– В гостях у дамы, – почтительно отвечает Игорь. – Я нужен? Что-то случилось? – Да нет, – морщусь раздраженно. Нажимаю на кнопку отбоя. – Помощь нужна? – рявкаю, перебивая. – Бинтов бы, шеф, – тянет Миха. – Я тут своей рубашкой перевязал. И майку под рану подложил. Но надолго не хватит. – Скорую, быстро, – велю, вглядываясь в мертвецки бледное Лешино лицо. И добавляю со вздохом. – И ментов. От одной только мысли, что рядом в доме Влада играла с ребенком, а в нескольких шагах кто-то попытался убить моего охранника, холодеет душа, а сердце колотится с удвоенной силой. Пальцы сами собой сжимаются в кулаки. А горло перекрывает тягучий ком. По спине ползет холодный липкий пот, стоит только подумать об убийце, отирающимся рядом с моей семьей. Кто это? За что поплатился Леша? И связано ли нападение на Леху с моим отъездом в Питер? Может, снова кто-то хочет отвлечь меня от разбирательства старого дела. А Леша? О чем он мог догадаться? Или что-то знал и пытался шантажировать? – Нужно его в дом перенести, – нарушает молчание Гриша. – Нет, – мотаю головой. – До приезда скорой лучше не трогать. И встретившись с понимающим взглядом Михи, приказываю помощнику. – Лучше принеси из дома плед… Гриша пялится на меня испуганно. Вдруг пока будет брать плед и на него нападут. Спрятав усмешку, сам бегу к дому. Взлетев на второй этаж, стучу в комнату к Владе. – Слава? – спрашивает из-за двери напряженный голос. – Я, Владочка, – говорю громко и отчетливо. И как только дверь открывается, рывком притягиваю к себе любимую женщину. – Влада, – выдыхаю, прижимая к себе единственную женщину, которую любил и люблю. – Слава богу, вы живы… И готов откусить себе язык за глупые речи. Какого я дал слабину? Болтаю не подумав. – Что случилось? – охает Влада, обвивая руками мой торс. – Да Леху моего ножом кто-то пырнул, – стараюсь держаться спокойно. – Ничего страшного. Помощь уже оказана. Скорая едет. Нужно его накрыть чем-то… – Как? Почему? – поднимает на меня глазищи полные ужаса. – Ну откуда мне знать? – вздыхаю совершенно искренне. Осторожно касаюсь губами виска и шепчу порывисто. – Охрану к тебе приставлю. Не хочу вас потерять! – Нет смысла, – отступает она в сторону. Смотрит холодно и сердито. И цедит нехотя. – Лучше уезжай и сам разбирайся со своими врагами. Оставь нас в покое. Тогда и защищать не придется. – Глупости говоришь, девочка, – улыбаясь подхожу ближе. Хочу схватить за руку. Но Влада уворачивается. Выставляет вперед ладонь. – Не подходи, – просит негодующе. – Мы не твоя семья. Ты отказался от нас. – Меня подставили, – рычу, делая шаг навстречу. Покосившись на сына, сидящего на полу с погремушкой, снова беру Владу в захват. Голос срывается на хрип. А руки мертвой хваткой притягивают красавицу к моей груди. – Сейчас не время выяснять отношения. Злоумышленник рядом. – Убирайся, Градов, – пытается вырваться она. – Пока ты сюда не заявился, было тихо и спокойно. – Успокойся, девочка, – прошу, не ослабляя объятий. – Как бы то ни было, теперь я должен обеспечить тебе защиту. Тебе и сыну. Давай решим по-хорошему. – А если по- плохому, – протискивает между нами острый локоток Влада. – Нет, – заявляю решительно. – Это у нас уже было, дорогая. Теперь только счастье и любовь. – Я тебе не верю, – отрезает она. А в глазах плещется боль от старой обиды. Совсем как у меня, жеваный крот! – Влада, – прошу негромко. Ком в горле мешает сглотнуть. – Давай попробуем все заново. Я наломал дров… Но у меня есть версия, кто нас мог подставить… Пухлые розовые губки искривляются в грустной усмешке. Глаза наполняются слезами. – Нет никаких врагов, Слава, – произносит она горько. – Ты все сделал сам. Я даже не знала, что ты увлекаешься конспирологией, – добавляет она насмешливо. Что ж? Если доводы не помогают, у меня есть другой выход. Спорить бесполезно. А для объяснений просто нет времени. Наклонившись вторгаюсь в мягкие податливые губы. И чуть с ума не схожу от накатившей страсти. Мой язык бесстыдно хозяйничает во рту у Влады. Ладонь ползет вниз и останавливается на попе. Моя любимая девочка не отвечает взаимностью, но и не вырывается. Мысленно прокручиваю планы на вечер. Влада сдастся. Просто должна. Но мой сын громко вскрикивает. И бьет меня по коленке. Маленький защитник! Насилу оторвавшись от Влады, с улыбкой смотрю на возмущенного пацана, держащего в маленькой ручонке основание пирамидки. – Мне пора, – выдыхаю, подхватывая с пола флисовую тряпку. – Отдам и сразу вернусь. – Не спеши, – роняет спокойно Влада. – Не надейся, – отрезаю добродушно. Торопливо шагаю к двери. И вздрагиваю, когда словно контрольный в затылок, получаю ответочку от Влады. – Отпусти нас, Слава. Мы уедем к Марку. Ты обещал… 37. Допрос Влада Дом мгновенно заполняется чужими людьми. Из окна кухни смотрю, как реанимобиль увозит Алексея и с мигалкой несется к ближайшей больнице. Благо ехать недалеко, всего пара кварталов. «Хоть бы выжил», – комкая полотенце в руках, молюсь всхлипывая. Какие бы указания не давал бы охраннику Градов, и как бы фанатично он их не выполнял, пусть живет… – Влада Николаевна, у меня к вам вопросы имеются. Не поможете разобраться? – отвлекает меня от раздумий тучный одышливый майор. По-хозяйски плюхается на стул, обтянутый кожей. Тонкие ножки жалостливо разъезжаются под тяжестью седока. Откинув полотенце в сторону, сажусь напротив. Упираюсь взглядом в красную папку, которую уже открывают пухлые руки. На стол ложатся бланки. Различаю только на одном слово «допрос» и содрогаюсь мысленно. Сцепив пальцы, стараюсь унять волнение. – Объясните, пожалуйста, вы тут на каких условиях проживаете? – ехидно интересуется майор. Насмешливым взглядом обводит барские хоромы. Словно хочет спросить у меня «Ты кто, девочка?», а устав не позволяет. Я и сама все два года спрашиваю себя и не нахожу ответа. Кто я Черкасовым, словно родную приютившим меня? Кто я Ростиславу Градову, прогнавшему меня прочь, как собаку? – Это моя супруга, майор, и мать моего сына, – раздается над головой резкий голос. Резко оборачиваюсь. И тут же натыкаюсь на строгий взгляд Ростислава. Мой давний любовник лениво входит на кухню. В каждом движении сквозит ленивая грация хищника, вышедшего на охоту. Такому не возразишь. Не стоит и пытаться. Даже строгий майор сникает. Мгновенно понимает с кем имеет дело. Но в его глазах тут же появляется нехороший блеск. – А вы собственно кто? – интересуется дурашливо.