– Нужна помощь? – спросил он. – Нет, я уже все сделала, – ответила она, хотя он все равно последовал за ней, лишь кивнув. Относя бумаги в номер, Эйвери услышала, как в кармане пальто запищал телефон, сообщая о том, что пришло смс. «Коннелли, – подумала она. – Наверное, они нашли что-то еще в машине Джейн». Открыв дверь, она поставила коробку на вторую кровать и достала мобильный. Блэк тут же поняла, что смс была не от коллеги. Номер был незнакомым. Эйвери была уверена, что никогда не видела его раньше. Сообщение гласило: «Я решил, что стоит быть повежливее и больше не бросаться на тебя. У меня есть для тебя кое-что интересное, поскольку, как я посмотрю, наш парень ускорился. Хочешь намек? Давай встретимся у тебя в 18:00. У черного входа. Приходи одна. Кстати, консьерж у тебя не очень. Мне пора» «Говард», – поняла она. Как ни странно, в конце сообщения стоял смайлик. И, конечно же, предлагая помощь, он не смог удержаться от сарказма. «Консьерж у тебя не очень. Это тоже неплохой намек. Я итак неплохо знаю этого несчастного ублюдка». – Все хорошо? – поинтересовался Финли. – Да, вполне, – ответила Эйвери, прикрывая дисплей, чтобы он не смог прочитать сообщение. «Может это и не Говард, – размышляла она. – Вполне вероятно, что это сам Биль. Кто бы это ни был, он, скорее всего, пишет с одноразового номера. Я лишь потрачу время, пытаясь отследить его. А лишнего у меня нет с учетом того, с какой скоростью работает Рональд». И она приняла решение. Не было никакой разницы Говард это или Биль. Она хотела бы встретиться с любым из них. Блэк взглянула на Роуз, все еще ковырявшуюся в своем телефоне. Принимать столь безрассудное решение в присутствии дочери было как-то неправильно. Но она не видела иного выбора. «18:00. Через час и двадцать минут надо будет выезжать. Чем заняться до этого?» Эйвери посмотрела на коробку с документами и передумала. Затем она снова взглянула на Роуз и медленно присела на кровать. Взяв с тумбочки пульт от телевизора, она переключила канал и наткнулась на серию «Друзей». Услышав смех, Роуз оторвалась от телефона. Таким способом Блэк и проводила с ней время. Все это казалось вынужденным, но сердце Эйвери согрелось. Этот момент также придал ей уверенности по поводу встречи с отправителем смс. Что бы ни потребовалось для освобождения Роуз из этой мини-тюрьмы, созданной Блэк, она сделает это. Даже если придется рисковать жизнью. Глава двадцать третья Роуз даже никак не отреагировала на то, что Эйвери собралась уехать из мотеля. Это, скорее, являлось капризным проявлением подросткового эгоизма, поскольку ей вот-вот должно было исполниться двадцать. Но сейчас Блэк была не против. Пусть лучше дочь будет так себя вести и не знать о происходящем, нежели паниковать по поводу того, что ее мать помчалась в следующую горячую точку. В сообщении говорилось, чтобы она приехала одна, поэтому она не стала объясняться перед Сойером и Деннисоном, куда направляется. «Просто проверю возможную зацепку», – ответила она на их вопрос и ушла. Эйвери остановилась у черного входа своего дома в 17:56, немного потрясенная тем, насколько чужим сейчас казалось это место. Две очень напряженные недели, наполненные негативными эмоциями, с которыми она еще не справилась, сделали свое дело. Даже тот факт, что Рамирес вернулся в мир живых, не прогнал плохие ощущения. Приехав за несколько минут до назначенного времени, она была уверена, что уже расшифровала один из намеков Говарда в полученном сообщении. «Кстати, консьерж у тебя не очень…» У дальнего угла здания стоял белый фургон. Он выглядел слегка потрепанно. Надпись на стороне была вполне стандартной – обычный блок с белыми буквами. Не считая того, что она также пострадала от времени, ее все же можно было прочесть: «HUDSON ELECTRONICS REPAIR – Специализируемся на ТВ». Эйвери попыталась вспомнить, когда в последний раз встречала фургон или что-либо иное, рекламирующее специализацию на ремонте телевизоров. Значило ли это что-то еще? Не желая лишний раз радовать Говарда, она дождалась ровно 18:00 и вышла из машины. Блэк прекрасно понимала, что он где-то рядом, наблюдает за ней. Она еле сдержалась, чтобы не позвать его. Но, если он решил поиграть, то ей придется сделать это по его правилам. Каждый намек или зацепка, которые он давал ей в прошлом, всегда вели к чему-то. Зачем что-то менять сейчас? Эйвери направилась к фургону и, чем ближе подходила, тем больше видела в нем настоящий раритет. Она с легкостью смогла представить, что Говард хранил его где-то все это время или даже купил специально по случаю. Как бы то ни было, машина явно не использовалась в течение нескольких лет. Дернув за ручку задней двери, Блэк обнаружила, что та заперта. Тогда она попытала счастье с водительской стороны и открыла машину без каких-либо усилий. Медленно забравшись внутрь, она оглянулась. По улице прогуливалась парочка людей, не обращая на нее никакого внимания. Если Говард Рэндалл и находился поблизости, то он явно не спешил показаться. Фургон, насквозь пропахший пылью и плесенью, явно был недавно убран. Ни на передних сиденьях, ни на приборной панели не было ничего примечательного. Тем не менее, открыв бардачок, она обнаружила пластиковый пакет. Медленно достав его, она увидела то, чего никак не ожидала найти здесь, что-то, что заставило ее громко рассмеяться. Внутри было несколько букв-магнитов, которые используются детьми для изучения алфавита. Покрутив их в руках, Эйвери поняла, что это был не полный набор. Кроме того, некоторые буквы повторялись несколько раз. На дне пакета лежала записка, в которой карандашом был написан вопрос: «Что это за имя?» Она внимательно изучила почерк, удостоверившись, что он не принадлежал Билю, который писал, как подросток. Данный почерк был куда более элегантным и красивым. Эйвери оглянулась. Задняя часть фургона была полностью вычищена. Не считая пыли и грязи, там было абсолютно пусто. На левой стене явно выделась протертая область. Она сгорбилась и проползла назад, держа в руках найденный пакет. Приблизившись к чистому участку, она почувствовала запах жидкости для мытья окон. Эту часть обработали совсем недавно, в отличие от всего остального. Она обратила внимание на старания Говарда и ощутила себя так, будто разговаривала с ним вживую. Он не только дал ей подсказку, но и указал ей путь, по которому надо пройти, чтобы разгадать ее. Он подготовил каждый шаг, словно родитель, впервые оставивший ребенка дома одного. Буквы на магнитиках. Чистая квадратная зона в задней части фургона. Записка, вопрошающая «что это за имя?» Чувствуя себя немного глупо, Эйвери вытряхнула буквы на пол. Затем, стоя на четвереньках, она принялась разбираться в них. Отделив гласные, она сложила их в одну кучку, а затем достала все Р, С, Т и Н, поскольку традиционно это были наиболее используемые согласные в английском языке. После этого Блэк принялась клеить буквы на стену, начиная с согласных и пытаясь подобрать какое-нибудь имя. Разгадывая эту загадку, она пыталась понять странное задание Говарда. Этим глупым способом он заставил ее поработать над информацией, а не просто предоставил имя в конверте… Хотя мог написать его в том же сообщении без лишних хлопот. Тратя ее время, он тренировал ее. Эйвери перемещала магниты туда-сюда, акцентируя внимание на букве К. Обычно она стояла либо в самом начале, либо в конце имени. Она пробовала совмещать К с разными гласными, но не могла продвинуться дальше. Используя свою любовь к кроссвордам и иным головоломкам, Блэк работала достаточно быстро. Когда она дошла до буквы В, которая немного выделялась среди других магнитов, ей потребовалось чуть менее двух минут, чтобы, наконец, подобрать первое имя. Расшифровав его, Эйвери ненадолго задумалась. Кевин. Затем она взглянула на оставшиеся магниты, пытаясь разложить их таким способом, чтобы он имел хоть какой-то смысл. Из гласных оставалось всего две буквы, что не сильно, но все же облегчало задачу. Еще через несколько минут она вставила буквы П и Ш. Сначала Блэк пыталась засунуть их в середину фамилии, но быстро поняла, что их надо разъединить… Первая буква шла в самом начале, а последняя сразу за двойной Р. Выложив на стене имя, она внимательно посмотрела на него. Эйвери знала этого человека, но даже не вспоминала о нем с тех самых пор, как обнаружила, что Биля освободили. Этот парень даже не мелькал в ее голове, главным образом потому, что на это не было видимых причин. Кевин Пэрриш. Данное имя несколько раз всплывало во время судебного процесса над Билем. Кевин был одним из бывших членов банды, который встал на ноги и больше не занимался грязными делами. Но это был единственный человек, которого Биль называл настоящим другом, что было весьма иронично, поскольку он пытался убить его во время своей мини-кампании из девяти жертв. Если память Эйвери не изменяла ей, то Кевин Пэрриш потерял два пальца на правой руке и один глаз. Учитывая, что с тех пор, как Биля посадили, прошло более шести лет, и зная о склонности банд никогда не выдавать своих, она не понимала, стоит ли тратить свое время на разговор с Пэрришем. Если бы он жил далеко отсюда, она бы сразу вычеркнула его из списка. «Но Говард, кажется, считает это важным моментом», – подумала Эйвери и этого было достаточно. И только сейчас до нее дошло. Она все это время думала о том, что побег Говарда из тюрьмы был очень странным. Но, возможно, есть небольшая вероятность, что он сбежал не из личных побуждений. Скорее всего, он знал, что Биля выпустили, и устроил побег, чтобы спасти ее. Подобная мысль была, по меньшей мере, ошеломительной. Не давая себе забыть о ней, Блэк пошла дальше, достала телефон и набрала Коннелли. Он ответил сразу, как и всегда. – Как быстро ты сможешь найти адрес? – спросила она. – Если это касается Биля, то достану через пять минут. – Отлично. Мне нужен адрес Кевина Пэрриша. Двойная Р в фамилии. – Понял. Скоро перезвоню. Эйвери повесила трубку и вышла из фургона, оглянувшись прежде, чем направиться к своей машине. Она задавалась вопросом, как долго Говард прятал или, что более вероятно, как давно он украл его. Мозг этого человека работал, как часы. Он думал очень быстро, намного опережая окружающих его людей. Телефон запищал, как только она открыла дверь своей машины. Блэк поняла, что Коннелли уже раздобыл информацию, которую она запросила менее трех минут назад. «Если б только они всегда работали так быстро», – подумала она. Эйвери прочитала сообщение и улыбнулась самой себе. Было интересно, понимал ли сейчас Говард, что она читает. Кевин Пэрриш все еще жил в Бостоне. Более того, нужный адрес находился всего в пятнадцати минутах езды отсюда. Банально, но она почувствовала, что это был переломный момент… Наконец-то. Эйвери выехала с парковки, оставив позади свой дом и ощущение того, что он никогда не являлся таковым. Глава двадцать четвертая Одним из моментов, который всегда нравился Эйвери в ее работе, был тот факт, что она никогда не знала, чего ожидать наверняка. Даже когда случаи казались абсолютно идентичными, не бывало такого, чтобы два дня или две зацепки полностью повторялись. Она напомнила себе об этом, когда остановилась перед таунхаусом Кевина Пэрриша. Он проживал в достаточно уютном комплексе, который был разбит на несколько участков по шесть-восемь домов каждый. Все таунхаусы имели собственное крыльцо, на котором Блэк и увидела Кевина. Он сидел в кресле-качалке и курил, читая книгу. Она с трудом вспомнила, как он выглядел во время суда над Билем, но, выйдя из машины и направляясь к нему, готова была поспорить, что парень сильно изменился с тех пор.