– Твой… Всегда был и всегда буду… – Прости, что из-за меня тебе приходится проходить через всё это… – Ты стоишь каждого мгновения… Гораздо больше… И я вынесу всё что угодно, лишь бы ты была рядом… – Я буду… Охваченная внезапно нахлынувшими на неё чувствами к нему и признаниями, Мэл целовала всё, до чего могла дотянуться, пока Алекс осторожно нёс её по саду в сторону дома. Его губы, нос, щёки, скулы. Когда же её поцелуи перешли на его шею, Алекс утробно зарычал. Его страх за неё и боль перерастали в нечто совершенно другое, окутывающее всё его естество, накрывающее с головой. Он свернул с дорожки в сторону большого деревянного стола с лавочками, стоящего на поляне среди пышных кустов барбариса, и усадил её на него, снова находя её губы жарким поцелуем. И уже они оба горели, только теперь от невыносимого желания, обрушившегося на них столь внезапно. Желания чувствовать друг друга, ощущать друг друга кожей. Мэл обхватила его ногами, прижимая как можно ближе к себе, а Алекс сдёрнул лямки комбинезона с её плеч и рывком стянул её мокрую майку. – Алекс… нас могут… увидеть… – прошептала Мэл, задыхаясь от яростных покусываний, которыми он покрывал её шею, но и она потянулась к его футболке, нетерпеливо стаскивая её с его горячего торса, по которому тут же заскользила руками, ещё больше разгораясь от того, как перекатывались жгуты напряжённых мышц под её ладонями. – Плевать… Это наш дом… Да и здесь больше никого нет… кроме нас… – лёгким движением Алекс приспустил чашечки её тонкого кружевного лифа, освобождая грудь, и впился губами в один острый сосок, второй выкручивая пальцами. Мэл тихо застонала, выгибаясь ему навстречу, и опёрлась на руки позади себя. Сопротивляться его ласкам, таким несдержанным, таким жгучим и болезненно сладким, было невозможно. Они прошивали всё её тело томительными импульсами, устремляющимися к средоточию нервных окончаний между её ног, и заставляли желать большего. Небо потемнело, тяжёлые тучи то и дело подсвечивались сверкающими молниями, а раскаты грома вторили тихому рычанию, вырывавшемуся из груди Алекса. И он не мог оторваться от Мэл, с остервенением терзая зубами её грудь и слизывая языком и губами с её кожи капли дождя, падающие на них с неба. Нетерпеливые руки слегка приподняли её, полностью стягивая комбинезон и трусики, и его пальцы тут же вошли в неё, погружаясь в возбуждённую плоть, а подушечка большого легла на клитор, мягко надавливая. – Алекс… – Чёрт… какая же ты… – Какая?.. Алекс смотрел на неё и не мог отвести взгляд, теряя рассудок от того, что видел. Голова Мэл была запрокинута назад, чувственные губы чуть приоткрыты, аппетитная грудь с набухшими, покрасневшими сосками, блестевшими, как мокрые ягоды, тяжело вздымалась, по нежной коже, покрытой мурашками, стекали тонкие дождевые дорожки, устремляясь вниз по животу, туда, где между широко разведённых ног двигалась его рука, которую через пару мгновений он убрал, желая рассмотреть её всю. Женщину, что принадлежала ему и любила его. – Сногсшибательная и вся моя. Оставив на её губах жадный поцелуй, Алекс опёрся коленом на лавку и заскользил языком вниз по телу Мэл, пока не добрался до самого желанного места, заставляя её громко застонать. – Господи, Алекс… – Мэл опустила ладонь на его голову, зарываясь пальцами в мокрые волосы, чтобы не потерять остатки самообладания. Но она всё больше и больше растворялась в том, что он делал с ней, в своих ощущениях. Его язык и губы, возносящие её сейчас куда-то выше грозовых туч, казались особенно горячими, раскалёнными, а руки, стискивающие её бёдра – алчными и требовательными. Он словно заявлял на неё свои права, оставляя на коже следы. Но и бёдер его рукам было недостаточно. Они направились вверх, своим огнём контрастируя с холодом дождя, и легли на её грудь, приподнимая потяжелевшие полушария, а потом сжались. До лёгкой боли, приносящей изощрённое удовольствие. – Алекс… пожалуйста… Иди ко мне… – всхлипнула Мэл, дёрнув его за волосы, и тот, несколько раз ненасытно втянув губами её клитор, выпрямился, расстёгивая джинсы. Он и сам уже еле сдерживался. Приподняв одну её ногу, Алекс усадил её на бедро второй и, притянув к себе за шею для ещё одного неистового поцелуя, медленно вошёл в неё, упиваясь окутывающим его жаром, способным спалить его дотла. Мэл застонала в его губы, схватившись одной рукой за его плечо, а оперевшись на вторую, подалась ему навстречу. Их движения друг к другу были плавными и тягучими, а ощущения от такой близости – яркими и насыщенными, переполнявшими их обоих через край. Вокруг буйствовала гроза, дождь и не думал прекращаться, барабаня крупными каплями по поверхности стола и зелени сада, по их переплетённым телам, а они оба пылали и плавились изнутри. – Чёрт, как же я хочу кончить в тебя… – запальчиво прошептал Алекс, покусывая её губы, а у Мэл перехватило дыхание. Мысль об этом казалась чем-то жутко порочным и до дрожи возбуждающим. Безумно притягательным. Стирающим последние границы между ними. Но остатки здравого смысла ещё бились где-то в подсознании. – Алекс… я же… – Я знаю… – держа руку на её шее, Алекс успокаивающе провёл большим пальцем по её щеке, но тут же задвигался быстрее, порывисто врываясь в неё, и Мэл застонала ещё громче, вонзаясь ногтями в его плечо. Перед глазами заплясали чёрные круги, а внизу живота свернулась тугая пружина, готовая вот-вот выстрелить. Почувствовав, как Мэл напряглась, Алекс опустил её спиной на стол и усилил толчки. Его пальцы закружили по клитору, напористо лаская его, и Мэл изогнулась в безмолвном крике, пульсируя вокруг него и подрагивая. Она ещё даже не успела выдохнуть, как Алекс, сделав два размашистых толчка, резко отстранился, и, сжав член рукой, навис над ней, изливаясь на её живот, а через несколько мгновений, оставив невесомый поцелуй в ложбинке её груди, кое-как натянул джинсы и рухнул на лавку, опуская голову на одну из разведённых ног Мэл, стоящих по обе стороны от него. Дождь смывал следы их страсти и остужал разгорячённые тела, а Алекс всё целовал её колено и внутреннюю часть бедра, пытаясь прийти в себя, когда Мэл наконец-то совладала со своими мыслями и голосом: – Я схожу к гинекологу, как только получу документы. – Уф… лиса… я не… – Я знаю. Но я сама хочу. Глава 27 – А я думала, куда ты делся, – Мэл зашла в кухню, сонно потягиваясь, но тут же замерла на месте, когда сидящий у островка Алекс, чуть ли не распластавшись на столешнице, вскинул руку в останавливающем жесте. – Не подходи ко мне… – Что? Почему? – такого заявления с утра пораньше Мэл не ожидала. В голову сразу полезли непонятные мысли. – Просто стой, где стоишь, Жизель, – устало пробормотал Алекс, и она пробежала по нему более внимательным взглядом. Тот сидел на высоком стуле в одних пижамных штанах, опустив голову щекой на стол, его лоб и спина покрылись испариной, а нос слегка покраснел. Рядом стоял недопитый стакан прозрачной жидкости с пузырьками. – Ты заболел. – Да, поэтому держись от меня подальше. – Алекс, это смешно, – фыркнула Мэл, подходя к нему, и тот постарался напустить на себя грозный вид, впрочем, не сильно успешно. – Вовсе нет. Тебе через три дня нужно быть в мэрии, чтобы получить наконец-то эти чёртовы документы. – И ты мне предлагаешь всё это время шарахаться от тебя? – Мэл опустила прохладную ладонь на его влажный лоб, и Алекс застонал от удовольствия, прикрывая глаза. – Ты же весь горишь. Почему ты не в постели? – Пришёл за аспирином. – И, видимо, это всё, чем ты собирался лечиться, да? Алекс неопределённо пожал плечами, так и не оторвав голову от стола, и Мэл отошла, открывая один из ящиков в поисках аптечки. – О, как знала, что она тут, – она достала большую коробку, в которой всё было аккуратно разложено по отдельным ячейкам, и нашла там нужный ей пузырёк. – И как ты жил без меня эти годы… – Ужасно. И старался не проводить несколько часов под дождём. – Ну вот и договорились. Ты заболел из-за меня, мне и лечить. – Я этого не говорил, – Алекс закашлялся, а потом громко чихнул, шмыгая носом. – Так, это выпить, – Мэл выдала ему таблетку Тайленола и придвинула стакан воды. – И бегом в постель. – Как скажете, мэм… – закинув таблетку в рот, Алекс кое-как поднялся и побрёл прочь из кухни, держась за всё, что попадалось ему по пути. И как же он сейчас был рад, что их спальня находилась на первом этаже, и не придётся взбираться наверх по лестнице. Всё тело бил озноб, его сильно морозило, а в ногах была жуткая слабость. Зайдя в спальню, Алекс рухнул пластом на кровать, не в силах даже натянуть на себя простынь. Кажется, этот маленький поход забрал у него последние силы. «Да уж, мужик. Тебе уже явно не тридцать, когда болезни легко переносились на ногах и в работе». Мэл зашла в комнату через пару минут, помогла ему приподняться, укрыла его одеялом, которое достала из шкафа, и вложила в руки кружку с дымящимся напитком: – Пей. Залпом и до дна. Алекс сделал один глоток и, чуть не выплюнув всё обратно, скривился: – Лиса, это отвратительно. – Ничего отвратительного. Имбирь, мёд и лимон. – Ненавижу мёд, – Алекс протянул ей кружку обратно, и Мэл укоризненно покачала головой. – Алекс. – Я не буду это пить. – Не будь ребёнком. Это лекарство. Давай, одним глотком, – присев на кровать, Мэл подтолкнула кружку к его губам. – Только если ты останешься и полежишь со мной чуть-чуть. – Шантажировать меня вздумал? – она надменно вздёрнула бровь, и Алекс невозмутимо скривил губы. – А я никогда и не обещал быть белым и пушистым. – Пей давай, мой слава-богу-не-кролик. Мэл с нежностью ему улыбнулась, придерживая кружку, и тот нехотя открыл рот, а допив до конца обжигающий язык отвар, снова закашлялся, откидываясь на подушку. – Всё, теперь иди сюда… – он протянул к Мэл руки, пытаясь утянуть её в кровать, но та, посмеиваясь встала.