– Обычное ментальное воздействие высшего уровня. Разве вы им не пользуетесь, государь Горд? Но… это уже ваша история. И я уверена, что все находящие здесь очень хотят ее услышать. Мало того, это объяснит многое из произошедшего. Горд медленно сел обратно в кресло, взглядом приглашая всех остальных поступить так же. Но никто не сдвинулся с места. Лишь Дарьер уже сидел за столом, отрешенно смотря перед собой. – Действительно, моя история, – задумчиво произнес Горд. – У моего деда было два сына. И кроме высшей силы каждый обладал еще одним замечательным свойством: сильнейшей ментальной магией. Она-то и стала яблоком раздора в нашей семье. Горд тяжко вздохнул и обвел нас невеселым взглядом. – Проблема менталистики в том, что нельзя направлять одну и ту же магическую волну на всех. Люди, звери, темные существа – у всех разная аура, а ментальная магия может работать только с одной. В момент становления маги нашего рода должны были выбирать, с какой из аур будут взаимодействовать. Мой отец должен был занять место на престоле, поэтому выбрал шаенов, людей и прочих со схожей аурой. А вот его брат решил углубиться в мир собственной магии, изучать темную силу. Он избрал ауру, которую до этого не выбирал никто. Ауру темных существ. Тогда еще не знали, что твари тьмы могут слишком многое. Например, делиться силой. Брат государя много лет жил в изоляции, пытаясь понять гариконов, и у него, в конце концов, поучилось. Твари приняли его, скрепив связь узами тьмы. А это гораздо больше, чем просто темная магия. Умение взаимодействовать с тьмой напрямую, не прибегая к заклятиям и магическим действиям. Послушание по одному мысленному приказу. Это не просто темная магия, это сила, способная смести все на своем пути. Когда мой отец это понял, его брат уже преуспел в умении подчинения тварей тьмы и самой тьмы. Отец просил, чтобы тот разделил с ним знания и заставил тварей поделиться силой и с ним. Но брат настаивал на том, что это невозможно. Якобы гариконы имеют собственный разум и не впустят в свой мир кого-либо, уже приняв кого-то другого. Ему с ними дальше и взаимодействовать. Разразился сильный скандал. Государь обвинил брата в отступничестве. Все это узнал мой дед и очень сильно разозлился из-за распрей между братьями. Что за разговор тогда произошел, не знаю. Но дед просто запечатал в каждом ментальные способности. И никто из будущих дочерей и сыновей больше не мог сделать выбор. Дети каждого должны были идти по ментальному следу предков. Отец в глубокой обиде отрекся от брата. А тот в порыве гнева взял фамилию жены. Салтьер. – Салтьер! – выдохнула я, пораженная услышанным. Астеш крепче прижал меня к себе. Горд угрюмо отвернулся. – Да, Салтьер. С тех пор они стали разными семьями. Два разных рода. Судьба надолго разделила их. Позже у каждого брата родилось по одному сыну. Я и… – Он помолчал. – Мой двоюродный брат. Мы мало общались, памятуя о событиях того времени, но и особой вражды между нами не было. Брат никогда не говорил о том, что хотел бы занять место государя шаенского. Он был в отца и полностью посвятил себя изучению взаимодействия с тварями тьмы. Мы росли, учились, взрослели… И все бы ничего. Но судьба словно решила поиздеваться и надо мной. Я влюбился в девушку, но узнал, что она уже сделала выбор. И выбором стал мой двоюродный брат. Расстроенный, я женился на первой, кого мне представил отец. У нас появилась дочь, но жена скончалась при родах. Другую семью я не создал. Смотрел на брата, и в душе разгоралась зависть, я все сильнее злился на ту, что выбрала не меня. Их семья разрасталась с каждым годом. Много детей, жена брата – красавица… – Он косо глянул на меня. – Вы с Шайрой очень похожи на нее. Но, как бы я ни относился тогда к семье Салтьер, не мог и подумать, что мы станем кровными врагами. Время лечит. Я начал забывать о той, что выбрала не меня, полностью посвятив себя заботе о государстве и единственной дочери. И тут Горд с ненавистью посмотрел на дочь. – Но однажды Ларейн пришла ко мне с очень интересными новостями. Она и лорд Ражерик. Именно они поведали, что мой брат неспроста увеличивает свою семью. Есть у него план – свергнуть меня с трона и занять место государя шаенского. Доводы приводили, говорили о том, что подвластные им гариконы начали нападения на шаенов из Совета, пытаясь уничтожить высший состав государства. Вот тут и вспомнились давняя зависть и обида. Я выставил стражу для охраны Совета. Через несколько дней пришла новость, что ночью часть стражей была атакована гариконами. Тогда и пошел слух, что семья Салтьер – темные шаены, грозящие городу страшными тварями тьмы. Для меня же это стало подтверждением того, что мой брат и правда собрался совершить государственный переворот. Действовать нужно было быстро. Их согнали в родовое имение. Началась осада… А потом ко мне пришел Астеш. Дальнейшую историю вы, я так понимаю, знаете. Вы теперь вообще слишком много знаете. – Он горько усмехнулся. – Уже за это можно казнить каждого находящегося здесь. Я сокрушенно покачала головой. – Неужели из-за одного слова дочери вы лишили жизни целую семью? Горд нахмурился. Отчего-то бросил взгляд на Дарьера. – Нет. Я пытался поговорить с братом. Трудный вышел разговор. Полные претензий, мы не смогли услышать друг друга. – Еще бы! – усмехнулась леди Райен. – Ведь к тому времени вы уже объявили его семью вне закона, называя род Салтьер страшными темными шаенами! Горд опустил взгляд. – Тогда мы еще не знали, что оба стали пешками в игре Шайры и моей дочери. – Он снова скользнул по последней ледяным до мурашек взглядом. – Ты правда думала, что если Шайра отойдет в сторону, то Астеш достанется тебе? Ларейн посмотрела на меня с такой открытой ненавистью, что если бы ее взгляд обладал даром убивать, то в меня вонзилось бы не меньше пары сотен кинжалов. – Если бы не появилась эта, – дрожащим от злобы голосом выплюнула принцесса, – он стал бы моим! У Астеша от такой уверенности взметнулись брови. Горд перевел на меня тоскливый взгляд. – И в кого только она такая идиотка? – Похоже, что в вас, – несдержанно брякнул Хайн. – Астеш, ваш начальник стражи точно жить не хочет, – мрачно изрек государь, даже не посмотрев на Хайна. В его голосе, как и во взгляде, была неимоверная, просто вековая усталость. – Буду честен, леди Киара. Я устал. У меня нет желания кого-либо казнить. Тем более вас. Я сделал слишком много ошибок. Пришло время их исправлять. Знаете, о чем я жалею больше всего? Предположить что-либо я не успела. Горд ответил сам: – Жалею, что не могу оказаться на месте Астеша. Увы, но даже высшие шаены не способны меняться местами с кем бы то ни было. Астеш сильнее прижал меня к себе. Горд грустно улыбнулся. – Вы выйдете замуж за Астеша и превратитесь в леди Райен. Роптать никто не станет, я об этом позабочусь. Какое-то время, конечно, будут ходить слухи из-за вашего сходства с Шайрой. Но, думаю, об этом быстро забудут. Особенно если вы научитесь сдерживать вашу связь с гариконами. – Отец! – вскликнула Ларейн. Он даже не посмотрел на нее, зато бросил холодно и непререкаемо: – Леди Ларейн, завтра утром вы отправляетесь в закрытый женский пансион Отбека. Девушка замерла изваянием. Крупные слезы потекли из красивых глаз. – Но это же… Это на краю государства! – Вот и замечательно, – сурово пригвоздил Горд. – В данном пансионе очень строгие правила, надеюсь, там вас хоть чему-то научат. Для вас же лучше не попадаться мне на глаза. Все стояли молча. – Вас, леди Киаира, я бы тоже предпочел видеть как можно реже, – был не менее строг и со мной Горд. – Но, – невесело усмехнулся он, – мне будет спокойнее, если вы и ваш дражайший будущий супруг будете у меня на виду. Поэтому завтра все возвращаются в Шаразар. И уж извините, но я стану частым гостем вашего дома. Также, надеюсь, вы найдете в себе силы и благоразумие простить меня. К сожалению, я не могу об этом же просить лорда Дарьера. Слишком велики мои грехи перед ним. Все посмотрели на Дарьера. Он выглядел очень мрачным. – Такое невозможно простить, Горд. Государь подавил тяжелый вздох. – Как видишь, Дарьер, судьба меня уже наказала. Не только Шайра стала отступницей семьи. Моя единственная дочь ко всему еще и полная дура. Ларейн громко всхлипнула. На нее уже никто не смотрел. Все слушали Горда. – Единственное, что я могу сделать в надежде хоть как-то исправить дела прошлого, это… – Он помолчал и, вскинув голову, посмотрел прямо на меня. – Если у вас, леди Киара, в браке с Астешем Райеном родится сын, то я передам ему… трон. Потому что у меня наследника уже не будет. Так пусть мое место замет тот, в ком течет королевская кровь. «Королевская кровь? В моем ребенке?» Я покачнулась. Астеш удержал меня в крепких объятиях. Горд лишь горько усмехнулся. – Надеюсь, это хоть как-то загладит мою вину перед тобой? – Он повернулся и прямо посмотрел на Дарьера. Мы все смотрели на моего слугу. А тот молчал, не поднимая на нас взгляд. – За что вас должен простить Дарьер? – не выдержала я. Горд посмотрел на нас и мрачно поинтересовался: – Леди Киара, вы до сих пор не поняли? Неужели он вам не рассказал? Я нахмурилась, ожидая объяснений. И они прозвучали. Насмешливо и горько, из уст Горда. – Тогда познакомьтесь, леди Киара. Дарьер, как вы его называете, на самом деле Дариан Салтьер – ваш отец. Я все-таки покачнулась и вытащила нюхательную соль из кармана. Сделала глубокий вдох, потом выдох. – Ох, моя милая… – Леди Райен подошла ко мне, подхватила под локоть. Вместе с Астешем они помогли мне присесть. Ноги меня совсем не держали. Руки дрожали. – Жаль, – со вздохом проговорил Хайн, – что Шайра об этом так и не узнала. Представляю, какое у нее было бы лицо. Леди Киара, вы же ее убили, правильно я понимаю? Я едва-едва покачала головой. – Нет. Шайра жива. Но заточена древней магией леса. – Леса? – голос Горда прозвучал настолько громко, что я вздрогнула. – Да, леса. Я обратилась за помощью к владычице лесной, и та мне помогла. Минуту в столовой зале стояла такая пугающая тишина, что я подумала, что произнесла нечто жуткое. Наконец ее нарушил государь. – Леди Киара, вы уверены в том, что говорите? – с сомнением спросил он. – Хотя… Я еще во время прогулки был удивлен. Ведь вы сняли мою снежную завесу. Я непонимающе смотрела на Горда. Мне кто-нибудь хоть что-то объяснит? Почему все смотрят на меня, как на диковинную зверушку? Объяснение последовало. Снова от Горда. – Видите ли, любой шаен для работы со стихией использует магическую силу. Мы работаем со стихией методом принуждения, сосредотачивая волну силы в определенной точке. И той ничего не остается, кроме как повиноваться. Только истинные стихийники могут обращаться к стихиям напрямую, без каких-либо внешних воздействий. И это прерогатива светлой магии. Потому как любая стихия относится к свету. Если вы честны, то мои сомнения рассеяны, и теперь я понимаю, почему все это время не мог увидеть в вас темную. Я пытался найти в вас темные корни, а они у вас светлые. Тогда у меня возникает вопрос к Дариану. Как в семье темных шаенов могла родиться светлая магиня? Снова тишина. – Дарьер, – тихо позвала я, не в силах назвать его папой, как и произнести настоящее имя. – Кто я, Дарьер? Мой некогда преданный слуга встал. Встряхнулся… Черты лица его изменились. Раздалось тихое оханье у стены с прислугой, и Сахли мягко повалилась в обморок. Кто-то подхватил ее и вынес из зала. А я сидела пораженная, смотря на… Нечистые силы. Дарьер стал вылитой копией того мужчины на портрете в музее. Он как никто другой походил на своего деда. Да что похож! Одно лицо! Вот почему я различила в портрете знакомые черты. – Киара и правда в большей степени светлая, – начал он, смотря только на меня. Лицо Дарьера стало каменным. – Это странно для шаенки, и все же. Так распорядилась судьба. Я умирал, пытаясь спрятать наши пути в лесу чужого для нас мира. Тогда я еще не знал, что по следу пойдет моя собственная дочь. Мы считали, что она погибла в первые дни осады. Ведь едва та началась, Шайра пропала и больше не появлялась. Мы уходили в чужой мир, и мне не хватало сил. Нужна была дополнительная подпитка. Все оставшиеся в живых дети были старше Киары. Она же – еще младенец. Что она могла понимать? Я приказал остальным уходить за путеводной звездой. Со слезами моя жена оставляла дочь, зная, что, скорее всего, уже не увидит ее. Но, видимо, боги сжалились над нами. Когда силы практически иссякли и я, прижав к себе крохотное холодеющее тельце, прощался с жизнью, к нам вышла знахарка. Светлая человеческая знахарка. Она шла за хворостом, а лес направил ее к нам на спасение. Нари, так звали знахарку, привела нас в свой домик на окраине. Неделю, а может и больше, я не вел счет времени, она лечила нас. Я хорошо шел на поправку, мои силы быстро восстанавливались. А Киара… Никакие травы не могли вернуть ей жизненные или магические силы, выкачанные для спасения семьи. И тогда Нари решила отдать ей свою силу. Светлую.