– Считаешь, что их могли сжечь заживо? – спросила Аблетон, приподняв бровь так, будто подобный вопрос она даже не рассматривала. – Мы обязаны рассмотреть эту вероятность. – Что ж, в некоторых случаях мы могли бы сделать обоснованные выводы, исходя из состояния десен и прилегающих тканей. Но, в случае с Кейшей Лоуренс, зубы были полностью удалены, а десны сожжены. И даже, если у Сары Осборн что-нибудь и осталось, то вряд ли это поможет ответить на твой вопрос. – Понятно, – ответила Эйвери, быстро перебирая новые идеи. – А можно ли выяснить до какой температуры были нагреты зубы при горении? – Я могу предположить, но это ничего не даст. Тоже ты услышишь и по поводу образцов костей. – Обоснованное предположение – это именно то, что мне сейчас нужно. Сэнди повернулась к столу и набрала какую-то команду на клавиатуре нотбука. «Into the Great Wide Open» окончилась, открывая дорогу «Mary Jane’s Last Dance». – Зубы, как известно, – начала она, – относятся к одним и сильнейших костей человеческого тела. Когда они подвергаются сильному нагреву, то слабеют, но очень редко разлагаются. Мы можем прикинуть приблизительную температуру, исходя из того, насколько они ослабли… на самом деле, как и любые другие кости. Она вбила еще несколько команд и повернула ноутбук к Эйвери так, чтобы она могла видеть экран. Она указала на определенную часть файла и добавила: – Ну, смотри, от 1000 до 1100 градусов по Фаренгейту. – Что подобная температура может рассказать тебе об убийце? – спросила Эйвери. – Это показывает, что он разбирается в том, что делает. Добавить 400-800 градусов и мы будем говорить о кремации. Крематории обычно сжигают тела при 1400-1800 градусах. – Другими словами, огонь, который разводит этот парень не случаен. – Я не уверена, – пожала плечами Сэнди. – Это требует знаний, которые оплачиваются намного лучше. Но да… Чтобы разогреть что-то до подобной температуры, недостаточно обычного горючего и спички. – А что крематории делают с зубами, раз они не сгорают? – Их обычно измельчают, как и кости. Не знаю точно, что за инструмент они используют, но вряд ли ты найдешь что-то, кроме пепла, среди кремированных останков. Эйвери кивнула, запоминая. Она прикинула, что их парень может быть как-то связан с крематорием, но, учитывая то, что рассказала Сэнди, убийца не настолько эффективен. Получается, есть еще какие-то зацепки, которые пока не были обнаружены. Крематории безусловно заслуживали внимания, но Эйвери не была уверена, что это лучшее место для начала поисков. – Я могу помочь тебе чем-то еще? – спросила Аблетон. Блэк задумалась, есть ли еще какие-нибудь вопросы, которые стоит задать, но ей помешал телефонный звонок. Она достала мобильный и увидела, что это был Коннелли. В животе появилось неприятное ощущение. – Эйвери, – ответила она. – Блэк, где ты? – У криминалистов. Что случилось? – Ты нужна мне здесь прямо сейчас. У нас еще одно тело. ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ После обнаружения останков двух предыдущих жертв, которые едва состояли из нечто большего, чем пепел и кости, Эйвери абсолютно не была готова к тому, что нашли на третьем месте преступления. Едва припарковавшись за машиной О’Мэлли, она могла уже с уверенностью сказать, что в этот раз их ждало что-то иное. Место очень походило на первое, где было найдено тело Кейши Лоуренс – заброшенный участок на самой окраине города, чудом попавший на территорию, которой занимался А1. Единственное, что бросалось в глаза и отличало его от первого места преступления, где останки были брошены посреди Богом забытого пустыря, так это выбранная точка, между несколькими зданиями, которые, в принципе, также были давно закрыты и забыты. На улице стояли и другие машины, среди которых виднелся фургончик представителей СМИ. Поразительно, но журналисты следовали буквально по пятам, явно подстрекаемые соперничеством полицейских участков. Она осмотрела место и заметила некую активность в небольшом переулке между старым огромным кирпичным зданием и домиком поменьше, где когда-то располагался круглосуточный магазин. Блэк обошла Финли и какого-то молодого копа, с которым никогда раньше не общалась, удерживающих СМИ подальше от переулка, и направилась прямо к нему. На месте она увидела О’Мэлли, Коннелли и Рамиреса, стоявших полукругом и смотревших вниз. Там же был и агент Дугган из ФБР, едва поднявший на секунду голову при ее приближении. Он, видимо, наконец, понял ее намек, что его помощь ей не требуется. Тем не менее, она должна была признать, что присутствие ФБР слегка расслабило ее. Это доказывало, что дело, которое никак не давалось ей, было достаточно серьезным для привлечения Бюро. Когда все четверо заметили ее, О’Мэлли повернулся и жестом подозвал ближе. Его взгляд явно не предвещал ничего хорошего и она медленно подошла к ним. Опустив глаза на землю, она чуть не перестала дышать от увиденного. В этот раз ей действительно хотелось, чтобы от тела не осталось ничего, кроме пепла. Но новая жертва была сожжена лишь частично и это было куда хуже. Прежде всего, сохранилась форма самого тела. Оставались не только голые кости, плоть все еще цеплялась за живот, ребра и нижнюю часть шеи. Самое ужасное по мнению Эйвери, что уцелела даже часть лица жертвы. Она смотрела на уголок опаленого рта, который так и замер в неодобрительной ухмылке. Остатки кожи и тканей не сгорели до конца, но были сильно обуглены. – Ощущение, что от этого чертова тела все еще идет жар, – сказал О’Мэлли. Затем он посмотрел на Эйвери с Рамиресом слегка сердитым, но полным надежды взглядом. – Я был бы признателен, если бы вы двое быстро разобрались здесь. Мы не можем продолжать так… особенно, учитывая СМИ, следующие за нами по пятам, и тобой, – указал он на Блэк, – выставляющей нас идиотами на каждом шагу. Агент Дугган посмотрел на нее, насмешливо улыбаясь. Какое бы уважение он не испытывал к ней при первой встрече, оно явно сошло на нет. – Какого черта это значит? – спросила Эйвери. – Не стоило так голосить о невиновности Денни Кокса, – ответил О’Мэлли. – Симмонс и другие парни из В3 прицепились к каждому слову. Теперь, когда Кокса отпустили, подтвердив, что он чист, мы выглядим просто придурками. «Может стоило выслушать меня с самого начала», – подумала Эйвери, но не сказала ни слова. Вместо этого она неспешно прошлась по месту преступления, тщательно изучая каждую деталь. Но первое и наиболее очевидное, что стоило отметить, это тот факт, что тело не было сожжено настолько, насколько все предыдущие жертвы. «Либо он становится ленив, либо сильно спешил в этот раз», – размышляла Блэк. Сморщившись, она присела рядом с телом. Это также была женщина. Ее сожгли прямо в одежде и несколько обрывков ткани застряли в волосах и прилипли к груди. Она посмотрела на лицо жертвы. Плоть полностью сгорела, но вокруг зубов оставались слабые обрывки десен. Эйвери задумалась, хватило бы этого Сэнди и ее команде, чтобы получить информацию о том, когда женщину сожгли. Она оглядела местность в поисках других фрагментов, наподобии тех, что были найдны на предыдущих местах преступления. Но в этот раз ничего разбито не было. Не было также и видимых следов. – Что думаешь? – спросил Коннелли. – Мне интересно, почему в этот раз он сделал свою работу настолько неряшливо. Интересно, намеренно ли он бросил тело в таком состоянии, чтобы шокировать нас или просто сильно спешил. Глядя на подобное, я задумалась, настолько ли уж он организован, как мы решили изначально. – Хорошие вопросы, – произнес Дугган. Эйвери показалось, что он влез лишь для того, чтобы его заметили. – Если убийца окажется неряшлив по сути, то он может достаточно напортачить, оставив нам какой-нибудь знак и облегчив поиски. – Отличная теория, Блэк, – сказал О’Мэлли. – Теперь давай посмотрим, как ты ее докажешь. Эйвери продолжила исследовать местность, в поисках какого-нибудь намека на то, как долго пролежало здесь это тело. Она заметила нечеткие следы, доказывающие, что убийца принес его сюда, а затем буквально бросил в переулке. Она обернулась на перекрестки. Хоть это и была заброшенная часть города, она подумала, что все же стоит проверить камеры в светофорах. Эйвери смутно слышала звук раздавшегося телефонного звонка и голос капитана, ответившего на него. Он звучал взволнованно, но она почти не обращала никакого внимания, продолжая обыскивать переулок. «Никакой крови, никаких следов… возможно, ленивый характер сожжения на этот раз выявит какие-то отпечатки пальцев или другое дурацкое доказательство. Может…» – Блэк! Она обернулась, услышав собственное имя. Крик исходил от О’Мэлли и, когда она встретилась с ним взглядом, то увидела настоящую ярость в его глазах. Он все еще держал телефон в руках и ей стало интересно, о чем был этот разговор. Капитан подошел к ней, оставив троих коллег позади. Дугган, явно заинтересованный, наблюдал за происходящим. Когда О’Мэлли подошел, они встали лицом к лицом, практически вплотную. Он говорил тихо, но с очевидной агрессией. – Что такое? – спросила она. – Мне только что звонила Пегги Стиллер. Знаешь, кто это? – Сомневаюсь. – Одна из администраторов службы безопасности исправительной колонии Саус-Бей. Мы знакомы еще с тех времен, когда она работала секретарем местного отделения полиции. В последний раз, когда ты приперлась туда поговорить с этим психом, Говардом Рэндаллом, я попросил Пегги об одолжении. А именно сообщить мне, если ты еще раз покажешься там. Как думаешь, что я только что услышал? – Сэр, я… – Пожалуйста, поправь меня, если я ошибаюсь, но разве я не просил тебя лично прекратить общение с Рэндаллом? – Просил. – Получается, ты согласна, что это считается явным неподчинением? Он уже почти кричал, умудрившись привлечь внимание даже Финли и второго копа, которые до сих пор сдерживали СМИ. Дугган тоже внимательно слушал. – И? – спросил О’Мэлли. – Полагаю, что да, – ответила Эйвери. Капитан буквально кипел от гнева, пытаясь сохранять хотя бы внешнее спокойствие. Он ходил взад-вперед, глядя то на обгоревшее тело, то снова на Эйвери. Видимо, он понял, что практически устраивает сцену и понизил голос. – Зачем ты навещала его? Вопрос был довольно прост, что нельзя сказать об ответе. Тем более, она прекрасно понимала, что это совсем не то, что хотел бы услышать О’Мэлли. С другой стороны, не было никакого смысла врать и сочинять сказки. – Он своего рода ресурс, – сказала она. – Наше совместное прошлое делает его одним из лучших источников информации в наших руках. – Ваше совместное прошлое? – взревел О’Мэлли. – Даже не смей говорить мне об этом. Знаешь что, Блэк? Я могу пожалеть об этом, но прямо сейчас мне плевать. Я отстраняю тебя, немедленно. Я не стану терпеть подобное неподчинение, особенно, когда мои приказы прекрасно известны всему участку А1. – Вы не серьезно, – произнесла она.