К концу жизни она совсем тронулась умом. Ты знала о том, что Рита думала, что я ее сын? Она разонравилась мне в тот момент, когда я застал ее с рукой в папиных штанах. Да-да, ты не знала, но и я не стал тебе говорить, чтобы не разбить сердце. Никогда не забуду ее испуганное лицо. Она думала, что я забыл, но я помню все. Полиция думает, что она прикончила кого-то, это помимо ее несчастного мужа, которого она точно пришила. Ты представляешь, какой монстр жил рядом с нами всю жизнь? Рядом с моей дочерью, – он с облегчением вздохнул. – Я сделал это ради Лизы, ведь неизвестно, к чему привело бы безумие Риты. Наверное, у нее была какая-то болезнь. Вообще мне ее даже жалко. Несчастный, одинокий человек, цепляющийся за любой намек стать счастливым. Еще неизвестно, сколько она сломала жизней на самом деле, а сколько еще могла бы? Аж дрожь берет. Помнишь, она всегда появлялась в те моменты, когда кто-то из нашей семьи чувствовал боль? Она словно ею питалась. Рита пришла к тебе, к Веронике, ко мне. И сидела рядом с нашими постелями, смотря на нас печальным взглядом, а сама наслаждалась беспомощностью людей. Это точно болезнь. Хорошо, что она не добралась до Лизы. Она уже вцепилась в нее своими старыми пальцами, но я ее остановил. Возможно, это было жестоко, но другого выхода не было. Ты же меня понимаешь? Ты бы сделала то же самое, я знаю. Ведь правда? Он прислушался. На его голову и за ворот упала пара мелких капель дождя. Ник поднял глаза к небу. Поговорив с матерью, он почувствовал себя лучше. Встал, отряхнул с джинсов прилипшие листочки, травинки и направился к выходу. Теперь ему нужно было ехать два часа обратно, ведь день подходил к концу, а Авроры все еще нигде не было. Глава 39 2012 Путь домой показался быстрее. Сидя за рулем, Ник глубоко уходил в свои мысли и, очнувшись от них, он первые секунды даже не мог сориентироваться, где находится. У него из головы не выходил чемоданчик, так демонстративно оставленный в багажнике. Кроме одежды там ничего не было, и одежда та была не самая лучшая. У Ника в затылке начала зудеть мысль о том, что этот чемодан существовал только для отвода глаз. Нет, этого не может быть. Разве может человек быть настолько ненормальным, чтобы симулировать гастроли в других городах? А главное – зачем? Возможно, у Авроры был какой-то изощренный план. Может, это из-за картины его жены? Ведь человек, у которого есть любимая картина, не может не поинтересоваться художником, написавшим ее. А может, они вообще были знакомы с его женой? Вероника была дружелюбной и общалась со всеми, кто обитал в том здании. Множество вариантов зудели у него в сознании, превращаясь в кисель. Ведь Аврора так легко кинулась ему в объятия, стоило только поманить ее пальцем. Такая красивая и популярная девушка обратила внимание на обычного, лысеющего, полноватого и к тому же женатого Ника Кауфмана. Из всех вязких мыслей, блуждающих у него в мозгу, наконец сложилась картина, как огромная надпись, сияющая на все небо. Как же он сразу не обратил внимания на самое очевидное – он ничего не знает о ней! У нее даже не было медицинской карты. Аврора каждый раз появлялась как из воздуха. – Кто ты? – прошептал он и пришел в себя от звука своего голоса. Ник сильнее потер затылок и разозлился на собственные мысли – из-за них он проехал нужный поворот. Ему пришлось развернуть машину в неположенном месте. Он надавил на педали сильнее. Навстречу ему, по противоположной стороне дороги, ехал красный автомобиль Авроры. Ник вцепился в руль, под его руками появились влажные пятна. Он видел, как ее машина свернула налево. В салоне было двое человек. Ник осторожно следовал за автомобилем Авроры. Улица, на которой стоял ее дом, была пустынна. Дома стояли ровными рядами по обе стороны дороги. Простой пригород, лишь изредка Нику на глаза попадались прохожие. В основном это были пожилые люди, выгуливающие собак, или одинокие бегуны. Автомобиль остановился у дома Авроры, Ник припарковался на противоположной стороне дороги. Из ее машины долго никто не выходил. Ник от нетерпения ерзал на сиденье, тер затылок и, не отрываясь, вглядывался в движения внутри салона красного седана, казавшегося безжизненным на фоне сада. Листья уже пожухли, и некоторые деревья были почти лысыми, но сад все равно выглядел пышным благодаря невысоким елям, которые оградили – как одежда от холода – домик из красного кирпича. Дверь с водительской стороны наконец открылась и из машины вышел Маркус. В тот единственный раз, что Ник его видел, он представился как друг Авроры. Вид у него был озабоченный, красивые брови нахмурены. Мужчина поднял воротник серого пальто, идеально сидевшего на его широких плечах и, поежившись, обошел машину. В кровь Ника хлынул адреналин. Он увидел Аврору. Она подала руку Маркусу и шагнула на улицу, мужчина обхватил ее за талию и притянул к себе. Аврора в ответ прижалась к нему всем телом, и они медленно побрели в сторону ее дома. Ника прибило к сиденью автомобиля. Его тело стало тяжелым, и воздуха в салоне не хватало, чтобы сделать вдох. Мысли в голове разбежались, оставив звенящую пустоту. Через несколько мгновений один-единственный вопрос прокрался из глубины его сознания. Это был вопрос «почему?» Он оставил после себя шлейф эха, будто Ник находился в глубоком каньоне и вопрос не относился к чему-то конкретному, а был настолько всеобъемлющим, что, если бы Ник задал его Авроре, ей в ответ пришлось бы писать целое эссе. Он смотрел на удаляющуюся пару: они зашли в дом, и в окнах первого этажа зажегся свет. Посидев несколько секунд, он завел машину и, медленно вывернув руль, поехал обратно. Как только Ник вошел в свой дом, путь ему преградила Клара. – Доктор Кауфман, нам срочно нужно поговорить! Ник от нее отмахнулся. – Не сейчас, Рита. – Я Клара! Ник молча отодвинул женщину в сторону и бегом поднялся на второй этаж, в комнату Лизы. Девочка сидела на кровати с книгой, которую ей подарила Аврора, и Ник, не глядя на Лизу, открыл ее шкаф и просунул руку под сложенное детское одеяло. Он водил рукой из стороны в сторону, и с каждой секундой у него в груди холодело. «Где же он?» – Папа, что ты ищешь в моем шкафу? В гневе он сбросил одеяло с полки и вытряхнул его – револьвера не было. Тогда Ник спустился вниз. Клара уже сидела за столом, на котором лежало кухонное полотенце, и, по всей видимости, ждала, пока Кауфман перестанет копаться в детском шкафу, – как мать, которая решила проучить его в издевательской манере. Пассивная агрессия, Ник это ненавидел. Женщина приподняла ткань, показывая свою находку, – как труп на опознании в морге. – Это я нашла у Лизы в комнате, – ее тоненький голосок недовольно дрогнул. Ник облегченно улыбнулся. – Ах, вот он где! Он мне нужен. Ник обрадовался, как ребенок, и протянул руку, чтобы взять револьвер. Клара одним движением снова накрыла оружие полотенцем. – Вы оставили оружие в комнате ребенка. А если бы его нашла Лиза? – Но его нашла ты, и это моя вещь, она мне нужна. – Но все же… Ник попытался убрать ее руку с оружия. – Что с вами, доктор Кауфман? Я вынуждена обратиться в полицию! – Клара прижала револьвер к столу двумя руками. Ник толкнул женщину. Клара упала, повалив вместе с собой стул, на котором сидела. За ту секунду, что она падала, уверенность на ее лице превратилась в ужас. Ник скинул полотенце с револьвера и направил его на Клару, она замерла. – Тебя вообще не должно здесь быть! – глаза его наполнились влагой. Вены на шее вздулись. – Когда же ты сдохнешь?! Маленькие руки обхватили его талию, и Лиза повисла на нем, как когда-то висла по утрам, когда не хотела, чтобы он уходил на работу. – Папа, не надо, – прошептала она и прижалась к нему сильнее. Клара открыла рот, пытаясь что-то сказать или закричать, теперь это не имело значения. Нику понравилась эта реакция. Он представил, каким будет лицо Авроры, и опустил револьвер. А гримаса ужаса на лице Клары так и осталась. Ник растянул рот в улыбке на красном от гнева лице, его глаза все так же были мокрыми. – Лиза, я пошутил. Это шутка. Просто Рита ее не поняла. Клара не шевелилась и уже не поправляла Ника Кауфмана, пусть называет ее как хочет. Ник развернулся и вышел из дома – его ждали дела поважнее, чем неуравновешенная медсестра. За ним побежала Лиза, она вцепилась в его куртку и просила не уходить. – Что тебе надо, Лиза? – Куда ты идешь? – рыдала девочка. – Останься дома, останься со мной. – Мне надо навестить одного человека, а ты будь тут и пригляди за Ритой. – Я тебя не пущу, – закричала девочка. – Лиза! Ты забираешь у меня время! Быстро полезай в машину! – скомандовал он. Лиза повиновалась и сама пристегнулась в детском кресле. Ник посмотрел на нее: такое милое, заплаканное дитя. Насвистывая, он сел в машину. Дорога до дома Авроры заняла у него минут пятнадцать. Вот он уже на ее улице, вот ее машина, вот ее дом, излучающий теплый уютный свет, безмятежно спрятанный между пышных елей. Если чуть присыпать снегом, то вид будет как на рождественской открытке. Свой подарок Ник уже получил и он лежал в кармане куртки. Он посмотрел в зеркало заднего вида. Напряженная Лиза сидела в своем кресле и за всю дорогу не проронила ни слова. Ему понравилась ее покладистость, и он решил ее развеселить. – Поиграем? – спросил он с пугающей, озорной улыбкой. Переполненный азартом, он убрал ногу с педали газа, но не переставил на тормоз. Громко ударившись, его машина остановилась, погнув задний бампер автомобиля Авроры. От испуга Лиза вскрикнула, а Ник испытал очень приятное чувство облегчения, будто из одной его раны удалили занозу. Но осталось еще несколько, самых больших и неприятных. Через несколько секунд Маркус, услышав шум, открыл входную дверь и увидел, как с водительского сиденья машины, врезавшейся в автомобиль Авроры, ему приветственно машет рукой Ник. – Ты что делаешь? – Маркус начал закатывать рукава и шагнул на улицу. – Ты псих… – Дорогая, мне придется закрыть тебя тут, – обратился Ник к Лизе. – Надеюсь, ты не против. Он вышел из машины и нажал кнопку закрывания замков. Машина послушно щелкнула за его спиной, Ник пошел к дому, на ходу достал револьвер и направил его на Маркуса. Лиза пронзительно закричала в тот момент, когда Ник нажал на спусковой крючок. Выстрел немного отрезвил Ника. Такой оглушающий хлопок кого угодно отрезвит. – Ты видела? – крикнул он дочери. – Я попал! Вот так с ходу Ник стрелять не хотел, ведь он пришел сюда не за тем, чтобы как в пошлых фильмах пристрелить любовников. Но все само получилось так, как получилось, и Маркус упал, растянувшись вдоль узкой прихожей. Ник перешагнул через него, взял за руки и втащил в дом. Через несколько секунд он подошел к машине и открыл дверь. Лиза пнула его под коленом и выпрыгнула, но далеко убежать не успела – он схватил ее за капюшон. – Ты меня начинаешь злить, Лиззи. Ты же хотела побыть с папочкой, что же ты дергаешься как ненормальная? Ник подхватил дочь одной рукой и засунул под мышку. Лиза брыкалась, но не кричала. Ее отец оценил то, что дочь старается не привлекать лишнего внимания – было достаточного выстрела, чтобы взбудоражить местных старух. Они вошли в дом, Ник запер входную дверь на замок и огляделся. Несмотря на грохот выстрела, в доме Авроры не поднялась паника, девушка не кричала и не звала на помощь. Ничего не говорило о том, что в доме что-то произошло, кроме тела Маркуса, которое было неаккуратно накрыто его же пальто. На втором этаже дома хлопнула дверь, и все снова затихло. Ник почувствовал себя более уверенным, сегодня ему не хотелось бегать. – Милая! Я дома!