— Может и такое быть. Короче, как ни крути, еще раз поговорить с этой Дарьей надо. — Конечно. А камеры видеонаблюдения были у подъезда? Если дом элитный, обязательно должны быть. — Нет. Только домофон с кодовым замком. Домик вроде бы приличный, но на камеры поскупились, видать. — А свидетели? Может, из соседей кто-то видел посторонних или подозрительных людей? Или, наоборот, знакомых, приятелей Николая, которые частенько у него бывали? Может быть, обитатели соседних квартир слышали подозрительные крики, шум? — Нет, ничего. Народ опросили во всем доме, не только в подъезде. Разумеется, и с жильцами соседних квартир пообщались. С ними в первую очередь. Ни шума, ни криков никто не слышал. То же самое и с подозрительными лицами — пусто. Только одна старушка-пенсионерка с шестого этажа мельком видела девочку. Столкнулась с ней, когда входила в подъезд, поздно от детей в тот день возвращалась. — Что за девочка, ребенок? Если время совпадет, она могла что-то видеть или слышать. — Не думаю, — пожал плечами Стас, — пенсионерка затрудняется возраст назвать, я так понял, что подросток. Она сказала: «Сущий ребенок, милое дитя». Придержала старушке дверь подъезда, улыбнулась при этом и упорхнула. Думаю, если бы девушка видела или слышала что-то, выглядела бы испуганной. — Не обязательно, — возразил Гуров, — девушка могла даже не осознавать, что заметила нечто важное. Выяснили, к кому она приходила? — Нет. И в этом подъезде, и в соседних проживают несколько девочек-подростков. Но пенсионерка ее не знает, вот и предположила, что она чья-то подружка или одноклассница. Наверное, так и есть. — Нужно это обязательно выяснить. Дай задание оперативникам, пусть еще раз опросят жильцов. Только теперь попытаются установить имя девочки. — Ладно. — И не избирательно, а всех подряд. Девочка могла приходить и к парню. Например, к тому же однокласснику. И с пенсионеркой этой надо еще раз поговорить. Может, что подскажет, старушки обычно все замечают. Только я сам, если не возражаешь. — Да пожалуйста, — хмыкнул Стас. — Данные пенсионерки в протоколе имеются, если хочешь, можешь навестить. Заодно и на место преступления посмотришь. Одно дело фотографии, и совсем другое — когда своими глазами. — Это завтра. Мне хочется присутствовать при допросе домработницы Решетникова. И в морг нужно заскочить, сам хочу взглянуть на раны. — Сегодня еще прибудет жена Сердюкова на допрос. — Крячко уже давно не разгадывал кроссворд, но продолжал вертеть в руках ручку на протяжении всего разговора, словно ему не терпелось вернуться к прерванному занятию. — Да? Кстати, что там по убийству Сердюкова? — Анатолий Ефимович Сердюков, человек, небезызвестный органам правопорядка. Отсидел по молодости за мошенничество. Был убит в собственном джипе, который припарковал у ворот своего же загородного коттеджа. — И снова заколот кинжалом? — Медики говорят, и форма раны, и способ нанесения удара похожи, — кивнул Стас. — Собственно, поэтому и было решено объединить эти два дела. — Но в остальном обстоятельства их убийств отличаются? — Как посмотреть. Обстоятельства отличаются, а мелкие детали сходятся. Сердюков, похоже, тоже знал своего убийцу. Чувствовал себя спокойно рядом с ним и подпустил близко. На этом, пожалуй, все. Что еще могло объединять успешного бизнесмена и не менее успешного мошенника, ума не приложу. Да и само преступление было совершено практически на улице. Не средь бела дня, но не поздним вечером, часов около пяти. — А кто обнаружил труп? — Жена Сердюкова. Вернувшись с работы, она увидела, что машина стоит не в гараже, а возле двора, муж сидит в джипе и дверца приоткрыта. Вот и заглянула внутрь, а тело уже остыло. — У нее, наверное, была истерика? — поморщился Гуров. — Или все же смогла толково ответить на твои вопросы? — Не без того. Пришлось просить медиков сделать ей укол успокоительного. Оно и понятно, подобное зрелище всегда вызывает шок у неподготовленного человека. Но я думаю, для такого нервного потрясения она неплохо держалась. Правда, многого мне добиться не удалось. Во-первых, ее даже дома во время убийства не было. — А во-вторых? — Смею предположить, она прекрасно знала о делах мужа. Может, не в деталях, но все же. Разговорить таких дамочек обычно крайне сложно. К полицейским они относятся как к врагам по определению. Так что о конкурентах, недоброжелателях Сердюкова, тем более подельниках, я понятия не имею. — И что же, никто ничего не видел? Может, соседи? — Улица не слишком оживленная, даже наоборот. Обычно там проезжают только местные или кто в гости едет. Ну, может, еще пара случайных пешеходов пройдет мимо. — Тем более чужой человек сразу в глаза должен бросаться. — Опросили мы соседей. Кто не видел ничего, кого даже дома еще не было. День будний, время не позднее. У четы Сердюковых на воротах стоят две камеры видеонаблюдения. Мы изъяли записи. Но тоже ничего дельного не обнаружили. Случайно или нет, потерпевший припарковал джип неудачно, как-то сбоку. Камера почти ничего не зафиксировала. Видно только, когда подъехала машина. И через какое-то время на одной из записей мелькает нечеткий силуэт прохожего. — Потенциальный свидетель? — насторожился Гуров. — Вряд ли, не мог он ничего оттуда видеть. Тем более что передние стекла у джипа частично затемнены. — Но вы пытались искать свидетеля? — Распечатал фото с записи, — кивнул Стас, — но качество ужасное, там виден только силуэт, и то нечетко. Показывал фото жене Сердюкова и соседям. Никто не опознал. — Слушай, Стас, может, Сердюков вовсе не случайно так «неудачно» припарковал джип? Может, у него была какая-то встреча? — Не знаю, — пожал плечами Крячко, — разве посетителей не в доме принимают? — Смотря какого рода визит предстоял. Может, Сердюкову нужно было что-то передать? Или, наоборот, получить? Ведь потерпевший занимался незаконной деятельностью, не забывай. Значит, вел себя осмотрительно и осторожно. — И перестраховался? — оживился Стас. — Точно! А визитер взял и грохнул его?! Может быть, очень может быть. Только это означает, что убийца связан с профессиональной деятельностью Сердюкова. И вычислить его будет крайне сложно. — Может, это внутренние разборки? Или, наоборот, месть потерпевших? — задумчиво потер подбородок Лев. — Надо бы проверить всех, кто в полицию обратился. — Проверим, конечно, только это вряд ли что даст. Сам знаешь, жертвы мошенников далеко не всегда обращаются в правоохранительные органы. — Конечно, потому что первый вопрос, который им там зададут: «Откуда у вас средства на покупку жилья в Москве?» — А все потому, что жить надо честно и по средствам, — в шутливо-назидательном жесте поднял вверх ручку Стас, — как мы с тобой. — Да, — хмыкнул Гуров, — иначе тобой обязательно заинтересуются или налоговая, или УБОП. — Да, кстати, чуть не забыл! Разговаривал я с ребятами из УБОПа. — И что? Они могут помочь с расследованием? — Оказалось, коллеги уже какое-то время разрабатывали банду Сердюкова. Правда, на нашего пострадавшего у них не имелось ничего серьезного, так только, одни подозрения. Но есть основания полагать, что в день нападения у Сердюкова была с собой крупная сумма денег. В иностранной валюте! — Что же ты раньше молчал?! — азартно воскликнул Гуров. — Вот тебе и мотив! И еще одна общая точка соприкосновения между двумя делами! Похожи не только способ убийства и орудие. Потерпевших ограбили. И это был кто-то, достаточно близкий для обоих мужчин, чтобы отлично знать об их финансовых делах. — И кто-то настолько свой, что оба убитых не почувствовали в нем угрозы? — Верно мыслишь, друг мой! — Только кто это может быть?! Какого рода знакомство может объединять двух столь разных по положению и социальному статусу мужчин? — Это очень хороший вопрос. И ответить на него — наша с тобой задача. Дарья Величко была миловидной стройной женщиной. Видимо, в последние дни она много плакала. Глаза ее покраснели, и лицо слегка припухло от пролитых слез. Отвечая на вопросы полковника Крячко, женщина поначалу заметно робела и нервничала. Она неотрывно теребила в руках маленький носовой платочек и периодически подносила его к глазам. Особенно когда накатывали воспоминания о том, в каком виде она нашла своего работодателя, или Стас в своем рвении сильно наседал на Дарью, засыпая ее каверзными вопросами. Гуров пока участия в допросе не принимал, предпочел понаблюдать за реакциями женщины со стороны. Она сначала испуганно косилась на незнакомого полковника, молчаливо восседающего за своим столом, а потом перестала обращать на него внимание. В своих показаниях Дарья была тверда, не путалась и не пыталась их менять. — Скажите, Дарья, — спросил Крячко, — как вы думаете, кого мог пригласить господин Решетников в гости тем вечером? — Почем же мне знать?! — развела она руками. — Николай был мужчиной молодым, свободным. Мог друзей, приятелей пригласить, девушку или просто знакомых каких. — Но ранее вы утверждали, что девушки у Решетникова не было! — повел бровью Стас. — Постоянной не было. Но он знакомился в клубах, на дискотеках, не знаю, где молодежь сейчас знакомиться предпочитает. И мог привести кого-то на ночь, например. — Почему вы так думаете? — не выдержав, задал вопрос Гуров. — Это полковник Гуров Лев Иванович, — пояснил в ответ Крячко на недоуменный взгляд женщины. — С сегодняшнего дня он тоже будет работать по этому делу. Отвечайте на вопрос. — Мы, конечно, этот момент с Николаем никогда не обсуждали. Я все-таки горничной работала, а прислуга должна соблюдать субординацию. Но я видела наутро, что он приводил девушку накануне. По определенным признакам. — Перечислите эти признаки, будьте добры. — Утром было больше грязной посуды. Как правило, Николай открывал бутылку вина. Доставал закуски из холодильника или нарезал фрукты. — Но он ведь мог и один пить? Разве нет? — А зачем тогда два бокала? — резонно возразила Дарья. — И потом, если Николай пропускал дома стаканчик, то предпочитал виски. А если открывал вино, значит, для девушки. — Решетников предупреждал вас заранее, что вечером у него будет гостья? Например, чтобы вы приготовили те же закуски. — Нет, никогда не предупреждал. Он любил, и я за этим строго следила, чтобы в холодильнике всегда что-нибудь лежало на всякий случай. Еще всегда по простыням видно, что мужчина не один спал ночью. А убирать постель и менять белье — это одна из моих обязанностей, разумеется. — Произнеся последнюю фразу, Дарья густо покраснела. — Хорошо, — начал Гуров, — мы поняли и не будем вас больше смущать. Поясните только, почему вы думаете, что у Николая не было постоянной девушки? Ведь вы могли просто не встречаться с ней. — Девушкам принято дарить цветы и подарки. И если цветы логично купить перед самим свиданием, чтобы посвежее были, то подарок обычно приобретают заранее. Я никогда ничего подобного в квартире не замечала. И потом, один раз Николай угощал свою гостью красным вином с фруктами, в другой — белым и ужинали плотно, в третий раз пиво пили. Разные кулинарные предпочтения — значит, и девушки разные.