Дверь открылась, и вошел Рик в сопровождении парня примерно того же возраста, что и Алекс. Симпатичный. Почти возмутительно. Высокий. Стройный. В сшитом на заказ костюме. Черные волосы. Зелёные глаза. Он вел себя так, словно тоже знал, как выглядит. Высокомерный придурок. — Джошуа? — прозвучал голос Алекс, в котором звучала смесь шока и ужаса. Здорово. Алекс знала этого придурка. Следовало бы знать. С Лексом всегда существовали планы на случай непредвиденных обстоятельств. На всякий случай. Блядь. — Алекс, милая, — сказал он, одарив ее обаятельной улыбкой. — Засунь себе в задницу «милую Алекс», — огрызнулась она, и я боролся с улыбкой. Тут была моя Алекс. Вечно с горячей головой, — ты работаешь на него? — прорычала она, в ее словах звучало обвинение. — Я нанял Джошуа, когда нанял Гленна. Просто чтобы убедиться, что Гленн делает свою работу. Как оказалось, Гленн хорошо справлялся с работой. Но с работой, которая защищала тебя. — Ты молодец, Алекс, — сказал Джошуа, бросив на нее взгляд, как будто он имел в виду комплимент, но, учитывая обстоятельства, это прозвучало снисходительно, — но всегда есть след. Ты же знаешь это. Он был хакером. Он был тем, кого они с Гленном оба знали. Дерьмо. — Ты была в безопасности, — продолжал он, пожимая плечами, — до тех пор, пока не вернулась с Оскар-стрит и не выложила все это дерьмо о Гленне. До этого я знал, что кто-то есть. Но я не знал, кто именно. Кем ты была. До этого поста. Я знал, что вы с Гленном когда-то… ну… встречались, — сказал он таким тоном, словно точно знал, что у них было. Что только разозлило меня еще больше, — но я всегда полагал, что это все, что было. Взаимный… обмен. Но потом он умер, и ты взорвала форумы по этому поводу. Это была твоя роковая ошибка, дорогая. — Это не ошибка, если ты знаешь о риске, Джошуа, — выплюнула она, ее тело было странно неподвижным. — Ты хотела, чтобы тебя поймали? — Я хотела донести до всех, что хороший, добрый, забавный, неуклюжий маленький хакер. Один из нас. Кто-то такой же, как ты, Джош, до того, как твое эго не взяло верх… один из наших, твой друг, был замучен и убит без веской причины. Об этом нужно было рассказать. Людям нужно было быть в курсе. Предупреждение. Не связываться с такими говнюками, как Лекс. Меня не волновало, что я сама рискую. Я поступала правильно. — Она остановилась, переводя дыхание, метая кинжалы в Джошуа, у которого хватило здравого смысла выглядеть немного озадаченным. — Единственным из нас здесь, кто совершил роковую ошибку, являешься ты. — Алекс… — попытался он вмешаться. Но Алекс было не остановить, когда она злилась. И она была зла. — Как ты думаешь, такие люди, как Лекс, хорошие работодатели? Ты хоть представляешь, скольких своих людей он убил? Нет? — спросила она, оглядываясь по сторонам, — тридцать семь, по моим последним подсчетам. Некоторых из них потому, что вели себя неправильно. Некоторых просто так, на хрен. Чтобы воспользоваться своей властью. Или потому, что они его разозлили. — Я знаю тебя, Джош, — усмехнулась она, — он чертовски устанет от тебя через несколько недель. Тогда знаешь, где ты будешь? На Оскар-стрит с перерезанным горлом, артериальные брызги покроют стены. Просто. Как. Гленн. Но рядом не будет меня, чтобы рассказать всем, каким хорошим парнем ты был. Какая у тебя была печальная, ужасная, бессмысленная смерть. Потому что, честно говоря, ты, блядь, это заслужил. Джошуа побледнел, оглядываясь по сторонам, как будто видел их в первый раз. Алекс была права. Он уже был трупом. И он только что сам это понял. Мне было бы жаль этого маленького засранца, если бы он не был причиной, по которой Алекс оказалась в этой комнате. — Так, так, — вмешался Лекс, хлопая в ладоши, — я думаю, что он все-таки не сломал тебя. Тем лучше для меня, — он улыбнулся ей злой, ужасной улыбкой, которая заставила всех наполовину приличных мужчин в комнате (имея в виду меня, Шота, и даже хнычущего идиота Джошуа) напрячься. — Хорошо, — сказал Лекс, его властный тон вернулся. — Рик, ты можешь взять его с собой. Сначала вызовите две дополнительные пары рук. Одни, чтобы отвести Джошуа туда, в его комнату. Другие, чтобы… помочь мне здесь. Я вскочил. Быстро. Как и Шот. Пересек комнату и врезался в Криса, парня, который держал Алекс. Ее тело сильно ударилось о стену, а затем упало на пол, но я был слишком занят, вонзая кулаки в лицо парня, чтобы проверить ее. Но я едва успел нанести четыре хороших удара, как меня оттащили. Я оглянулся и увидел, что Шота уже удерживает Рик. Мои глаза метнулись к Алекс, которая приподнималась. Это стоило того, чтобы попытаться. Шот подумал о том же, пожав плечами, прежде чем его выволокли из комнаты. — Крис, я думаю, тебе лучше отвести Джошуа в его комнату, а потом привести себя в порядок. Грег может остаться здесь с нами. Грег был тем парнем, который ранее провел меня через дом в подвал. Грег, вероятно, был единственным из троих, кто действительно мог меня удержать. Здорово. И он это сделал. И все остальные ушли. Оставив только меня, скованного Грегом. И Алекс, в другом конце комнаты, к которой приближался Лекс. Блядь. Нет. Я знал, к чему это приведёт. Блядь. Нет. Я увидел, как осознание отразилось на лице Алекс, и в то же время почувствовал, как знание распространилось по мне. Она двигалась быстро, сунув руку в ботинок. Где был героин, понял я. Она собиралась покончить с этим. Мне предстояло увидеть, как она умрёт. Господи Иисусе, мать твою. Но она была недостаточно быстра, и Лекс схватил ее за горло и поднял, оторвал пятки от земли и прижал к стене. Она замахала руками, пытаясь ударить его, а затем попыталась оторвать его руки от своей шеи, когда от нехватки воздуха у нее закружилась голова. Затем он сжал руку в кулак и бросился вперед. Ударив ее в челюсть так же, как он заставил меня это сделать. Но он не сдерживался, как я. Я услышал треск. Я увидел, как ее голова мотнулась в другую сторону. После он опустил руку с ее горла и послышались звуки его кулаков, врезающихся в ее лицо. Ее грудь. И ее приглушенные стоны, когда она старалась не показывать слабости. — Глупая сука думала, что сможешь меня одолеть? Тупая гребаная тварь. Ты — никто. Никто! — завопил он. Тело Алекс упало вперед, ее ладони ударили по земле перед ней, чтобы предотвратить падение. Она стояла лицом ко мне, но ее голова была опущена, кровь с ее лица капала на бетон. Я боролся. Против удерживания. Пытаясь добраться до нее. Затем Лекс опустился на землю позади нее, опустился на колени и схватился за пояс ее брюк. И бурление в моем животе поднялось к горлу. В тот же момент Алекс подняла голову и посмотрела на меня. На долю секунды. А потом маска опустилась, и я понял, что она ушла. Она смирилась со своей судьбой. Лекс Кит собирался изнасиловать и убить ее. Совсем как ее мать. Именно тогда, наблюдая, как она отключается, наблюдая, как больное лицо Лекса исказилось от желания, когда он стянул с нее штаны. Именно тогда я понял, что у меня все еще есть карта, которую нужно разыграть. Это было то, что вспомнилось мне прошлой ночью, когда я лежал в постели без сна и обдумывал свои разговоры с Алекс. Как тогда, когда она рассказала мне о своей маме. Рассказала мне о том, через что прошла ее мама от рук Лекса. В течение многих лет. До того, как она сбежала. И когда я хорошенько подумал об этом, это обрело смысл. Было даже некоторое сходство. — Ты будешь смотреть, как я трахаю женщину, которую ты любишь, когда она кричит, чтобы ты спас ее, и ты чертовски хорошо знаешь, что не сможешь, — глаза Лекса впились в мои, когда его руки потянулись к ширинке. Мои глаза умоляли ее прийти в себя. Сказать ему самой. Почему бы ей этого не сделать? Это могло бы спасти ее. Было ли для нее на столько хуже признаться в этом? Признавалась ли она в этом даже самой себе? Было бы не совсем в ее характере похоронить это и притвориться, что этого не существовало. Но это произошло. И если она не собиралась этим воспользоваться, что ж, я был чертовски уверен, что сделаю это за нее. — Я знал, что ты больной ублюдок, Лекс, — сказал я, чувствуя, как рука Грега напряглась вокруг меня, видя, как Лекс остановился и посмотрел на меня, — не думал, что ты настолько извращен, чтобы изнасиловать собственную гребаную дочь. Выражение шока на его лице было бы бесценно в любой другой ситуации. Его глаза округлились. Его плечи поникли. Я смутно осознавал, что Алекс смотрит мне в глаза. — Что? — Лекс зарычал. — Да. Ты тупое дерьмо. Собрал всех этих людей, всех этих хакеров, которые копаются во всем твоем дерьме, и каким-то образом ты упустил этот маленький нюанс. — Нет, — сказал он, отходя от Алекс и застегивая брюки. — Ага. Знаешь, кто ее мама? Подумай хорошенько. Черт, просто взгляни на нее, блядь, — выплюнул я, — я видел фотографию. Она, блядь, точная копия своей матери. Тебе не должно быть слишком сложно сопоставить воспоминания. С тех пор, как ты держал ее в своем доме, избивал и насиловал ее в течение многих лет, прежде чем она, наконец, подстрелила тебя. Лекс подошел к Алекс, схватив ее за лицо. И мне пришлось наблюдать, как его собственное лицо побледнело, пока оно практически не стало серым. — Эллисон, — прошептал он, качая головой. Я не знал ее имени. Алекс никогда этого не говорила. Но Лекс явно видел призрака из своего прошлого. — Да. Одна из многих женщин, которых ты сломал в свое время. Ей просто так посчастливилось получить некоторую помощь по пути. У нее была своя жизнь. Она вырастила свою дочь. Но покончила с собой, когда Алекс было шестнадцать. Знаешь что-нибудь об этом? — одного взгляда было достаточно, чтобы я понял, что он знал. Что он, как и предполагала Алекс, видел ее в тот день. Что привело ее к самоубийству, чтобы спасти их обоих, — да. Держу пари, что знаешь. Она покончила с собой в тот день, ты же знаешь. Именно тогда ваша дочь решила посвятить свою жизнь тому, чтобы уничтожить тебя.