– Папа, – и снова голос дрожит от слез. – Ему хуже, надо срочно операцию, нас на самолете сегодня привезут в Москву. Сказали, что только здесь смогут эту операцию провести и надо торопиться. Срочно, иначе будет поздно. Он может навсегда остаться прикованным к постели и никогда не восстановиться, – и снова сдавленные рыдания в трубку. – Мам, не плачь, прошу, – я сама стираю торопливо слезы с щек. – Мамочка, прошу. Все будет хорошо. – Не будет, операция – это только полбеды, – обрывает меня родительница. – Что еще ? – я замерла в ожидании ответа. – Нужна будет реабилитация. А она платная. А у нас нет таких денег, я пыталась уже взять кредит сегодня, мне все банки отказали, – мама словно злится, и я чувствую себя неловко. Еще с детства мама злилась и сердилась на кого-нибудь, а я чувствовала себя виноватой. – Сколько надо на реабилитацию? – и мой голос дрогнул. – Полмиллиона, это как минимум. Мне врач сказал, что если нет таких денег, то и с операцией не стоит заморачиваться, – мама уже не плакала. Злость на то, что нет денег, что банки отказывают, вытеснила слезы. – Понятно, – тихо отвечаю, а сама понимаю, что я могу помочь своей семье. Предложение Игната еще актуально. Стоит лишь дать согласие. Всего одно “да”, и потом пережить одну ночь позора, насилия и унижения, но зато у отца будет шанс встать на ноги и жить полноценной жизнью. Не стоит говорить, в какую сторону перевесила чаша весов. – Мама, мне пора на занятия, я вечером позвоню еще. Или ты звони, как только что-то прояснится. – Хорошо, – ответила мама, и связь оборвалась. На душе кошки скребут, потому как чувствую, что мама хотела, чтобы я как-то ее успокоила. Но что я могу? Я студентка, которая сама в ночном клубе уборщицей работает, чтобы прожить как-то. На пару я так и не смогла пойти. Проплакала в кабинке, а потом приводила себя в порядок. А когда выглянула в коридор, то как раз наткнулась на Влада. – Ты почему здесь? – парень удивленно посмотрел на меня. И тут увидел раздувшийся от слез нос и глаза. Схватил меня и потащил под лестницу. – Что случилось? – Ничего особенного, – раздраженно выдернула свою руку из его захвата. – И поэтому ты плакала? – парень внимательно смотрит на меня. – Кто тебя обидел? – Никто меня не обижал, – почему-то становится неловко делиться своими семейными проблемами. Он будет меня жалеть, а я только успокоилась. Даже мысли об этом снова вызвали слезы на глазах. – Если ты не скажешь, я сам узнаю, – и вид такой воинственный, что я сдалась. – У меня дома беда. Отца машина сбила, сегодня на самолете привезут для операции в Москву, – проговорила скороговоркой. – Когда? – Влад словно подобрался весь. – Вечером. Мама не сказала. Сказала только, что срочно. И надо быстрее делать операцию, – не стала говорить про реабилитацию и отсутствие денег. Стыдно, что ли, стало. Не знаю. – Я отвезу тебя к маме и гостиницу сниму, чтобы ей было где переночевать, – вдруг предложил парень, а я отрицательно замотала головой. – Нет, не нужно. Я сама. В хостеле на крайний случай переночует. Но, зная маму, уверена, она лучше на стуле в больничном коридоре спать будет, чем отца одного оставит, – я благодарна парню, но все равно чувствую неловкость. Он ведет себя как мой парень. Реальный, не фиктивный. – Но отвезти-то я могу? – Влад не хочет уступать. – Хорошо. Отвезешь, – сдалась. – Мне сейчас на пару надо, я и так одну пропустила. – Я позвоню после пар, – скорее ставит перед фактом, чем спрашивает Влад, а я лишь киваю. Я подошла к двери аудитории как раз к звонку. Забрала журнал, подошла к преподавателю и объяснила свое отсутствие. На удивление, но встретила понимание и сочувствие, от которого снова чуть не разревелась, но взяла себя в руки. Остальные пары прошли без приключений и спокойно. Только вот я была на них лишь физически, а сама в это время обдумывала: принимать ли предложение Игната. Вернее, я уже решила его принять. А теперь просто собиралась с духом, чтобы взять у Маши его номер и позвонить. Маша меня нашла, когда я уже собиралась в общежитие. – Ты в общагу? – девушка махнула проходящей мимо девчонке. – Подождешь меня? – Хорошо, – я отошла к окну и посмотрела на улицу. Студенты спешили кто куда. Кто-то в сторону общежития, кто-то на остановку. Но были и те, кто вышагивал с ключами в руках к личному авто. От созерцания прекрасного меня отвлекла Маша. – Ну что, идем? Или так и будешь в окно глазеть? – соседка тоже посмотрела на улицу. – Как я завидую этим мажорам, – и девушка кивнула на стайку парней и девушек, которые стояли и болтали у броской алой машины на парковке. – Они ничего не сделали, чтобы все это иметь. Только родились у богатых родителей, – столько горечи в ее словах, а я вижу Кристину с ее братом, которые махнули приятелям рукой и сели в ту самую красную машину и укатили с парковки. – Дай мне номер Игната, – я поворачиваюсь к девушке, а у нее сперва вытянулось лицо, а потом она поджимает губы. – Ты все же передумала? – вкрадчиво спрашивает, а сама ищет телефон в сумочке. – И куда делась вчерашняя мораль? – Маша теперь решила меня обдать желчью, которой так и сочатся ее слова. – Все там же, где и было вчера. Но отцу нужна операция и реабилитация. И если денег не будет, он останется калекой, – я словно оправдываюсь и понимаю, как же все это жалко звучит. Видимо, мои слова заставляют Машу устыдиться своих слов. – Извини, – произносит она, но я уже так устала разочаровываться в людях, что просто не реагирую. – Вот, держи, – и она перекидывает мне на телефон в мессенджере контакт Игната. Я сразу же, пока не передумала, набираю его номер и жду, пока мужчина ответит. Все внутри содрогается от того, на что я решилась. – Да, – неприветливый тон мужчины, и я теряюсь. Всю мою решительность как ветром сдуло. – Я слушаю, – добавляет Игнат, не дождавшись от меня ни звука. Судорожно сглатываю и решаюсь. – Это Анна, что приходила устраиваться уборщицей к вам в клуб, – сбиваюсь, чащу, запинаюсь. – А, Анна. Я ждал твоего звонка, но думал, что ты позвонишь позже, – и я поняла, что мужчина самодовольно улыбается. – Ваше предложение еще в силе? – я игнорирую шпильку, отпущенную мужчиной в мой адрес. – В силе. А ты передумала? – Да, передумала. Вы можете гарантировать, что я получу определенную сумму? – и откуда во мне столько наглости. – И какая же сумма тебе нужна? – голос мужчины изменился. – Не меньше пятисот тысяч, – я говорила и смотрела на Машу, а та выпучила глаза от цифры, что я назвала. – А не много ли ты хочешь? – Игнат замолчал, а я затаила дыхание. Вот прям сейчас все решалось. – Не много, – Маша крутит у виска, показывая, что я дура. – Я подумаю, – и мужчина бросает трубку. Я убираю телефон от уха и соседку прорывает. – Ты сбрендила? Ты че думаешь, он согласится? Думаешь, другую целку не найдет? – девушка аж задохнулась от возмущения, словно это я не Игнату предложила свою девственность за пятьсот тысяч, а ей. – Нет, не сбрендила. Найдет – значит, найдет. Но за меньшую сумму это все не имеет смысла, – я отвернулась и пошла по коридору, даже не смотря: идет за мной Маша или так и осталась стоять у окна. Глава 9. Цена невинности Жить с Машей в одной комнате стало тяжело. Она то и дело бросала на меня презрительный взгляд и закатывала глаза. Взгляды были из разряда “тоже мне, святая невинность”. Я терпела и молчала. Было обидно и неприятно. Чувствовала, что меня вымазали в грязи и перьями посыпали. И теперь это все засохло и не отдиралось от тела. Самое что обидное – это было все получать от Маши. Здесь смело можно было говорить: чья бы корова мычала, но я не стала. Даже несмотря на то что я ей все объяснила, она все равно бросала такие взгляды и вела себя странно. Может, не поверила, хотя зачем мне врать? Мама звонила несколько раз. Отца привезли в больницу. Он без сознания под капельницей, так что она просила не приезжать. Ей выделили комнату, вернее, койку. Там для таких приезжих было что-то вроде хостела в соседнем здании, так что она пошла ночевать туда. В реанимацию все равно нельзя. На завтра назначили операцию, так как тянуть дольше уже было нельзя. Утром я прогуляла одну пару и съездила к матери в больницу. Мы виделись не так давно, но мама за это время осунулась и почернела, словно на десять лет постарела. Я не знала, что говорить. Мама плакала, а у меня стоял ком в горле, и я не могла этот самый ком протолкнуть и дать волю эмоциям. В итоге меня взял в оборот лечащий врач, который в двух словах рассказала, что отцу сделают операцию. Но нужна реабилитация. И стоит она не те копейки, что назвала мама, а значительно больше. Как раз те пятьсот тысяч и уйдут на эту реабилитацию. И то, если еще хватит, так как врачи не знают, как пойдет процесс восстановления и какие лекарства понадобятся. Я кивала и слушала, а у самой мозг готов был взорваться от нереальности происходящего. Если Игнат не согласится, откуда брать такую нереальную сумму? А если согласится, то чего мне будут стоить эти деньги. Я вернулась в институт и пошла на пары. Как обычно, Влад оказался не вовремя. – Я же обещал тебя свозить, – он преградил мне дорогу. – Я и сама съездила, – пытаюсь его обойти, но парень перехватывает мою руку. – Ань, в чем дело? – парень смотрит на меня так, что я не решаюсь его послать. Он все же из лучших побуждений, да и сделал он для меня много хорошего. – Влад, давай поговорим, – я сама уже беру и оттаскиваю его в укромный уголок, чтоб поговорить. Благо сейчас большая перемена, и мы успеем поговорить нормально. – Я ценю твое желание помочь и благодарна за всю ту помощь, что ты уже оказал мне. Но я не хочу давать тебе лишнюю надежду, что между нами может быть что-то другое, кроме дружбы, – проговариваю хорошо обдуманную и мысленно отрепетированную фразу. – Ань, ты уже это говорила. Я помню, – парень не улыбается и серьезно смотрит на меня. – Позволь мне быть другом. И, может, со временем ты поймешь, что я именно тот, кто тебе нужен? – Вот я о том и говорю. Ты все равно питаешь надежды, а я не хочу делать тебе больно, – у меня опускаются руки. Он словно меня не слышит. – Ты делаешь мне больно, когда отталкиваешь мою дружбу. Поверь мне, я не попрошу ничего взамен. Позволь мне хотя бы быть тебе другом, прошу, – и взгляд такой исподлобья, что я сдаюсь. – Хорошо, но не старайся залезть мне в душу, – сразу пытаюсь расставить границы. – Спасибо, – Влад словно облегченно выдохнул. – Какие у тебя планы на выходные? Будешь с матерью? – я чуть не подавилась своими мыслями от этого вопроса. – Можно и так сказать. А у тебя? – постаралась перевести разговор на парня, опасаясь его пристального внимания к моим планам на выходные. Пусть он и метит мне в друзья, но рассказывать ему, на какой шаг решилась, я не хотела. Все же мне хотелось хоть в его глазах остаться нормальной девушкой, а не продажной шлюхой, которой я буду даже в собственных глазах. – Отец приедет, так что мы поедем загород. Я хотел позвать тебя с собой, чтоб ты отвлеклась, – высказал предложение Влад, а я удивленно посмотрела на него. – В качестве кого? Мы же минуту назад говорили о том, что между нами не может быть ничего, – смотрела на него и не понимала: серьезно ли он предложил ехать с ним загород, знакомиться с семьей. – Подруги, друга, которой нужна поддержка. А не то, что ты подумала, – Влад с осуждением посмотрел на меня. – Прости, но я не поеду, – решила дальше не развивать эту тему. Так как, может быть ,он и подразумевает друга или подругу во мне, но его семья точно воспримет меня в качестве его девушки. А мне это не нужно. Думаю, его состоятельный папашка будет не в восторге от такой голодранки в качестве потенциальной невестки. Да и у меня тут вообще-то планы на выходные. Продаться и стать шлюхой. Словно подслушав мои мысли, у меня в телефоне завибрировал телефон. Вытащила трубку и посмотрела, кто же там звонит. “ИГНАТ”. У меня мурашки по спине пробежали. Я махнула рукой Владу и отошла в сторонку.