Она представляла собой комнату средних размеров, выполненную целиком из композитного камня. На одном конце – скамья в глубокой стеновой нише. Перед скамьей – чересчур заурядный стол, за которым меня дожидалась Зоя с устройством, подозрительно напоминавшим пистолет. – Я собираюсь вживить тебе в плечо датчик слежения, – сказала она. – Доброе утро, Зоя. Я в порядке. Спасибо, что спросила. Тоже рад тебя видеть. – Это микрокомпьютер. Он взаимодействует с твоим мобильным устройством, которое взаимодействует с машиной времени. – Ладно, – сказал я, отставив любезности. – Значит, датчик слежения посылает информацию на мое устройство? – Помнишь, я подарила тебе кота? – спросила она. – Еще бы, Марвина! Пока мы здесь говорим, он спит дома. – Мы отправили агента в другой век, – продолжала Зоя, – но она влюбилась и не захотела возвращаться, поэтому вытащила датчик и скормила коту, а когда мы попытались принудительно ее вернуть, то вместо нее в камере отправки появился кот. – Подожди, – сказал я, – то есть мой кот из другого века? – Твой кот родом из 1985 года, – ответила она. – Что! – воскликнул я, лишившись дара речи. Она взяла меня за руку. Когда в последний раз мы прикасались друг к другу? И я заметил ее хмурую сосредоточенность, когда она вводила мне в левое плечо серебристую капсулу. Было гораздо больнее, чем я ожидал. Она включила изображение над столом и уставилась на плавающий в воздухе экран. – Почему ты мне не сказала? – вопрошал я. – Ты должна была сказать, что мой кот пришелец из прошлого. – Откровенно говоря, Гаспери, какая тебе разница. Кот есть кот. – Ты никогда не жаловала домашних питомцев. Она сжала губы в ниточку, не глядя на меня. – Ты должна радоваться за меня, – сказал я, пока она налаживала экран. – Это единственное, чем мне хотелось заниматься, и я этим занимаюсь. – O, Гаспери, – произнесла она бесстрастно. – Мой бедный агнец. Устройство? – Держи. Она взяла мое устройство, приблизила к изображению и вернула мне. – Все, – сказала она. – Твое первое место назначения запрограммировано. Садись в машину. 10 Запись беседы: ГАСПЕРИ РОБЕРТС: Итак, включено. Благодарю вас за то, что уделили время для беседы. АЛАН САМИ: Не за что. Спасибо за обед. ГР: Просто в интересах записи: вы скрипач. АС: Да. Я играю в воздушном терминале. ГР: За мелкую монету? АС: Ради удовольствия. Я не нуждаюсь в этих деньгах, если уж начистоту. ГР: Но собираете мелочь в шляпу у ваших ног… АС: Ну, прохожие бросали мне мелочь, я и решил подложить перевернутую шляпу, чтобы деньги не разлетались. ГР: Можно спросить, зачем вы этим занимаетесь, если не нуждаетесь в деньгах? АС: Потому что мне это нравится, сынок. Я люблю играть на скрипке и смотреть на людей. ГР: Пожалуйста, прослушайте коротенькую запись, если не возражаете. АС: Музыку? ГР: Музыку с посторонними шумами. Я ее прокручу, а затем попрошу рассказать все, что вам о ней известно. Согласны? АС: Конечно. Включайте. [. .] ГР: Это вы играете. Правильно? АС: Да, я в воздушном терминале. Правда, запись плохого качества. ГР: Откуда у вас такая уверенность, что это вы? АС: Откуда у меня… вы серьезно? Ну, сынок, да ведь я знаю эту мелодию и слышал шум воздушного судна, этот свист в самом конце. ГР: Давайте еще немного поговорим о мелодии. Можете рассказать об отрывке, который вы играли? АС: Моя колыбельная. Я сочинил ее, но оставил без названия. Я сочинил ее для жены, своей покойной жены. ГР: Вашей покойной… Соболезную. АС: Благодарю. ГР: Существует ли… вы когда-нибудь записывали свое исполнение этой мелодии или делали нотную запись? АС: Ни то ни другое. А что? ГР: Ну, как я говорил, я ассистент историка музыки. Мне поручили исследовать сходства и различия мелодий, исполненных в воздушных терминалах в разных уголках Земли. АС: Из какого вы учреждения, напомните еще раз? ГР: Университет Британской Колумбии. АС: Вот откуда ваш акцент? ГР: Мой акцент? АС: Только что послышался. У меня острый слух на акценты. ГР: O, я из Колонии‑2. АС: Любопытно. Моя жена была из Колонии‑1, но я бы не сказал, что ее акцент был похож на ваш. Давно ли вы этим занимаетесь? ГР: Помощью в расследованиях? Несколько лет. АС: Этому обучают на курсах? Как попадают на такую работу? ГР: Справедливый вопрос. Откровенно говоря, я растрачивал время впустую. Я работал в гостиничной службе безопасности. Вполне прилично. Я простаивал в вестибюле, глазея на постояльцев. Но потом, гм, я увидел новые возможности. Нашлось нечто, что увлекло меня, как ничто и никогда раньше. Пять лет ушло на переподготовку, изучение лингвистики, психологии, истории. АС: Насчет истории понятно, но зачем психология и лингвистика? ГР: Ну, лингвистика нужна, потому что в разных исторических отрезках люди говорят по-разному, и если речь о старинной музыке с речевой составляющей – тоже не помешает. АС: Логично. А психология? ГР: Для собственного развития. Психология здесь ни при чем. Совсем. Даже не знаю, зачем я о ней упомянул. АС: По-моему, дама слишком много обещает [7]. ГР: Минуточку, вы только что назвали меня дамой? АС: Это из Шекспира, сынок. Ты в школу-то ходил?