Ростислав – С какого Влада твоя наследница? – тем же вечером звоню Марку. Прислонившись плечом к дверному косяку, наблюдаю как мой сын ползает по паркету с метелкой для пыли. Усердно тянет ее за собой. Убирает! В трубке слышится недовольный вздох. Потом кряхтение. Ясен пень, подбирает слова, стараясь утаить истинную причину, но и не соврать. Но видимо сейчас брату не до объяснений. – Это тебя не касается, – сварливо замечает он и добавляет раздраженно. – Лучше скажи, что за темные делишки творятся в моем доме? Мы с Галей не потерпим… – Разбираюсь потихонечку. Не с меня это началось, Маркус. Но твоего вурдалака уже ищут. Это ж надо было пригреть в моем доме маньяка, – парирую холодно. С братом только так и надо. А то совсем нюх потеряет. – Во-первых, дом не твой. И Володя не маньяк… – Тогда пусть объявится и работает со следствием. Ментам очень понравилась флешка со взрывчаткой. Забрали для изучения. – А как Влада? С ней все в порядке? – перебивает меня Маркус, совершенно не интересуясь другими. Влада! Одна Влада! Тут действительно заподозришь нехорошее… Но как бы Марк не старался меня ввести в заблуждение, не получилось! Он фанатично предан Галке, да и моя зайчона не вляпается в адюльтер. Тогда что? Почему такая любовь к маленькой девочке из пригорода? «Поработай мозгами, Славочка!» – словно наяву слышатся мамин голос и снисходительный смех. Ладно, разберемся, – ухмыляюсь, принимая неведомый вызов. Одно ясно точно. Морозов прав. Убрать хотели меня. Не Владу. Спутал я своим появлением карты. Вот только кому? Фирсов – исполнитель. Заказчика бы вычислить… Неужели и тут мой главный враг отметился? – Узнай, где сейчас Саблин, – выглянув в холл, нахожу взглядом помощника. – Слава, – требовательно зовет в трубку Маркус. – Что с Владой? Дай ей трубку. – Не могу. Она разговаривает по скайпу с Измайловым. Флешка с музыкой передана в полицию и в любой момент может быть опубликована. – А ты? – Смотрю за ребенком. – Кхмм… Неожиданно. А няня где? – В такой ситуации я счел нужным отказаться от персонала. Только моя проверенная охрана, – объясняю старому недоумку, а внутри аж клокочет от гнева. – Логично, – вздыхает брат и добавляет недовольно. – Не могу сейчас домой вернуться. Мне тут гастролей навесили… Омск. Владивосток. Представляешь? – Нет. У меня своих проблем выше крыши. В твои даже вникать не хочу… – отрезаю равнодушно. Чувствую как на короткий миг в душе поднимается волна ликования. Йес! Люблю когда мои старания заканчиваются успехом. – Да никто и не просит, – раздраженно вздыхает Марк. Обижается, естественно. В трубке тут же слышатся протяжные длинные гудки. – Через мосток, через мосток, во Владик, во Владивосток, – напеваю себе под нос странный рэп и чуть не пропускаю момент, когда мой дорогой сын устремляется к открытой двери. Сердце замирает от страха. Ну какая из меня нянька! Даже за собственным ребенком уследить не могу. – Саня, постой, – смеясь подхватываю на руки. Малыш смотрит на меня внимательно. Отталкивает ладошкой, пытаясь вырваться и наконец требует недовольно. – Мама! Маленькие пухлые губки ползут вниз. На глаза набегают алмазные слезы. Еще минута и мелкий закатится плачем. Поднимет на уши весь дом. Что мне тогда делать? – Пойдем, – киваю, прижимая к себе маленькое тельце. В душе разливается волна нежности к маленькому человечку, крутящемуся у меня в руках. – Погоди, Санек. Погоди. – Порывисто целую сына. Губы касаются тонких волосков на затылке. Сердце пропускает удар. «Мы с тобой одной крови! Ты и я», – приходят на ум строчки из «Маугли». И хочется заорать от восторга. Это мой сын! Мой! – Мама! – настойчиво произносит мой командир, возвращая меня из легкой эйфории на грешную землю. – Уже идем, – вздыхаю театрально. Мой сын. Моя жена. Что еще надо? Голова идет кругом от нахлынувшего вселенского счастья. Такого кайфа я не испытывал никогда. Даже заработав свой первый миллион баксов, просто довольно усмехнулся. А тут… Реально зашкаливает. – Влада где? – мимоходом интересуюсь у сидящего в холле Гриши. Мой боевой пингвин что-то старательно печатает в ноутбуке. Лихо стучит пальцами по клавишам. И даже вздрагивает от неожиданности, не сразу заметив меня. – Она в студии, – бодро докладывает помощник, кивая на соседнюю дверь. Толкаю ее плечом. И первым делом замечаю растерянное личико и пунцовые щеки Влады. И только потом слышу влажные фантазии Измайлова, шлепающего губами по ту сторону экрана. Каждое слово будто кувалдой бьет по башке. Был бы рядом всек бы обязательно! А так… Взглядом прошу Владу выйти из-за стола. Она подскакивает как ужаленная. Передаю ей сына, а сам занимаю ее место. Поздравляю с рокировкой, дорогой Эдичка! С нашей стороны на поле замена. «Выйди!» – безмолвно приказываю матери своего ребенка. «Нет!» – упирается упрямая зайчона. Что ж! Я предложил. Ты решила иначе. Но ты, зайчона, взрослая девочка. Переживешь! Морщась, вздыхаю натужно. Придется подбирать выражения. С деланным интересом рассматриваю в экране мясистое лицо известного продюсера. Измайлов в изумлении пялится на меня и мало что понимает. – Эдик, а ты в маразме ничего не попутал? – осведомляюсь холодным тоном. – Ростислав Владимирович, – блеет он. – Какими судьбами? Мы тут с Владочкой по работе общались… – Я все слышал. Каждое слово, – отрезаю спокойно. В голосе максиму стали. – Контракт придется расторгнуть… Мои юристы с вами свяжутся. Влада вскрикивает, а по щекастой одутловатой харе Измайлова бегут красные пятна. Лоб собеседника тот час же покрывается испариной. В пальцах больше похожих на сардельки появляется белый платок, больше напоминающий флаг капитуляции. – Я не понимаю… – охает Измайлов. – Наша работа предполагает… – Ваша работа предполагает трах, – перебиваю усмехаясь. – Но только не с моей женой, Эдик. Поищи себе другое мясцо, если Эля перестала устраивать… – Ростислав Владимирович, как вы могли такое подумать! Я возмущен. Искренне возмущен! – причитает Измайлов. – Я тоже, – заявляю резко. – Поэтому мы разрываем контракт. Песню раскрутим сами. Но если мелодия или ее часть где-нибудь появится, я изведу вас штрафами и неустойками. – Так Владочка говорила, флешку изъяли полицейские… – охает продюсер. – Но договор-то подписан с вами, – усмехаюсь, отключая сеанс связи. И тут же попадаю под удары Владиных кулачков. – Сволочь! Гад! Ты все порушил! Ненавижу тебя! 44. Ничего не бойся! Ростислав Легко перехватываю занесенную для удара руку. Притягиваю девчонку к себе. А сам кошусь на кресло, где держась за спинку перебирает ножками наш сын. – Не бойся Измайлова. Я ему рога пообломаю, если только сунется… Рывком прижимаю Владу к себе. Обхватив одной рукой за плечи, пальцами другой веду по бархатистой девичьей щеке. – Я тебе все организую, зайчона, – шепчу хрипло. И мечтаю лишь об одном. Когда мы вновь окажемся в одной постели.