнуть. По остывшим щекам потекли слезы злости, и в этот самый момент на мою кисть легла рука Трэвиса. Он нажал на ручку, помогая мне, а другой рукой толкнул двери. Я взглянула на него, понимая, как нелепо веду себя. Конечно, я ожидала увидеть на лице парня растерянность и неодобрение, но он смотрел с пониманием. Трэвис взял мою руку, мы вместе прошли через дом, спустились вниз, миновали толпу у парадной двери. Пока я стремительно неслась к «чарджеру», остальные еле поспевали за мной. Вдруг Америка схватила меня за куртку и остановила. — Эбби!.. — прошептала она, показывая на небольшую группу людей. Они сгрудились вокруг растрепанного мужчины постарше, который как безумный махал фотографией в направлении дома. Парочки кивали, обсуждая ее между собой. Я промчалась к мужчине и вырвала фотографию из его рук. — Какого черта ты здесь делаешь? Народ рассеялся. Шепли и Америка стали по обе стороны от меня, а Трэвис обнял за плечи, подойдя сзади. Мик окинул взглядом мое платье и неодобрительно цокнул языком. — Так-так, Конфетка. Можно забрать девчонку из Вегаса, но… — Заткнись, Мик! Разворачивайся, — указала я ему за спину, — и убирайся восвояси. Я не хочу тебя здесь видеть. — Не могу, Конфетка. Мне нужна твоя помощь. — Что на этот раз? — ухмыльнулась Америка. Мик с прищуром посмотрел на нее, а потом перевел взгляд на меня. — Ты стала чертовски хорошенькой. Повзрослела. На улице я бы тебя точно не узнал. Я раздраженно вздохнула. Мне начала надоедать эта болтовня. — Что тебе надо? Он пожал плечами. — Я попал в слегка затруднительное положение, деточка. Папаше нужны деньжата. — Сколько? — спросила я, зажмурившись. — У меня все шло как по маслу, правда. Просто немного занял, чтобы пойти дальше… ну ты понимаешь. — Понимаю, — резко сказала я. — Сколько тебе нужно? — Двадцать пять. — Черт, Мик, двадцать пять сотен? Если ты уберешься отсюда к черту… — Я дам тебе их прямо сейчас, — сказал Трэвис, доставая бумажник. — Он имеет в виду двадцать пять тысяч, — сказала я, сверкая взглядом, направленным на отца. Мик внимательно посмотрел на Трэвиса. — А это еще что за клоун? Глаза Трэвиса взметнулись от бумажника к Мику, а вес переместился вперед. — Теперь я вижу, почему такой умник опустился до того, чтобы просить содержание у дочери. Не успел Мик ответить, как я достала мобильник. — Кому ты должен на этот раз? Мик провел рукой по засаленным волосам с сединой. — Забавная вышла история, Конфетка… — Кому? — закричала я. — Бенни. Моя челюсть отпала, я сделала шаг назад и наткнулась на Трэвиса. — Бенни? Ты должен Бенни? Какого черта ты?.. — Я сделала вдох, расспрашивать не было смысла. — Мик, у меня нет таких денег. — Интуиция подсказывает мне, что есть. — Он улыбнулся. — Так вот, нет! Что, на этот раз ты серьезно влип? Я знала, что ты не остановишься, пока тебя не убьют! Мик заерзал, самодовольная улыбка исчезла с его лица. — Сколько есть? Я скрипнула зубами. — Одиннадцать тысяч. Я копила на машину. Америка перевела на меня взгляд. — Эбби, откуда у тебя одиннадцать тысяч долларов? — С боев Трэвиса, — сказала я, прожигая взглядом Мика. Трэвис потянул за мое плечо и посмотрел в глаза. — Ты заработала одиннадцать тысяч на моих боях? Когда успевала делать ставки? — Мы с Адамом нашли общий язык, — ответила я, не обращая внимания на удивление Трэвиса. Мик сразу оживился. — Конфетка, ты можешь удвоить эту сумму за уикэнд. К воскресенью будет двадцать пять тысяч, и Бенни не подошлет ко мне своих головорезов. В горле у меня пересохло. — Мик, я останусь совсем без денег, а еще надо платить за учебу. — Ты быстро восстановишь эту сумму, — пренебрежительно махнул он рукой. — Когда последний срок? — спросила я. — В понедельник утром. Точнее, в полночь, — ответил он. — Голубка, ты не обязана давать ему ни цента. — Трэвис пожал мою руку. Мик схватил меня за запястье. — Это меньшее, что ты можешь сделать! Я бы не попал в такую переделку, если бы не ты! Америка ударила Мика по руке и оттолкнула его. — Опять за старое! Она не заставляла тебя занимать деньги у Бенни! Мик с ненавистью посмотрел на меня. — Если бы не она, у меня были бы собственные деньги. Эбби, ты все забрала. У меня больше ничего нет!