– У меня не было особого выбора, – наконец ответил Себастьян. Он разглядывал балдахин над кроватью и выглядел скорее задумчивым, чем раздраженным. – Через полгода нашего брака она сбежала с другим мужчиной. Младший сын баронета из поместья по соседству. Она вообразила, что любит его с детства. Я нашел их в гостинице на пути во Францию. О… – Ужасно, – с трудом вымолвила она после паузы. Он пожал плечами. – Ну, как есть. Перед Аннабель с поразительной ясностью промелькнули картины: Себастьян, поднимающийся по скрипучей лестнице, растерянный трактирщик, следующий за ним по пятам… Себастьян врывается в тускло освещенную комнату… вопли перепуганных любовников… – Почему ты не… – У нее почему-то перехватило дыхание, и она не смогла закончить фразу. Сильные руки сомкнулись вокруг ее талии, Себастьян притянул ее к себе. От ощущения сильного теплого тела рядом все мысли Аннабель сразу смешались в голове. Но выражение его лица было задумчивым и насмешливым; очевидно, он и не думал о занятиях любовью. – Почему я не застрелил их на месте? – предположил он. Аннабель ответила быстрым кивком. – Потому, что оно того не стоило. Ни тогда, ни в будущем. О, Себастьян. Что же нужно сделать, чтобы ты потерял голову? Ее лицо потеплело. Ну, теперь-то она знала по крайней мере одно средство… – Большинство мужчин в такой ситуации и не подумали бы о будущем, – заметила Аннабель. – Большинство вообще не думает. Себастьян провел руками по ее талии, медленно, будто хотел успокоиться от прикосновения к ее нежному телу. – Я стоял там, в ногах кровати, а они смотрели на меня, и по их глазам было видно – они уверены, что сейчас я их застрелю, – продолжал Себастьян. – Но в тот момент я ничего не чувствовал. Вообще ничего. И поэтому мог спокойно оценить ситуацию. Я приказал их задержать. И поставил условие: она должна уехать в Италию навсегда. Но я их пальцем не тронул. Она всегда считала, что у меня ледяное сердце, и, к счастью для нее, оказалась права. – Нет, – возразила Аннабель, – не верю, что твое сердце ледяное. А с ее стороны это… просто предательство. Его блуждающие руки беззастенчиво ласкали ее ягодицы. – Как яростно ты встаешь на мою защиту, – пробормотал он. – Она оказалась вероломной, да, но, главное, несдержанной, мне не следовало жениться на ней. – Наверняка ты был влюблен до безумия, раз сделал предложение, – сказала Аннабель, досадуя на себя за то, что эта мысль ей неприятна. Себастьян помотал головой. – Я женился на ней, потому что мой отец продал ее отцу одно из наших поместий, а тот сумел разыграть свою карту. Видишь ли, он мечтал видеть одну из дочерей герцогиней, а мне нужна была жена. Так что жениться и получить в приданое весьма дорогое фамильное поместье казалось мне весьма выгодной сделкой. – Вот как. – Действовал я вполне рационально, и тем не менее этот шаг привел к чудовищным последствиям. Сколько расчетливости было в его поступке… Но именно так заключались браки среди людей его класса. Их целью были союзы, которые принесли бы как можно больше материальных благ – деньги, власть, землю. А для удовольствия мужчина всегда мог завести любовницу. – Я думала, в высшем свете заводить любовников – обычное дело. Его взгляд потемнел. – Пока не появится наследник – нет. Любой мальчик, которого она зачала бы в браке, по закону считался бы моим сыном. Но, даже посадив ее под замок, я больше не мог быть уверенным, что родившийся наследник будет моим собственным сыном. Ведь к тому времени она уже показала, на что способна… Кроме того… Себастьян погрузился в задумчивое молчание, но его тело напряглось. Аннабель коснулась губами его шеи. Когда это не помогло, она нежно провела по ней языком. Себастьян тихо застонал, и она ощутила, как его восставшая плоть коснулась ее тела. Ответный трепет пробежал у нее между ног, и она попыталась оседлать его, не попадая, пока он не направил ее, крепко обхватив за бедра. Он смотрел на нее снизу вверх, его щеки пылали. – Я ничего не замечал. Она либо ненавидела меня так сильно, что готова была на все, лишь бы сбежать, либо любила того юношу больше всего на свете. В любом случае я ни о чем даже не подозревал. Большинство мужей не подозревает, что их жены сбегут во Францию, хотелось ответить ей. Но это было не все и не главное. Аннабель скользнула ладонями по его рукам на своих бедрах и вплела свои пальцы в его. – Как после этого ты можешь доверять людям? – прошептала она. Себастьян резко повернулся, и Аннабель оказалась на спине, а он сверху. Она испуганно дернулась. И обнаружила, что не может пошевелиться. Его твердая возбужденная плоть решительно пролагала путь между ее бедрами. Колени Аннабель сами собой приподнялись и обняли Себастьяна. Она застонала. Да, когда дело касалось его, всякая мораль или скромность покидали ее… В его глазах светилось понимание. – Я тщательно подбираю свое окружение, – сказал он, – только таких, кто, глядя мне в глаза, совершенно неспособны скрыть своих мыслей. Тогда я вполне могу позволить себе верить им на слово. Аннабель рассмеялась. – Постарайся, чтобы никто об этом не знал. Иначе твоя жизнь сильно усложнится. Внезапно его взгляд стал напряженным. Она чувствовала мощную пульсацию в преддверии разрядки… Себастьян перевернул ее на живот. Он перебросил ее спутанные волосы через плечо, горячий язык коснулся шеи. Сколько жажды чувствовала она в его поцелуях, в прикосновениях к покрытой нежным пушком коже и потаенным местечкам, которые вновь ожили. Аннабель выгнула спину, наслаждаясь ощущением крепких мышц и жестких волос на его груди, прижатой к ее плечам. – Мне нравится твой смех, – пробормотал он между ласками. – Он такой мелодичный. – Лучше музыки Мендельсона? Он прикусил изгиб ее шеи, совсем чуть-чуть, и она ахнула. – Лучше, – ответил Себастьян, – гораздо лучше. Его руки скользнули между матрасом и шелковистой тяжестью ее грудей, и от ласкового прикосновения к затвердевшим розовым соскам с ее губ неожиданно сорвался стон. Удивительно, о ее теле он знал такие вещи, о которых она даже не подозревала, и чем больше тайн он открывал ей, тем больше она покорялась ему, и вот уже в мире не осталось ничего, кроме ощущений, пока… сзади не прижались его бедра, раздвигая ей ноги, чтобы войти внутрь. Аннабель замерла, как только догадалась о его намерении. Его голос у ее уха был загадочным и мягким, как черный шелк… – Ты позволишь?.. Она возбужденно сглотнула. Его губы были такими мягкими, такими нетерпеливыми, он приник к изгибу ее подбородка, нежно покусывая, золотистая щетина слегка покалывала ей кожу. – Да, – прошептала она. Да, да, и еще раз да. Скоро она будет согласна на все, она и сейчас полностью в его власти. На этот раз не было никакой борьбы, лишь плавное, горячее скольжение, радость от того, что она снова соединяется с ним. Аннабель зарылась в прохладные простыни пылающим лицом, когда Себастьян приподнял ее бедра немного выше. Ее пальцы беспомощно вцепились в матрас. Платон ошибался. Недостающая половина души вовсе не сатирическая выдумка. Чувство завершенности, когда они с Себастьяном сливались в одно целое, было пугающе, радостно реальным. Все казалось таким правильным и настоящим, будто никогда не должно было закончиться. И снова он скользящими толчками настойчиво вел Аннабель к экстазу, его пальцы ласкали ее между ног, пока она не растворилась в отдаленном эхе собственных криков. И все же в пылу страсти ее пронзил укол сожаления оттого, что он отстранился, вместо того, чтобы найти освобождение внутри нее… Они лежали, расслабившись, безвольно переплетя руки и ноги, он на спине, она прижималась к его боку, закинув вялую ногу на бедра Себастьяна. Щека Аннабель прижималась к его груди. Именно там, казалось, сосредоточился его восхитительный аромат. «Все дело в волосках, – думала Аннабель, перебирая их пальцами. – Как мудро со стороны мужчин иметь маленькую ароматную шерстку именно там, куда они так любят класть голову женщины». Себастьян лениво водил пальцами по ее затылку, нежно поглаживая кончиками пальцев кожу головы, и ей хотелось замурлыкать, как довольная кошка. Через несколько часов наступит утро, все закончится. И все же такого удовлетворения Аннабель не чувствовала уже много лет, если вообще когда-либо испытывала – то было глубокое, тихое спокойствие, будто на мучительный вопрос наконец-то получен долгожданный ответ и все встало на свои места. Может быть, позже она и пожалеет о том, что снова не смогла устоять перед искушением. Но не сейчас. Аннабель провела пальцами по груди Себастьяна, как раз там, где в ровном ритме билось его сердце. – Тогда… – произнесла она, – когда я пришла к тебе… Себастьян приподнял ее подбородок большим пальцем. – О чем ты? Ей было неловко говорить, труднее, чем она ожидала. – Когда ты сидел в кресле, – объяснила она. – Ах тогда, – сказал он, и его глаза вспыхнули. – Знаешь, я никогда раньше… Просто читала о таком. В некоторых книгах. – В некоторых книгах? – повторил он, приподняв одну бровь. – Да. Иногда случайно натыкаешься на… описания… в древнегреческих манускриптах. Или видишь на греческих вазах. – Значит, я должен благодарить древнегреческую керамику, – пробормотал Себастьян, переведя взгляд на ее губы. И, невероятно, Аннабель была уверена, что, если бы он захотел, она и сейчас смогла бы проделать то же самое… Одной рукой Себастьян убрал назад ее непослушные пряди.