– Не жил вовсе?! – переспросила Анелия, едва не сорвавшись на крик. – Ты в своем уме? Что за дурацкие детские мысли у тебя в голове? Да ты был бы уже трупом, если бы не старания твоей матери и мои! Нейран почувствовал укол злости. Тонкий и мгновенный, словно впившееся жало пчелы, он проник в самое сердце. А ярость в его крови всегда была стремительна. Хватало всего одной искры, чтобы труха его спокойствия вспыхнула пожаром. Он сдавил челюсти, надеясь удержать порыв в себе, но Анелия не остановилась: – Был Королевский смотр, а ты выставил себя полнейшим идиотом! А ведь я тебя предупреждала, и мать тоже! Но ты повел себя, как тупой жалкий ребенок, с которым я связалась на свою голову! – Презанятно, – едко процедил Нейран, медленно поднимаясь с подушек. – Ты никогда не жаловалась на разницу в возрасте после совместных ночей. А теперь я вдруг стал для тебя ребенком? – Что? – в замешательстве произнесла Анелия. – При чем тут это? Она попыталась коснуться его щеки, но он отдернул голову и уставился на ее руку, будто на ядовитую змею. – Хватит вести себя, словно ты – моя мать, – отрезал Нейран. Он смотрел прямо в ее глаза и не мог найти там и толики раскаяния, ради которого стоило бы остановиться. – Говоришь о ней, будто она Пра-Ведная. А эта женщина спасла меня лишь из-за своей репутации, а после – кинула гнить в келье, как аре́товца. – Не смей так о ней отзываться! Она – сильная женщина, которая добилась всего сама, а ты ей и в подметки не годишься. Ты не заслужил такую мать! – бросила Анелия с нескрываемым презрением. – О! – с недоброй ухмылкой изумился Нейран. – Так ты хочешь быть похожей на нее? Хочешь стать бесчувственной стервой? Могу тебя обрадовать: ты уже такая. Анелия вскинула подбородок и сжала кулак. По ее лицу проскользнула тень глубокого разочарования. – Не умеешь быть благодарным, значит и любовь тебе чужда. А в своей черствости вини только себя, а не окружение. Ты жалок, Нэмет. Никто не сможет любить тебя, зная всю правду. Только я. Лишь я всегда была рядом. Помнишь, что случилось с той фарси, с которой у вас, как ты думал, была любовь, когда мы расстались? Мышцы на шее Нейрана натянулись, во рту поселился неприятный привкус позорных воспоминаний. Он отвернулся, и его взгляд упал на шелковые занавески, плавно покачивающиеся от дуновений ветра. На мгновение ему показалось, что он уловил образ ускользающей девушки. А после – втянул носом принесенный ветром чарующий аромат надвигающейся грозы и черной сливы. Запах, который был ему очень знаком. – Тебя подвела память? Или голос? – цинично осведомилась Анелия. – Анни, нет. Хватит, – Нейран не сразу понял, как обессиленно прозвучали его слова, и ощутил себя сломленным. – Я могу напомнить, – с издевкой продолжила она. – Тебе не хватало между нами желания, волнений, которые поглощает твое проклятие. И ты решил разорвать наши отношения… – Анелия. – Нейран чувствовал, как от ярости просыпается Ноктурнус. Он испуганно сдернул со стола наруч и дрожащей рукой застегнул его. – Как там ее звали? Сиве́ра? Улыбающееся, глупое создание, которому ты доверил все свои тайны… – Нейран слышал злорадство и упоительное наслаждение в том, как Анелия цедила слова. – Дура, которая ответила на твою страсть, клялась тебе в вечной любви! А потом узнала все и, о, Со-Здатель… – она, будто глумясь, тихо рассмеялась. – Напомнить, что с ней произошло, м? – Заткнись! – рявкнул Нейран, метнув в Анелию гневный взгляд, суливший только одно. Вены на его руках почернели. – Не смей даже произносить ее имя. Ты ничего не знаешь ни о ней, ни о том, что между нами было! А о бесчувственности беспокойся своей. Может быть, в следующий раз тебе не придется принимать вдовью мандрагору, когда ляжешь с мужчиной! Нейран швырнул об стол дорогой бутылек. Стекло взвизгнуло и со скрежетом разломилось; черная жидкость растеклась по деревянной поверхности и окропила обсидиановой росой платье Анелии. Она вскрикнула и отпрянула в сторону, прикрыв лицо руками. В шатре повисло молчание. – Ты – псих, – выпалила Анелия после длительной паузы. – Хочешь упиваться своим проклятием и портить себе жизнь – твое право. Я не стану это терпеть! – Я тебя не держу, – сухо сказал он. – Выметайся. Чего ждешь? Анелия холодно на него посмотрела и выскользнула из шатра. Нейран со вскипающим Ноктурнусом опустился на подушки и методично задышал, выполняя упражнение по укрощению сильных эмоций. Гнев слепил, оглушал, пульсировал живым организмом по телу, шипел и корчился, убеждая его нагнать Анелию и закончить разговор более радикально. Нейран балансировал на тонкой грани самоконтроля, чувствуя, как невыносимое яростное исступление напирает на него неукротимым валом. Легкие сдавило. Руки дрожали от зверского желания отомстить и покалечить кого-нибудь, а на коже он ощущал прорывающийся дар. Нейран уловил мягкий шорох раздвигающегося полога и порывисто вскинул голову, ожидая продолжения словесной атаки Анелии. Кончики пальцев закололо от нетерпения использовать магию, но он в недоумении замер: в шатер быстро вошла незнакомка. Ее платье, казалось, было сделано из паучьей пряжи и хрупких веточек ландыша с россыпью мелких цветков. Нейран знал, что умельцы в Лесном Королевстве создают платья из натуральных материалов, но никогда не понимал, как могут превращаться в элегантные наряды растения и органические материалы, будто отрезки элитных тканей в руках опытного портного. Незнакомка одним аккуратным движением тонких пальцев развязала ленты маски – волосы, закрепленные гребнем в небрежный пучок, еще больше растрепались – и осторожно отняла ее от лица. Айсин. Сердцу стало тесно в груди. Нейрана вдруг озарило: этот образ, нежный и буйный, словно пион в зарослях чертополоха, – очередная игра. Притворство, которое не скроешь идеально сидящей одеждой, подчеркивающей волнующие линии тела. Потеряешь голову и отбросишь самообладание, протянешь руку, чтобы коснуться, – и в следующую секунду обманчивая красота вопьется острыми шипами глубоко в кожу. Анелия права. Никто никогда не был с ним искренен. И он не собирался давать Айси возможность воспользоваться им еще раз и обмануть. Он больше не поведется, не станет выслушивать сладкие слова, в которых ему всегда слышался флирт. Он предупреждал не приближаться. Никакая удача ее не спасет. Нейран свел брови, сжал губы в плотную линию и взглянул на нее самым надменным и неприятным взглядом, на который только был способен. – Привет. – Зачем ты явилась? – грубо спросил Нейран. – Что тебе опять от меня нужно? Ноктурнус почуял кровь. Первая жертва ускользнула, зато вторая сама явилась к нему в лапы. Будто черный дракон, проклятие зашевелилось. Сощурив глаза, Нейран с упоением наблюдал за меняющимся выражением ее лица: брови почти сошлись у переносицы, а уголки губ скользнули вниз, будто от обиды. – Ты должен ее догнать и отобрать эолу со своим даром. – С чего вдруг? – угрожающе подавшись корпусом вперед и облокотившись на колено, Нейран вцепился в нее взглядом. Усмехнулся, увидев нервно дернувшееся горло, потом опустился ниже и подметил мурашки на ее груди, соблазнительно видневшейся в треугольном декольте платья. Затем вернулся обратно к глазам – она смотрела прямо на него – и надменно вскинул бровь. – Твоя Анелия – шпионка Гитера Домитора. Он похитил труп Ярен, и теперь хочет… планирует уничтожить всех магов, – сбивчиво начала она. – Я подслушала ее разговор с Талликой! Немедленно догони ее и отбери эолу. Она использует ее во зло! Нельзя этого допустить! Молчание повисло, как туманный полог: неосязаемый, призрачный и морозный. Он, неотрывно следя за ней, ухмыльнулся, холодно и надменно. – Ты верно подметила – моя. А ты явилась ее обвинять? – произнес он медленно и грозно, поднимаясь с подушек. Ноктурнус взвился от сердца, растекся по венам к сгибам локтей, царапнул его изнутри, пытаясь выбраться. * * * Заметив его пробуждающийся дар, Айси ощутила, как болезненно сжался низ живота. Она замерла, а затем вздрогнула – под его хищным взглядом она вдруг почувствовала себя обнаженной. Она хотела предупредить его об обмане, но в порыве своих глупых девчачьих переживаний не заметила, как вложила руку в открытую пасть раззадоренного льва. – Так ты знаешь! – не веря своим словам, пробормотала она и попятилась. Нейран с удовольствием наблюдал за страхом, отразившимся на ее лице. Невесомые ткани взлетели в воздух, когда Айси попыталась сбежать, но он сорвался с места, в одно мгновение настиг ее и схватил за руку. Айси развернулась, вырываясь, ударила его, но он отбросил ее на подушки. Взгляд ультрамариновых глаз и жесткое выражение лица сулили расправу. Он медленно приближался. – Ты все это время был с ними заодно! – ужаснулась Айсин, отползая. – Я так и знала! Я говорила Нарине, а она все время тебя покрывала! Но я надеялась, что это не так… но ты… ты – подонок, преступник, чего еще от тебя ждать! – она перешла на крик, желая высказать все, сбивчиво, задыхаясь, но успеть прежде, чем он ее убьет. – Бестолковая идиотка! – рявкнул Нейран. Чернота ринулась к его ладоням. – Прекрати выдумывать! Я не имею никакого отношения к похищению! Айсин слышала, как оглушительно стучит ее сердце. – Ты – убийца! Что тебе мешает?! Нейран ткнул в ее сторону пальцем и гневно бросил: – А ты – воровка, лицемерка, да еще и клеветница! Не верю я в твои бредни! Обвинения задели ее и что-то сломали внутри. В пылу праведного гнева Айси разметала шелковые ткани палатки ледяным ветром. Ее пальцы сжались в кулак, захрустевший ото льда. Нейран презрительным взглядом оценил проявление ее магии. Теперь она смотрела ему в глаза без страха, тяжело дыша, не чувствуя себя больше беспомощным волчонком. Она – волчица. И сможет, наконец, постоять за себя. Айсин поднялась на ноги. – Я клеветница? Это потому, что посмела рассказать правду об Анелии? Нейран сжигал ее взглядом: черный зрачок полностью поглотил синюю радужку. Затем приблизился и с такой неистовой злобой прошептал, что у Айси невольно подкатили слезы: – Я не дам тебе влезть между нами! Если ты еще не поняла, ты никогда не интересовала меня, как девушка. И этого не изменит никакой хитроумный план и новые тряпки! От каждого его слова становилось все труднее дышать, в горле пересохло, грудь сковало в тесном платье, а на месте сердца будто зародился адский огонь. Эмоции переплелись, Айсин едва не задыхалась от дрожи. Ей нестерпимо захотелось врезать ему, плюнуть в лицо едкой гадостью, будто кислотой. Гнев распалял ее, как никогда прежде. Она почувствовала, что чернота пробуждается и в ней. Закипает и проскальзывает в руку невидимой нитью кукловода. – Считаешь, это ради тебя? – Не ломай комедию, ты прекрасно понимаешь, о чем я. По-твоему, я совсем дурак? Ведешь себя, как луизи́рская вертихвостка, завлекаешь и сбегаешь. Хочешь, чтобы я поверил в твою ложь? Не бывать этому! Я вижу тебя насквозь. – Ты не только трус, но еще и редкостный кретин, который никак не может определиться, чего хочет! – вспыхнула Айси. – Но ты продолжай, давай, цепляйся за свою девушку, о которой всегда так вовремя забывал! Вы отличная пара – убийца и преступница! Стерва и осел, которого водят за нос! Буду рада услышать, что вас обоих вздернули! Выговорившись, она шумно выдохнула и развернулась. Резко, по-злому, отшвырнула шелковые занавески, едва не сорвав их с балок, и выскочила вон. Волны океана лизали песок, искрящийся синими упавшими звездами. Слышалось лишь тихое шипение накатывающих на берег волн: размеренный, баюкающий звук, и шелест платья, которое соленый ветер прижимал к телу. Обуреваемая ненавистью, Айсин, утопая во влажном мягком песке, который зажигался неоновыми искрами от каждого ее шага, хотела кинуться в ту сторону, куда ушла Анелия. Но не успела. Возле нее, отрезав лоскут платья, в землю воткнулось чернолитовое лезвие, взрыв побережье брызгами песка. Она отшатнулась и, развернувшись, выпалила: – Совсем рехнулся?! Нейран остановился напротив Айси. Блокираторы на его руках превратились в сплошное пятно алого света, а вены окрасились в черный уже у висков. – У тебя прицел сбит, – высокомерно бросила она, кивнув на лезвие. – Так же, как и вкус на девушек. Нейран шагнул ей навстречу. Айси напряглась: легкие горели от частого дыхания, разнося жар по всему телу, в животе пылал праведный гнев, будто она вдохнула искры, которые теперь занялись под кожей пожаром. И она хотела, чтобы он увидел это пламя. Эмоций стало слишком много, чтобы удерживать их под контролем. Да и не хотела она их сдерживать. Айси призвала магию с упоительным ощущением власти и швырнула ледяную сферу в Нейрана. Шар со свистом врезался в мигом созданную чернолитовую пластину и, выбив искру, отскочил в бурлящую пену у берега, где взорвался. Лед, захрустев, схватил заморозкой белое кружево океана. – Жалкая атака, – заносчиво сказал Нейран. – Такая же, как и твоя актерская игра. Надеюсь, Клагорат ее оценил, пока вы обжимались по углам трибун. Айси настороженно следила за его приближением. – Тебе-то какое дело? Может быть, просто обжимались, а может, я и отдалась ему. Тебя это не касается. – Заметив, как искажается его лицо, она не сдержалась: – Или что, ты все-таки ревнуешь? Хотел оказаться на его месте, но не хватило мужества? Нейран наклонился, и она ощутила на щеке его дыхание, отчего внутри у нее все оборвалось. Воздух между ними уплотнился, и Айси кожей почувствовала расстояние, отделяющие их тела, в которых вскипала чернота. Он схватил ее за руку и дернул к себе. – А ты, я смотрю, абсолютно не следишь за языком. Думаешь, тебе позволено так со мной разговаривать? Считаешь, что тебе за это ничего не будет?! – И что ты сделаешь? – Я предупреждал, что случится, если ты снова ко мне приблизишься, – хрипло процедил он. – А ты, безмозглая, решила, что я шутил? – Ну так убей! – с вызовом бросила Айсин. – Нет? Тогда я ухожу, у меня нет времени на пустые угрозы.