— Как ты? Донесешь? — Твою же мать!.. — выругался Николай, поправляя «хомуты» на плечах. — Ну и на куй это мне нужно?! Я снял с ближнего ряда поочередно три связки: две подвесил на плечи, третью взял в правую руку. Джимми, когда я проследовал мимо него, смерил меня хмурым взглядом, но от матерного комментария или иных реплик воздержался. Дюжина мужчин, нагруженных связками с арматурой, принялась носиться от амбара к грядам — рысцой. Биту остался на складе: он помогает остальным навьючиваться грузом. Джимми ушел в вэн — наш смуглый начальник, ведущий себя, как sahib, похоже, решил прикорнуть час-другой, пока белые рабы носятся по полю, нагруженные связками металлических прутьев. Несмотря на прохладную погоду, стало душно; мы обливались потом. Наша экипировка отчасти спасала от непогоды, но она оказалась не слишком пригодна для такого рода занятий. Уже через час такой работы мой напарник стал выбиваться из сил. — Меняем тактику, Николай, — сказал я. — Я буду носить «железо», а ты распускай связки и раскладывай равномерно дуги вдоль гряды. …Мы заметно отстали от остальных пар, и, определенно, пришли бы на этом этапе работ к финишу последними. Но случилось неожиданное: двое литовцев, закончивших доставку и раскладку крепежной арматуры первыми, вместо того, чтобы отправиться на перекур, оказали нам помощь. В половине первого пополудни Джимми объявил брейк. Последней в этом первом раунде оказалась смешанная пара: поляк, проживающий в одном доме с Робертом, и один из западенцев — Дмытро. После брейка наш смуглый sahib продолжал гнуть какую-то свою линию. Нам теперь предстояла собственно установка дуг. Однако, вместо того, чтобы оставить все пары на назначенных им же треках, и дать им возможность крепить в грядах принесенные и разложенные детали каркаса, Джимми вдруг поменял расстановку. Нас с Николаем он поставил на третью по счету от амбара дорожку, то есть, практически в центр. Пару литовских ребят он определил на наше место, на самый длинный трек (подозреваю, что это было сделано специально, с умыслом — мол, сами напросились, не хрен помогать разным убогим). Слева от нас оказалась смешанная пара, по правую руку очутились Петро и Васыль. Эти двое, как и все прочие, обуты в резиновые сапоги, но сапоги у них для большего удобства с обрезанными частично голенищами. Во время брейка они надели пластиковые наколенники. Поскольку мы с Тенью новички в этом занятии, а подсказать некому, то нам придется обходиться без этих — определенно — полезных девайсов. Джимми, стоя на краю поля, с ухмылкой выкрикнул: — Dance rock-n-roll! Мы с Николаем начали бойко. Технология, надо сказать, немудреная. Для установки дуги следует произвести три действия, причем, действовать нужно синхронно. Первое: наклониться, взяться за прут чуть выше того места, где имеется скрученное полукольцо. Второе: приподнять арматуру до высоты примерно полуметра, и одновременно податься чуть навстречу друг другу — прут под воздействием нагрузки на концы начнет выгибаться к верху. И третье: воткнуть в край гряды конец прута, следя, чтобы он вошел в почву на нужную глубину (ориентиром также может служить «кольцо»). Поскольку Тень ниже меня ростом, да и сам он довольно подвижной, сухощавый, ему этот вид занятий давался несколько проще. К тому же, настроение у напарника к середине дня заметно улучшилось. Вработался. Мне это чувство хорошо знакомо — по поездкам на пакгаузе. В начальные минуты, в первые час или два ты мучаешься, страдаешь… Время течет издевательски медленно. А потом вдруг серое вещество отключается; ты превращаешься в роботизированное существо, ты становишься частью производственного конвейера. И ты даже временами испытываешь кайф от этой простой однообразной работы. Начиная со старта мы шли буквально ноздря в ноздрю с пыхтевшими справа от нас западенцами. Временами мы с Петром задевали друг друга плечами или локтями; пару раз он довольно ощутимо толкал меня; но я решил не обращать на это внимание. В какой-то момент я ощутил плотный удар по правому бедру — попало концом подпружиненного прута… — Эй! — я обернулся к соседу. — Что это за дела?! — Вибачайте! — ухмыляясь, сказал Петро. — Випадково вийшло… Спустя две или три минуты пролетело уже у меня над ухом — в тот самый момент, когда я нагнулся, этот хмырь выпустил из ладони находящийся под сжатием прут. — Куя себе! — подал реплику Николай. — Папаня, он специально! Я видел!! Я выпрямился; Петро чуть отступил, оказавшись с другой стороны соседней гряды. — Чому вони лаються? — сказал он, обращаясь к земляку. — Нічого ж не було!.. Хіба не так, Василь? — Я нічого не бачив, Петро, — кривя губы, сказал его земляк. — Не знаю, що їх не влаштовує… — Поле велике, а вони чомусь до нас горнуться. — Так, друже, все їм мало місця. Мой приятель, вооружившись трехметровой длины прутом, перебрался на мою сторону грядки. — Надо было тесак захватить, — деловито сказал Тень. — А еще я дубинку в мастерской сделал… Я тебе ее не показывал еще, Папаня? — Не кипеши пока, — негромко сказал я. Некоторое время я разглядывал парочку субъектов, от которых нас с Тенью отделяет всего три ярда раскисшей британской почвы. — Вот что, «друзi», — сказал я, адресуясь заодно и к третьему, который, бросив работу, подтянулся к своим землякам. — Еще одна такая «случайность»… еще раз «не удержите» прут, и арматура окажется у одного из вас в животе. Или в каком-нибудь другом месте. — В глаз можно ткнуть, — сказал Тень. — У них же все равно нет мозга. На какие-то мгновения над полем повисла тишина. Затем прозвучал сердитый окрик Джимми: — Hey, why you fucking do not work!.. Подойдя к нам, Джимми хмуро поинтересовался, в чем причина остановки. Я сказал, что парни, работающие справа от нас, не соблюдают меры безопасности. Это может плохо закончиться… С учетом сказанного я предложил поменять расположение пар на «дорожках». Пусть эти двое работают, где хотят, где сочтет нужным их поставить Джимми, лишь бы только не рядом с нами. Индус, выслушав мою тираду, выдал примерно следующее: — Какого хрена, Arthur?! Сначала ты выжил этих парней из дома, где они жили! Теперь ты пытаешься командовать здесь, на поле! Он злобно посмотрел на меня. — Запомни, Arthur, здесь я начальник, и будет так, как я скажу. Этот инцидент подействовал на нас с приятелем бодряще. Во всяком случае, после возобновления работ мы как вырвались вперед, так и лидировали вплоть до того момента, когда воткнули последний по счету прут в край гряды. Более того. Мы на этом не остановились, но перешли на другую «дорожку»; и, действуя в таком же резвом темпе, помогли литовской паре прийти к финишу в числе призеров. Когда мы уже тащились через все поле обратно к ангару, показался пикап. «Тойота» — грязная, заляпанная глиной, как будто водитель участвовал в заезде для экстремалов — остановилась возле вэна. К джипу поспешил наш «сахиб»: судя по всему, приехало какое-то начальство… Из открытой дверцы пикапа сначала выскочила рыжая собачонка; округу огласил звонкий задиристый лай. Потом выбрался сам водитель — это был довольно высокий, сухощавый, костистый мужчина лет сорока пяти. Одет он довольно странно: на нем шорты, на голых ногах резиновые сапоги; куртка «аляска» расстегнута, видна майка камуфляжного цвета. На рыжей голове бейсболка, повернутая козырьком назад. Он обменялся рукопожатием с Джимми. Некоторое время они о чем-то беседовали с индусом, потом, наконец, этот странный субъект обратил внимание и на нас. — Hi, guys! — громко, хорошо поставленным голосом произнес он, адресуясь сразу ко всем. — My name is Jack. I'm the owner of the farm!.. Мы с Николаем подошли поближе. Фермер спросил, кто из нашей бригады имеет опыт сельхозработ… Подняли руки все, кроме четверых — меня, моего приятеля и двух литовских парней. — Устали с непривычки? — Джек похлопал меня по плечу (я оказался единственным из нашей четверки, кто способен общаться на английском). — Ничего, ничего… это только начало. Он усмехнулся, показав крупные желтые зубы. — Как говаривал старший инструктор в учебке нашего 22-го полка: Welcome to hell, son!.. ГЛАВА 22 В начале седьмого вечера Джимми высадил нас четверых в том же месте, где подобрал ранним утром. — Альгис. Саулюс… — сказал я, когда мы выбрались из салона, — спасибо вам, парни. — За что «спасибо»? — удивился Альгис. — За дружескую поддержку. — Покопавшись в памяти, я собрал воедино несложную фразу на литовском. — Didelis aciu uz pagalba. — Nera uz ka, brolis, — Альгис улыбнулся. — Вы ведь нам тоже помогли… Не помню, говорил ли уже… — Он закрыл молнию куртки до самого горла. — Мы маленький народ. Приятно, когда кто-то еще рядом говорит и понимает на литовском. — Это почти весь мой словарный запас, — я вымучил ответную улыбку. — А вот вы говорите на русском гораздо лучше… — Я покосился на приятеля — Лучше, чем даже некоторые исконно русские. Литовцы ушли вперед; мы с приятелем побрели вслед за ними. После появления хозяина фарма Джека мы еще примерно полтора часа носили из амбара к краю поля длинные тяжелые свертки с бамбуковыми палицами. Это занятие совершенно изнурило моего приятеля — когда мы шли от Дерби-роуд к нашему дому, Тень едва волочился за мной.