Тяжелый кокни заставил Аннабель повнимательнее взглянуть на нее. Мрачные глаза смотрели сурово. – Ну, что уставилась? – угрожающе спросила девушка. – Вы ведь не суфражистка, – догадалась Аннабель. На лице девушки появилось насмешливое выражение. – Не-а. Вообще-то, я обчищала карманы в толпе. – Она хихикнула. – Слава богу, при мне ничего не нашли, не то бы… – Она провела пальцем по своей тощей шее. Аннабель прислонилась к стене и медленно сползла на пол. Она в тюрьме… Делит камеру с настоящими преступницами. Но ведь она и сама ударила полицейского, разбила ему нос до крови, значит, она такая же преступница. Перед глазами у нее все поплыло. Ее будут судить… Посадят в тюрьму… Она потеряет свое место в Оксфорде… Жизнь катится под откос… Внутри у Аннабель все сжалось, будто она и в самом деле падала в пропасть. Она прижалась лбом к коленям. Холод от голой каменной стены пробирал до костей. Все тело ныло: грудь, запястья, голова, колени – потасовка с полицейскими была нешуточная. Злобная ухмылка молодчика мелькнула у нее перед глазами, и Аннабель передернуло от отвращения. Он выглядел таким довольным, зная, что может оскорбить и унизить Хэтти и что девушкам нечем ответить. Аннабель стала разминать ноющие пальцы. Что же она наделала. Даже тетя Мэй не могла бы представить, что импульсивность однажды приведет Аннабель в тюрьму. Время тянулось медленно, тени в камере сгущались, превращаясь в мрачную темноту. Каждые четверть часа через оконное стекло доносился бой Биг-Бена. Вскоре после семи дверь камеры распахнулась и появился тюремный охранник. – Энн Хартли. Девушка-суфражистка с севера поднялась с койки. – Сэр? – За вами приехал ваш брат. – Наконец-то, – пробормотала Энн Хартли. – Удачи, – бросила она через плечо и чуть не споткнулась о подол своей узкой юбки, торопясь побыстрее покинуть камеру. Карманница даже не подняла головы. Белокурая суфражистка смотрела на дверь, ее глаза блестели в темноте. – А у меня никого нет, – жалобно произнесла она. – Никто за мной не придет. – В ее голосе слышалась звенящие истерические нотки. – У меня никого нет, – повторила она и начала раскачиваться из стороны в сторону. Кровать заскрипела. – Эй ты! А ну прекращай, – сказала воровка-кокни. Девушка захныкала, скрип продолжался. Аннабель с трудом поднялась на ноги. Она устроилась на освободившемся месте рядом с раскачивающейся девушкой и молча обняла ее за плечи. Девушка прижалась к ней и заплакала, как ребенок. Было уже около десяти часов вечера, когда снова послышались тяжелые шаги охранника. – Мисс Аннабель Арчер. Следуйте, пожалуйста, за мной. Колени захрустели, когда она стала подниматься. Девушка, Мэгги, потянулась к ней и слабо сжала ее руку. Она только что успокоилась. На негнущихся ногах Аннабель последовала за охранником, щурясь от яркого света в коридоре. Это, должно быть, профессор Кэмпбелл, он же граф Вестер Росс. Или ее просто ведут на допрос. Боже, пусть это будет граф! Ее вели по бесконечному лестничному пролету, от долгого подъема заболели колени. Охранник остановился перед массивной черной дверью. Директор тюрьмы, гласила латунная табличка под окошком в двери. Внутри кабинета, спиной к ней, стоял мужчина. Словно сквозь туман, Аннабель увидела блестящие белокурые волосы. Глава 23 Кабинет директора тюрьмы представлял собой мрачное помещение с низким потолком, темными панелями на стенах и душным запахом старых пыльных ковров. Там и стоял Монтгомери. Тело Аннабель стало зыбким, как вода. Как бы ей хотелось упасть в его объятия, закрыть глаза и позволить ему унести ее. Куда угодно. Она спохватилась и сделала реверанс. – Ваша светлость. Выражение его лица было бесстрастным и непроницаемым. Светлые глаза внимательно изучали ее грязные юбки, недостающие пуговицы… Аннабель почувствовала, что краснеет. Она бессознательно провела рукой по волосам. В два шага он очутился рядом с ней, обдав запахом дождя и влажной шерсти. Его глаза методично осматривали ее лицо в поиске ссадин. – Вы ранены? Тихий вопрос сделал то, чего не смогла сделать тюрьма, – в носу у нее защипало, на глаза набежали слезы. Аннабель быстро смахнула их. – Все в порядке. Монтгомери перевел взгляд на охранника позади нее, его глаза стали холодными, как замерзшее море. – Покажите мне, где ее содержали. В кабинете повисла растерянная тишина. – Немедленно. – Конечно, ваша светлость, – заикаясь, произнес охранник. – Пожалуйста, следуйте за мной. Аннабель смотрела вслед удаляющемуся Монтгомери, стараясь сохранять спокойствие. Вдруг кто-то коснулся ее локтя. Она вздрогнула. – Рэмси! На нее смотрели добрые карие глаза камердинера. – Мисс Арчер, рад вас видеть. – Он окинул ее неодобрительным взглядом. – Хотя и при довольно необычных обстоятельствах. – Он подвел ее к стулу у стены. – Позвольте помочь вам. Аннабель опустилась на деревянное сиденье. Под юбками у нее дрожали колени. – Как он узнал, что я здесь? – спросила она. Рэмси кивнул. – Во-первых, позвольте мне извиниться за задержку. Заседание в Вестминстере, естественно, затянулось. У выхода его светлость поджидали три молодые леди, они-то и сообщили ему, что вы задержаны лондонской полицией. Затем потребовалось некоторое время, чтобы найти нужное, э-э, учреждение. Ее мысли вихрем проносились в голове. Ответ Рэмси породил больше вопросов, чем объяснил что-то. Почему ее подруги отправились именно к Монтгомери? И, что еще важнее, почему он согласился помочь? Рэмси, очевидно, неправильно истолковал ее тревожное молчание. – Все позади, мисс, – успокаивал он. – Директор этого… заведения появится с минуты на минуту, и тогда со всеми неприятностями будет покончено. И в самом деле, директор тюрьмы прибыл еще до возвращения Монтгомери. По его виду было понятно, что ему пришлось впопыхах натягивать на себя одежду, оторвавшись от уютного домашнего очага. Его сопровождал клерк. Судя по промокшей от дождя шляпе, его специально послали за журналом учета, в котором Аннабель заставили расписаться. Когда через несколько минут Монтгомери вернулся в кабинет, его глаза метали молнии, а на левой щеке подергивался мускул. Директор тюрьмы быстро шмыгнул за массивный стол. – Камеры не соответствуют никаким нормам, установленным министерством внутренних дел, – без предисловий начал Монтгомери. – Грязные, холодные, забитые до отказа. Директор одернул жилет. – К сожалению, не хватает… – И на каком основании задержана эта дама? – требовал ответа Монтгомери. – На их демонстрацию было получено разрешение. Неужели? Вот так новость!