— В книге губернатором Петербурга не может быть Валя Тютина из Шепетовки по кличке Стакан, — объяснил он, переведя дух. — Так романы не делаются. Этим мы отвратим читателей. Губернатором Санкт-Петербурга должен быть профессор Ленинградского университета благородных кровей, чтобы не нарушать сложившиеся стереотипы, устоявшиеся для каждого объекта, субъекта или феномена. — Важно опираться на читательские предрассудки, — поддержал Григорий. — Людям хочется найти на страницах много прекрасного, надёжного и убедительного, но, главное, привычного. Они читают для развлечения и утешения, так что лучше не грузить их свинцовыми мерзостями жизни. Астролягов выпил ещё пива и голова у него отрубилась. Недобитый самотёком Игорь раскручивал нить на полную катушку. — При Советском Союзе такого не было. Генеральным секретарём мог стать товарищ Кулаков, что было бы хохломой и клюквой. Но в реальности, а не в романе Клэнси, был избран товарищ Черненко. Нормальный, нейтральный. Вот и сделайте президентом России тоже какого-нибудь… Пусть будет президент Беляев. — Александр, — хрюкнул Григорий. — Председатель Ленинградского городского совета народных депутатов? — заинтересовался Иван Строев. — После аспирантуры ЛГУ Александр Николаевич преподавал в Горном институте, дорос до депутата Совета Федерации. Губернатором Петербурга не стал, хотя был очень достойный кандидат. Только в президенты он вовсе не баллотировался, как же его в романе вывести? — Я, вообще-то, про фантаста Беляева, — Григорий потупился. — Белянина? — уточнил Строев. — Беляева. — Ах, этого. В возникшей тишине Астролягов увидел, как из-за соседнего столика встал хипстер, побрёл к выходу и следом за ним полетел комар. «Какая безблагодатность», — возникла первая мысль, но потом Алексей подумал, что это тоже самопроекция. — А чего мы всё о политике? — встрял он. — Гриша, ты не в свою серию авторов набираешь. Речь идёт о детективе. Давайте делать детектив. Зачем нам президент? Не надо писать о президентах, надо писать о простых людях, близких читателю. У нас разговор не в ту сторону зашёл. Э-э, Иван… — Слушаю, — Строев вежливо кивнул. — Давайте на той неделе встретимся. Я прочту про оружие. — «Нарезное и холодное». — Так точно, про него. Мы встретимся и всё обсудим. — Заключим новый договор. — В том числе. Я вам расскажу о новом подходе. Он ничем не отличается от нашей отечественной классики, только про людей нашего времени, вот и всё. — Кратко, доступно, понятно, — улыбнулся Иван Строев. Он поднялся, взял портфель. — Жду вашего письма, — сказал он, пожимая руки. — Благодарю за приятную компанию. Я закрою счёт. Задержавшись ненадолго у стойки, писатель покинул «Мюнхенскую пивную» и одержимых новаторов. — Обожаю редакторскую работу! — Игорь откинулся на стену, заложил руки за голову. — Она меня кормит и, в основном, поит. — Он кто, вообще? — спросил Алексей, проводив глазами удивительного посетителя. — Вроде бы, исполнительный директор какой-то фирмы. — Пластиковые окна, двери. Об этом Веня хорошо знал как личный редактор, — сообщил Григорий. — Директор? Когда же он пишет? — В свободное время, надо полагать. — Зачем это ему? — Наверное, статусное. — Или просто нравится писать, для него это важно, — Григорий засосал кружку, рыгнул, воздух помутнел и пошёл волнами. — Такое с авторами бывает. — Это выдаёт в них писателя, — саркастически добавил он. Алексей в раздумьях допил пиво. — Зря мы его под новый проект так загрузили, — к концу второй кружки ему стало совсем понятно, о чём нужно было говорить со Строевым, но автор ушёл. — День сегодня идиотский. От самотёчных писем у меня совсем мозги сгнили. — Это с непривычки, — утешил Григорий. — Потом мозги пройдут. — И никогда не вернутся, — Игорь глумливо захихикал. — Издатели по умолчанию алчные и глупые, привыкай. В интернете об этом знают все читатели, это их реальность. Так что ты теперь тоже алчный и глупый. — С момента заключения контракта, — подмигнул Григорий. Алексей интернетов про издателей не читал и потому возмутился: — Мне всерьёз воспринимать эту модель поведения? — Ты зарплату всерьёз собираешься получать или понарошку? — вопросом на вопрос ответил начальник отдела фантастической и детективной литературы. 7. НАСТОЯЩАЯ НАХОДКА Когда уверен, что есть запас годных текстов или авторов, в итоге не найдётся ни того, ни другого. Прежде Алексей с дефицитом произведений не сталкивался. В бульварном еженедельнике можно было открыть папку с лежаком и подобрать материал для любой рубрики. С самотёчными романами, пусть даже глянувшимися вначале, при ближайшем рассмотрении дело пошло со скрипом. Астролягов копался в папках «Насущный самотёк» и «Перспективный самотёк», но безрезультатно. Обещанная Матвееву высококачественная проза куда-то рассосалась. На поверку криминальные драмы оказались слабыми и не выдерживали максималистских запросов ретивого редактора. У него слезились глаза, шевелились волосы и опускались руки. Вдобавок, закончилось время, отпущенное трудолюбивым Плоткиным. Алексею пришлось взяться за книгоиздание, чтобы соблюдать график выпуска новинок. Это ещё сократило возможность отсеивать шедевры. Серая жизнь после фрилансерского безделья расцвела яркими красками производственной рутины. — Вот издательский план отдела и твои авторы в нём, — Игорь положил на стол распечатку, пестрящую оранжевыми линиями вырвиглазного маркера, и ткнул пальцем в верхнюю строчку. — Вот роман первый по степени готовности. Вёрстка готова, эскиз обложки художник давно принёс. Всё лежит, ждёт тебя. Принимайся за дело. Астролягов таращился в бумажку, читая отмеченное и не понимая написанного. У него не хватило сил молчать. — Четыре книги в месяц, — вырвался из груди стон. — По книге в неделю, — Игорь стоял над ним как доброжелательный цербер над заблудшей душой, в Аид идти не стремящейся, готовый до конца проводить в самые бездны. — В этом месяце тебе придётся делать по две в неделю, чтобы наверстать упущенное. Ничего страшного, о типографии я с Матвеевым договорился, а почти всё за тебя Плотников сделал. На них ты потренируешься. Бонусом идёт хорошая примета — начинаешь с топового автора. Желаю вывести в топ и других. Удачи твоему проекту! Только сейчас Астролягов просёк, что в верхней строке отмечен А.Р.Манiакъ «Нищий и мёртвый». Под псевдонимом «А.Р.Манiакъ» писал знаменитый переводчик с итальянского и прославленный историческими романами о дореволюционной России литературовед Гурам Вахтангович Черкезишвили из рода самых настоящих грузинских князей, осевших в Санкт-Петербурге со времён, когда он был столицей. Алексей непроизвольно разинул рот. Покойный Плоткин издавал самого хитового детективщика последнего десятилетия. Веня был крут. Сам его открыл или достался по наследству, Астролягов мог только гадать, не решаясь спрашивать у коллег. Он вообще не подозревал, что «маркиз Арманьяк», как заискивали поклонники в сети, издаётся в «Напалме». Книги он видел, электронные тексты читал, но на издателя не обращал внимания. А теперь выяснилось, что он сам будет выпускать бестселлеры. И о его скромном подвиге никто из читателей не узнает. Такова участь редактора. Зрители не смотрят титры, в которых указаны директор картины и осветители, читатели не заглядывают в выходные данные книги. Их не интересуют корректоры, ответственный редактор и верстальщик. Многие из читателей быстро забывают саму книгу, что уж говорить об издательстве. Хорошо, если в памяти отложилась фабула. Книгоеды глотали всё впустую. Форумы, на которых по обрывкам воспоминаний читатель мог воскресить название канувшего в Лету произведения, пользовались в интернете популярностью. — Ты чего такой обалдевший? — спросил вернувшийся из сортира Григорий. Игорь деликатно воспользовался моментом, когда в кабинете больше никого не было, чтобы озадачить подчинённого и не поставить его в неудобное положение. — Работа доставляет, — Алексей задумчиво посмотрел на лозунг «От качества — к тиражам!» и похвастался: — Оказывается, я издаю Арманьяка. — Ха-ха-ха! Лёша узнал, что у него Черкизон! — возликовал Игорь, которому скрывать стало нечего. — Могу только позавидовать, — пожал плечами Григорий. — У меня таких авторов нет. Ты у нас один на всю контору, кто работает с писателями уровня Черкезишвили. Береги его. Гурам Вахтангович обидчивый. Плотников с ним общий язык каким-то образом находил и даже заставлял дорабатывать рукописи, но ему помогал Матвеев. Если что, сразу беги к шефу. Маньяк даёт нам тиражи, поэтому состоит у Матвеева на личном контроле. «У меня есть новый детектив Черкезишвили, который никто не читал, — обнаружил новый сюрприз Астролягов. — Кроме Плоткина, но он мёртв, — Алексей поскорее отогнал от себя эту мысль. — И, как редактору, мне не мешало бы его срочно прочесть». Догадка, что ему платят за обязанность первым читать детективы любимых авторов, здорово окрыляла. Следующей догадкой, не совсем очевидной, но от того ещё более поразительной, явилось, что роман этот не последний. — Игорь, ты не в курсе, Арманьяк для нас что-то пишет? — Пишет. У себя в компьютере посмотри. Там где-то есть договоры. В папку «Канцелярия» Астролягов не заглядывал. Да и что там делать, если до заключения договоров дело пока не дошло? Папка оказалась набита образцами контрактов разных лет, от акта приёма-сдачи произведения до лицензионного соглашения на передачу во временное пользование торговой марки. Нашлась там и папка «Авторы». Алексей интуитивно скользнул взглядом по верху списка, надеясь отыскать заветного Арманьяка, но нашёл только в самом низу на букву «Ч». Усопший Плоткин не питал к Гураму Вахтанговичу пиетета и называл файлы по-канцелярски сухо и точно — «Черкезишвили_Нищий и мёртвый. docx».