– Откуда у вас это? – Ник указал ключом на полотно. – Это подарок для моей подруги, вчера доставили. Сегодня унесу домой, ведь у нее скоро праздник, юбилей. – Где вы ее взяли? – прервал ее Ник. Женщина замялась: – Э-э-э… Не знаю, сын где-то заказал, – Ирма косилась на картину. – Точно не знаю. Но я ее сегодня заберу. – А вы можете узнать у сына, где он ее взял? – Хорошо, я спрошу. – Она уже надела плащ и застегнула до самого горла. – До понедельника. – Нет, вы не поняли, Ирма, – Ник понизил голос. – Спросите его сейчас. Позвоните немедленно. – Хорошо, – она сняла трубку и набрала номер сына. – Не берет, – сообщила Ирма после пары гудков. – Ждите. Женщина встрепенулась, когда на том конце провода ответили. – Сынок, милый, это мама… Нет, все хорошо… Ага, ладно. Ник ей сигнализировал, что пора бы быстрей уже спросить про картину. – Слушай, сынок, я тут про картину хотела спросить. А где ты ее взял? – Пауза. – А, у одноклассника. Хорошо, я передам. Спасибо. – Пауза. – Окей. Пока. Ник ждал окончания разговора, стараясь не выдать своего нетерпения. Когда она наконец повесила трубку, он уже покрылся пятнами. – Ему посоветовал одноклассник. У нас дома есть каталог, и там в каталоге можно выбрать, – рассказывала женщина. – Вам понравилось? Хотите заказать? – О да, очень хочу. Можете узнать подробнее? – Я принесу вам каталог, если хотите, – предложила женщина. – Если это возможно, – Ник оставался максимально вежливым, чтобы она не подумала, что он сумасшедший любитель живописи. Женщина взяла в одну руку картину, в другую – сумку. – Давайте я вам помогу. Ник подхватил холст, взглянул на него – и словно посмотрел в океан. Размашистая подпись автора в углу холста гласила «К. Ман». Он не сомневался: эту картину писала Вероника. «Хороша жена», – думал Ник, сжимая картину в скромной раме. Глава 16 2012 Давид Вальяк прижал трубку к уху, параллельно глядя на часы. Было 7:40 утра. – Вальяк. Слушаю. – Детектив, – раздался бодрый голос из трубки, – у нас тут происшествие. – Где «тут» и кто говорит? – Говорит инспектор береговой полиции. Сегодня заключительный день фестиваля рыбной ловли, и рыбаки вытянули труп из озера. Через два часа детектив Вальяк вошел в дом Анны Лева, чье тело было укутано в прозрачную плотную пленку и опущено на дно озера несколько дней назад. Вода смыла все следы и отпечатки с ее тела, если такие имелись. Ее старшая сестра Тереза открыла дверь, а сама осталась на крыльце. Она непрерывно вытирала заплаканные глаза пестрым платком и что-то бормотала. С момента исчезновения Анны в ее дом заходили только ее сестра, которая первой забила тревогу, и патрульные. Не обнаружив следов взлома или борьбы, они покинули его и больше не возвращались. Через десять минут после того, как Вальяк шагнул за порог, дом Анны заполнился полицейскими. Невысокое одноэтажное здание белого цвета, похожее на множество домов на этой улице, казалось уже другим, не таким безопасным, как при первом осмотре полицейскими. Теперь это место могло дать ответы на совершенно другие вопросы, которые Давид Вальяк не хотел бы никогда задавать. Теперь это было возможное место преступления, и каждый из криминалистов и полицейских что-то скреб, распылял, кто-то копался в мусорном ведре. Вальяк прохаживался из комнаты в комнату, расклеивая сигнальные маркеры на те места, на которые, по его мнению, стоит обратить внимание. Его коллега, детектив Феликс Тодд, листал записную книжку, стоя у стола, на котором были разбросаны книги и конспекты. – Жертва собиралась снова поступать в университет, – подытожил он, бросив записную книжку обратно на стол. – Повышать квалификацию. – Есть что-то интересное? – Пока ничего. Анна Лева считалась на работе примером для подражания, пациенты ее уважали, коллеги хвалили. Ни одного негативного комментария о ней я не услышал. За ней ухаживал директор клиники, в которой она работала. Вдовец, двое детей. Все это видели, да он и не скрывал. Одна из ее коллег сказала, что у нее был какой-то тайный поклонник из числа пациентов, кто именно – она не знает. Давид присел на корточки напротив камина. – На вид его давно не разжигали. – Тодд встал рядом с Давидом, засунув руки в карманы серых поношенных брюк. – Нет никаких обрывков бумаг или намеков на то, что кто-то хотел что-либо уничтожить в огне. – Смотрели в пепле? – просил Вальяк. – Да, ничего. На каминной полке были расставлены фотографии Анны: вот она в окружении семьи; вот Анна улыбается на фото для школьного выпускного альбома, милая темноволосая девушка; Анна в воде в спасательном жилете плавает с дельфинами. На вид она выглядела очень молодо, хотя ей было уже за тридцать. У девушки была привлекательная внешность. Вальяк даже вздохнул от сожаления – как сильно она отличалась от того, что он видел утром на берегу озера. Полицейские до сих пор ходили вдоль берега и опрашивали возможных свидетелей. В ее доме не нашли ни капель крови, ни следов борьбы или попыток их скрыть. Отпечатки пальцев были собраны, Давид надеялся, что они прольют хоть какой-то свет на произошедшее. – Думаю, нам стоит снова посетить доктора Кауфмана, – продолжил Феликс. – На ее мобильный он звонил довольно часто, также они обменивались сообщениями. Наверняка Анна ему отказала, и он ее убил несколькими ударами по голове, вернее, по лицу и затылку, каким-то тонким твердым предметом, похожим на прут. Он торопился и неплотно запаковал тело в пленку, выбросил в воду, которая, к сожалению, все смыла. Один рыбак видел человека часов в пять утра на следующий день после исчезновения жертвы, тот показался ему подозрительным. Это был человек в обычной рыбацкой куртке, в лодке, но без снастей. Он говорит, что этот рыбак ему махнул, но лица он, конечно, не разглядел, так как был далеко. Единственный свидетель, и тот слепой старик, – разочарованно закончил он. Детективы вышли на улицу. Во дворе было полно полицейских машин, соседи собрались небольшими группами, обсуждая происшествие и готовые отвечать на вопросы: все старались помочь. – Тайный поклонник из числа пациентов – это как раз Кауфман, иначе и быть не может, он совершенно не умеет врать. Весь трясется. Убили ее не здесь, – подытожил Вальяк. – Надо спросить у ее сестры, не пропало ли что-нибудь из вещей, и опросить соседей. Дома тут стоят тесно, наверняка кто-то что-то видел. У меня сегодня встреча с прессой по поводу этого дела. – Почему они вечно звонят тебе? – возмутился Феликс. – Очевидно же, что я симпатичней. Феликс показал ему средний палец, и они сели в машину. * * * Николас Кауфман завязывал светло-голубой галстук перед зеркалом. Он взглянул на часы, было 7:40 утра. Если он не поспешит, то опоздает к первому приему, а ему хотелось бы еще выпить кофе. У Лизы закончились каникулы, и ее надо возить в начальную школу, и в балетную, конечно же. Рита была уже на посту, заваривая травяной чай для Вероники. Вчера Ник не хотел возвращаться домой, предпочтя провести вечер в более приятной компании Авроры. Теперь Рита помогала его жене во всем и практически все время проводила в их доме. Это устраивало Ника. Возможно, в будущем он отправит Веронику жить к Рите. «А что, – подумал он, – отличная идея». Ник зашел в кофейню, и его сразу окутал запах свежесваренного кофе и выпечки. Он пообещал себе, что будет есть меньше мучного, поэтому быстро заказал черный кофе и отошел в сторону, ожидая заказ. Рядом стояла женщина в шикарном белом костюме. Она, прижимая мобильник к уху, быстро отдавала команды. Ник узнал ее по голосу – жена Хассана. – Эльза. Привет, Эль, – обратился он к женщине. Женщина обернулась, отключила вызов на телефоне и спрятала его в сумку. Выпрямилась как по струнке и посмотрела строго впереди себя. – Здравствуйте, доктор Кауфман. – Что же так официально? – Ник был рад встрече. – Как Хассан? Мы давно не виделись с ним. – Все хорошо. Эльза взяла свой кофе и пакетик с выпечкой и пошла к выходу, не обернувшись и не попрощавшись.