– Джейк… как только я рассказал Блэр о том, что меня шантажируют, она начала пить. Пожалуйста, попробуй убедить ее в том, что рано или поздно все образуется. – Как раз сейчас этим занимается Брайан Раццано, – сказал я, стараясь скрыть в своем голосе внутреннюю горечь. – Да… он со своей женой Доун у нас с самого утра. Кажется, я говорил тебе, что после того, как Брайана ввели в попечительский совет, Блэр и Доун близко сошлись. Послушай, Джейк, ты уже давно знаешь нас… просто скажи ей, что это еще не конец света. – Конечно, Джордан, – заверил его я, поднимаясь по лестнице наверх. Когда я прошел в гостиную, Блэр сидела на диване, закинув свои длинные стройные ноги на кофейный столик. Она была в хлопчатобумажной блузке и обтягивающих лосинах, подчеркивающих изгибы ее фигуры. В руке Блэр держала стакан. Рядом с ней на диване свернулся клубком большой сиамский кот. С другой стороны от кота сидел с задумчивым выражением на лице Брайан Раццано. – Джордан все еще готовит свою речь об отречении? – заплетающимся языком спросила Блэр. – Оставь нас одних, – сказал я, обращаясь к Раццано. Задумчивое выражение у него на лице исчезло. Он даже не пошевелился. – Я сказал: оставь нас одних, – повторил я. – Все впрядке… Брайан, – повернувшись к нему, сказала Блэр. Раццано встал с дивана. – Если что, крошка, я буду ждать на улице. Когда он направился к выходу, я увидел, что пиджак и брюки у него сзади испачканы кошачьей шерстью. Почему-то это на какое-то время улучшило мое настроение. Я услышал, как закрылась входная дверь, после чего снова стало тихо. – «Крошка»? – язвительно повторил я. – Он меня любит, – заплетающимся языком произнесла Блэр. – У них с Доун проблемы. – Любопытно почему. Когда Джордан впервые сказал тебе о том, что собирается подать в отставку? – Мм… сегодня днем, – ответила Блэр, потягивая коктейль. С улицы донесся негромкий утробный рев двигателя «Феррари». – Он не объяснил тебе, почему так поступает? – Не знаю, можно ли говорить это тебе, – сказала Блэр. – А ты это знаешь? Я молча покачал головой. – Джордан сказал, что-то произошло во время его поездки на Кубу в прошлом году, – сказала она. – Что-то связанное с политикой. Положив подбородок на стиснутый кулак, Блэр устремила на меня взгляд своих красных глаз. – Бессмертный Джейк, – попыталась улыбнуться она. У нее скривилось лицо, по щекам беззвучно потекли слезы. – Что ты пьешь? – спросил я, усаживаясь в кресло напротив. – Кофейный ликер… водка и… ирландский виски… Коктейли смешивает для меня Брайан. Сегодня у меня это уже четвертый. Брайан говорит, он называется «Отсосом». – Она хихикнула сквозь слезы. – Какой замечательный тип, – пробормотал я. Но Блэр уже была мыслями где-то в другом месте. – Все это нам не нужно, – сказала она. – Мы вернемся в Детройт… когда мы начинали там с нуля, все было прекрасно… мы снова откроем центр. Это будет что-то хорошее… что-то важное… – Джордан уже делает что-то хорошее и важное. – Ты имеешь в виду это дерьмо? Коктейль выплеснулся из стакана. – Что тебя так злит? – спросил я. – Всё… это место… моя собственная роль… я только носила за ним шлейф… – Она отпила большой глоток. – Теперь у нас в стране все так смешалось… наша культура боготворит безудержное излишество, деградацию женщин, сексуальное удовлетворение без любви и даже без привязанности, друзей на любые случаи жизни, известность без каких-либо достижений и чистое почитание денег и алчности, – выпалила она, комкая слова. – А тем временем по всему миру миллиарды людей изо дня в день даже не знают, как им выжить. – За последние три тысячи лет все не слишком-то изменилось, разве не так? – Да пошел ты, Джейк!.. – с вызовом бросила Блэр. – Я по-прежнему верю, что мы с Джорданом сможем изменить мир к лучшему… хотя бы в чем-то. В моем затуманенном мозгу что-то зашевелилось. Я постарался определить, что именно. – Вкус просто ужасный. – Блэр скорчила рожу, отпив еще один глоток. – Тогда не пей, – предложил я, поднимаясь, чтобы уйти. Проходя мимо кухни, я услышал с лестницы, ведущей в подвал, сдавленные всхлипывания. «Прости, старина», – мысленно извинился я и, открыв дверь, вышел на улицу. Рядом со стареньким «Вольво» стоял кроваво-красный спортивный «Феррари». Раццано сидел в машине в красной бейсболке с логотипом гоночной команды «Феррари», сжимая руль с таким видом, словно ему оставалось преодолеть последний прямой участок на трассе Монца. – Друзья на любые случаи жизни, – произнес я вслух. Развернувшись, я возвратился в дом. Блэр сидела там же, где я ее оставил. Сиамский кот забрался к ней на колени и с довольным видом облизывался. Оба одновременно подняли взгляд. – Друзья на любые случаи жизни, – повторил я. – Что? – В своих напыщенных разглагольствованиях ты упомянула «друзей на все случаи жизни». – В наши дни это очень распространенная фраза – «друзья на все случаи жизни», – ответила Блэр. – Полагаю, ты знаешь, что она означает. – Знаю. Но ты сказала именно «друзья на любые случаи жизни». Это название местного агентства проституток по вызову. – Понятия не имею, о чем это ты, – сказала Блэр, продолжая гладить кота. – Ты говорила мне, что тебе ненавистна мысль быть супругой президента колледжа. Помнишь? – В Детройте мы были равными партнерами… мы меняли жизнь людей к лучшему. Как бы ты отнесся к тому, если б тебя низвели до роли любящей жены, чей единственный вклад в дело заключается в том, чтобы стоять рядом со своим идеальным мужем и хлопать глазками? Гнев заставил Блэр сосредоточиться. Наконец все начинало становиться на свои места. – Наверное, мне следовало бы догадаться раньше, – пробормотал я. – Джордан не такой уж и идеальный, так? – О чем это ты? – спросила она, продолжая гладить голубоглазого кота. – О том, что это ты отправила Джордану видеозапись с требованием заплатить пять миллионов долларов из пожертвования, сделанного Уитли. Он ведь рассказал тебе о нем, не так ли? – Какую еще видеозапись? Джейк, ты несешь какую-то бессмыслицу. – Вот почему ты наведалась ко мне домой, правильно? Раццано хотел выяснить, как много мне известно о шантаже. Блэр молчала, не находя слов. – Эту схему состряпали вы с Раццано. Ты ведь с ним трахаешься, так? – А почему бы и нет? – с вызовом ответила она. – По крайней мере, ему есть дело до меня и до того, что я думаю. – Ага. Дело на пять миллионов долларов. – Тут ты ошибаешься. Вместо того чтобы Джордан на эти деньги построил еще одно кособокое здание, мы направили бы их на те цели, в которые я верю. Брайан основал бы фонд. Я бы этим фондом управляла. Но теперь, когда Джордан собирается подать в отставку, все это уже не имеет значения. – Ага, ты управляла бы фондом… Ты совсем не знаешь своего нового напарника. Это Волшебник из страны Оз, привыкший действовать из-за ширмы. Его главное ремесло – шантаж. Его представление о том, как творить добро, заключается в подкупе судей и политиков ради большего влияния. И он был счастлив добавить Джордана к своему списку. – Ты ошибаешься насчет Брайана. – Ну а ты просто доверчивая дура. Все кончено, Блэр, – или я отдаю вас с Раццано окружному прокурору. Она снова заплакала. – Как ты узнала, чем занимается Джордан? – тихо спросил я. Ее взгляд наполнился бесконечной печалью.