– О, я знаю. Но из того, что я вижу, у этого парня определенно имеется некоторая форма психического отклонения. Сам текст писем указывает на то, что он хочет быть пойман, не так ли? – Мне тоже так показалось, – кивнула Блэк. – Последнее письмо, в принципе, напрямую говорит об этом. – Но в тоже самое время, его осторожность указывает на то, что он старается не раскрыть себя. Получается, что ты хочешь оставаться в тени, но надеешься, что тебя поймают? Эйвери на минуту задумалась, медленно соображая, что хочет сказать Слоан. – Это крик о помощи, который он сам не осознает, – сказала она, поняв смысл лишь тогда, когда произнесла это вслух. – Он действует осторожно и не хочет сдать себя сам из-за подсознательного чувства стыда, вины или чего-то в этом роде. Но хочет, чтобы его нашли из-за… Ну, либо он хочет похвастаться содеянным, либо понимает, что ему нужно остановиться, но не имеет достаточной силы воли для этого. «Раз подсознательно он хочет, чтобы мы взяли его, – размышляла она, – это явно говорит о психологической проблеме. Он крадет и убивает людей, одновременно понимая, что это неправильно, поэтому хочет быть пойман. Возможно, он даже знает, что заслуживает наказание». – Именно так, – сказала Слоан. – Итак, какой человек может вести такую внутреннюю борьбу? – Сложный вопрос, – ответила Эйвери. Она ухмыльнулась, понимая, что Слоан направила ее в нужное русло, на след, который она сама не могла разглядеть, пользуясь логическим мышлением. – В основе его действий лежит некая причина, чтобы оставаться в тени… То, чего он стыдится или что ненавидит в себе. Это может также означать, что у него уже есть некий опыт. Но тут слишком много вариантов. – Самонадеянность и ненависть могут стать очень хорошим мотивом для того, чтобы привести тела в первозданный вид, – подкинула идею Слоан. – Все это запросто может вызвать сожаление о содеянном и даже вызвать внутреннюю борьбу. Эйвери кивнула. Она и сама уже приходила к этому и даже делилась своими соображениями с другими, но всегда было полезно услышать их в более логичной постановке. – Согласна, – произнесла Блэк. – Но искать человека, которым движет ненависть к самому себе, это все равно, что искать иголку в стоге сена. Таких людей слишком много. Мне кажется, что этого парня выделяет лишь то, что он видит в этом некое искусство. Он же не только омывает и бреет их. Господи, да он делает им маникюр. – Может у парня есть проблемы с сексом? – Возможно, – ответила Эйвери. Эта мысль раньше не приходила ей в голову. «А это интересно, – подумала она. – Человек, который обожает женщин за их внешний вид, возможно, даже завидует их совершенству… Что еще могло бы сподвигнуть его делать эпиляцию, подобно женщине, делать маникюр? Ведь намного проще работать с чем-то настоящим. Возможно, у него какая-то нездоровая фантазия и дело не только в физическом аспекте секса». – Пока я не могу подобрать какой-то определенный типаж, – сказала Эйвери. – Для этого все еще нужны более точные зацепки. – Что ж, кода они появятся, я больше не потребуюсь. Уверена, что это уже будет непосредственно твоя часть работы. – Знаешь, – слегка рассмеялась Блэк, – скорее всего, в следующем месяце я получу звание сержанта. Если у меня все получится, ты тоже будешь вознаграждена за заслуги. – Ого, сержант? Замечательные новости. – Пока мы не особо распространяемся на эту тему, поэтому давай поддержим принцип конфиденциальности между врачом и пациентом, хорошо? – Мой рот на замке, – ответила Слоан. – А теперь иди отсюда и поймай этого плохого парня. Если я увижу еще одно подобное письмо, то могу не выдержать. *** Мотивированная поддержкой Слоан, Эйвери направилась в свой кабинет. Закрыв дверь, она сразу же с головой зарылась в материалы дела. Даже получив озарение у Слоан, Блэк была абсолютно уверена, что она изучила каждую доступную крупицу информации по текущему расследованию. Но сейчас она ожидала увидеть новые зацепки, улики, которые станут более явными при новом подходе. Будучи взволнованной от такого поворота, она быстро просматривала даные, объединяя и передвигая кусочки пазла. «Стыд и вина… Какая-то навязчивая задумка с холодом. Совершал ли он ранее такие отвратительные поступки, связанные с температурой? Никаких украшений… Но это не воровство. Он просто хочет освободить тела женщин от всего лишнего. Это еще раз объсняет его наивную попытку стереть татуировку со спины Софи Ленц. Две студентки колледжа. Это план или совпадение? Разные учебные заведения, жертвы найдены в двадцати шести милях друг от друга. Хотя, течение реки Чарльз перенесло Пэтти Дирборн на неизвестное расстояние. Самодельный хлороформ. Хоть в его действиях и виден некий интеллектуальный провал, убийца все же достаточно умен, чтобы провести анализ и самому сделать препарат. Лед… Заморозка… Возможное криминальное прошлое…» Она взглянула на лист из досье по водохранилищу Фреш-Понд и снова перечитала его. «Лишь пара камер видеонаблюдения и все установлены на входе. Согласно архивам, здесь было совершено всего два преступления за последние пятнадцать лет: обвинение пары, решившей заняться сексом, в публичной непристойности и нарушение границ государственной собственности охотником». На минуту Эйвери задумалась о последнем. Согласно отчету, он был взят под стражу за нарушений границ частной собственности. «Взят под стражу? Не слишком ли сурово?» Когда шестеренки в голове, наконец, закрутились, Блэк открыла внутреннюю базу данных А1 в своем ноутбуке. Пара ключевых слов и адрес водохранилища тут же выдали ей всю информацию по обоим упомянутым нарушениям. Проигнорировав случай с непристойным поведением, Эйвери открыла данные по делу охотника, которого поймали на территории Фреш-Понд. Она медленно вчитывалась, чувствуя, что может наткнуться на что-то важное. 54-летний Джимми Дохри был пойман на территории водохранилища в ноябре 2015 года. У него была лицензия и он утверждал, что понятия не имел, что нарушил границы государственной собственности. Полицейских вызвали, как только Дохри сделал несколько выстрелов, охотясь на оленей. Был агрессивен при задержании. Взят под стражу за нападение на сотрудника полиции и стрельбу в общественном месте. Освобожден под залог в 7500$. Позже выяснилось, что он охотился на той территории около двух лет. Более ранняя запись об угрозе жизни ребенка и попытке изнасилования несовершеннолетней. Эйвери открыла досье на Джимми Дохри. Угроза жизни касалась его собственного ребенка. В возрасте восьми лет Дохри заставил свою дочь плавать в реке Чарльз, когда температура на улице опустилась уже ниже нуля. Это было наказанием за то, что она случайно оставила открытой дверь дома зимой. Попытка изнасилования произошла в 2007 году, когда Дохри начал приставать к пятнадцатилетней девочке на выходе из магазина. Блэк записала его домашний адрес и место работы, внеся их в свой навигатор, установленный на телефоне. Затем она набрала Рамиреса по рабочему телефону и обнаружила, что звук его голоса, даже на работе, мысленно приводит ее в неожиданные закоулки фантазии. – Ты занят? – спросила она. – Хотел бы, – ответил он. – Этот случай меня угнетает. А тебя? – Меня тоже, – сказала Блэк. – Как ты смотришь на то, чтобы прокатиться со мной и проверить возможную зацепку? – Я жду тебя у машины. Расследование вдруг стало продвигаться и Эйвери ощутила знакомый всплеск адреналина и надежды. ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ Словно по иронии судьбы, оказалось, что Джимми Дохри работал в магазине спорттоваров. Это был семейный бизнес в стиле секонд-хенд, расположенный в пригороде, недалеко от Кембриджа. Войдя внутрь, Эйвери была слегка шокирована увиденным. Конечно, она бывала в подобных местах и ранее, но никогда не встречала магазинов подобного типа, где главным ассортиментом являлись товары для охоты и рыбалки. Стеллажи для одежды были напичканы камуфляжными костюмами и термокуртками, большая часть которых оказалась ярко-оранжевого цвета. Задняя стена была застеклена, там хранилось разного вида оружие. В основном это были охотничьи ружья, но Блэк также обратила внимание на ту часть, которая непременно заинтересовала бы представителей АТО. Рыболовные удочки и катушки висели на правой стене, тогда как все иное охотничье оборудование, начиная от рожков и заканчивая бутылками с концентрированной мочой оленя, выстроилось вдоль противоположной стены Эйвери подошла к прилавку, расположенному в дальней части магазина, сразу за оружием, и обнаружила там двух человек. Первый как раз общался с клиентом, заполняя специальные бланки для покупки огнестрельного оружия. Вторым оказался мужчина лет пятидесяти с лишним с длинными седыми волосами, зачесанными назад. Он просматривал брошюру и подготавливал заказ с помощью компьютера. Именно этого человека Блэк и искала. Как только она приблизилась, он поднял глаза от монитора. Взгляд, которым он наградил ее, был слегка насмешливым и заинтересованным. Несомненно, он задумался, что могла бы женщина искать в месте, подобном этому. Но затем он смог сложить дважды два, увидев ее форму и заметив хорошо одетого компаньона. Взгляд тут же стал намного более серьезным. – Добрый день, – произнесла Эйвери самым приятным тоном, на который только была способна, чтобы успокоить мужчину до того, как он осознает, о чем пойдет разговор. – Мы ищем Джимми Дохри. – Это я, – ответил человек за прилавком. – Я детектив Эйвери Блэк из Убойного отдела участка А1. Я надеюсь, Вы сможете уделить нам пять минут своего времени и ответить на несколько вопросов. – По поводу? – спросил он, будто готовясь к нападению. – Я бы предпочла обсудить это наедине. У вас есть здесь комната отдыха или что-то наподобии? – В задней части помещения есть небольшая кладовая, – ответил Дохри, скорее злобно, нежели нервно или напуганно. – Но мне нужно сообщить своему боссу. Дадите мне минутку? Эйвери кивнула и увидела, как Дохри направился к мужчине, все еще заполнявшему бланки для единственного посетителя магазина. Его босс взглянул через плечо, закатил глаза при виде Блэк и Рамиреса и пожал плечами. Джимми махнул им рукой, подзывая. Эйвери прошла к концу стойки, откуда он провел их к маленькой двери через заднюю часть магазина. Все трое вошли в небольшую кладовку, где хранилось множество ящиков с товаром и каталогами. На одной стене висела голова оленя, а на другой постер с изображением женщины с большой грудью в бикини на пляже. – Вы сказали Убойный? – переспросил Дохри. – Это что-то новенькое. Нас постоянно проверяют представители власти, чтобы убедиться, что мы не торгуем незаконным оружием. Пару раз сюда приходили из-за моего прошлого. Но Убойный… Да, это неожиданно. – Что ж, прошлой ночью из водохранилища Фреш-Понд достали тело, – начала Эйвери. – И поскольку это то же самое место, где Вы были задержаны за незаконное применение оружия, то Вы автоматически стали одним из кандидатов для допроса. – Почему? – удивился он. – Считаете, что я мог сбросить тело в водохранилище? Охота на территории государственной собственности и убийство – совершенно разные преступления. Разве детектив не должен понимать это? – Ну, честно говоря, – продолжила Блэк, игнорируя оскорбление, – тут, скорее, речь идет об угрозе жизни ребенка и попытке изнасилования несовершеннолетней, что делает Вас подозреваемым. Давайте не будем горячиться… Вас пока ни в чем не обвиняют. Просто сложилось так, что Ваше имя связано с местом, где обнаружено тело. Если Вы сможете предоставить твердое алиби, мы тут же оставим Вас в покое. – Это тело… Это что-то вроде того, которое вытащили из реки Чарльз несколько дней назад? – Я не вправе делиться с Вами подробностями расследования, – ответила Эйвери. – Прямо сейчас мне нужно знать, где Вы находились прошлой ночью. Он нахмурился и посмотрел на плакат, изображающий девушку с большой грудью, будто она могла как-то осудить его. – Я занимался подледной рыбалкой. – Где?