В комнате резко похолодало. Неизвестно откуда, ведь входная дверь была плотно закрыта, в помещении пронёсся ледяной сквозняк. Он пополз по полу, забираясь под одежду, заставляя волосы подниматься вверх и шевелиться от нехорошего предчувствия. Кира обняла себя руками и сделала глубокий вдох. Горло её перехватило спазмом, отчего стало трудно дышать. Она вмиг пожалела, что осталась, а ведь призраки ещё даже не появились. Каким-то внутренним чутьём девушка понимала, бежать уже поздно, она чувствовала, что ни в коем случае нельзя покидать круг, нарисованный солью, внутри которого она сейчас находилась. Вадим поднял с пола петуха и принялся бормотать над ним особые, одному ему понятные слова. Лицо его побледнело, рыжие волосы разметались вокруг головы огненной копной, а глаза горели золотым светом. «Какой красавчик!» – совершенно не к месту подумала девушка, с открытым ртом наблюдая за чародеем. На мгновение она даже забыла о страхе, но уже через секунду её вновь охватил ледяной ужас. Кира кожей ощутила, что в комнате присутствует нечто потустороннее. Что-то невидимое, но от этого не менее ужасное окружало их со всех сторон, окутывало плотным кольцом, отрезая пути к отступлению. Вадим отрывистым шёпотом читал заклинания. Голос его охрип и временами срывался, но он упорно продолжал произносить нужные слова. Страх и беспокойство оставили его, чародей знал, что всё делает правильно. Предки пришли. Они стояли вокруг, не различимые взглядом, ожидая особого приказа. Осталось совсем немного и выбранный колдуном дух появится, остальные же останутся незримыми свидетелями их разговора. Чародей поднял нож и точным движением отсёк голову лежащему перед ним петуху. Алая кровь брызнула на алтарь, на шкуру, потекла вниз, скапливаясь в широком металлическом блюде. Кира вздрогнула и зажала себе рот руками. При виде крови к её горлу подступила тошнота. Ужас девушки становился всё сильнее, она на секунду зажмурилась, боясь смотреть на отрезанную птичью голову, которую сжимал в руках Вадим. Мертвый петух забил крыльями и задёргался, его безголовое тело тряслось и вырывалось из пальцев колдуна, но он держал крепко. Наконец петух затих, замерев с разведёнными в разные стороны крыльями. – Дед Вадим, ты здесь? – спросил колдун не своим, хриплым и пугающим голосом. – Да! – пронеслось в воздухе. Кира разлепила веки и увидела перед алтарём призрачную фигуру. Высокий широкоплечий мужчина с длинными седыми волосами стоял за начерченным кругом и смотрел перед собой. Лицо его, густо изрезанное морщинами, выражало мучительное страдание, как будто прямо сейчас он испытывал сильную боль. – Ты предал род, обрекая на проклятие! – рявкнул взбешённый старик и потянулся к шее внука скрюченными пальцами. Он готов был задушить Вадима, но заговорённый круг не дал этого сделать, он не пускал его нечистую душу внутрь, не позволяя прикоснуться к живым существам замершим внутри. Яростно зарычав, мёртвый колдун принялся бросаться вперёд, ища возможность добраться до чародея, на девушку он не обращал никакого внимания. Мертвец обошёл вокруг, рыча и поскуливая, в надежде отыскать лазейку, но её не было. Вадим позаботился о том, чтобы круг не прерывался. Заговорённая соль не пускала злобного деда внутрь. – Как снять проклятье? – спросил Вадим, глядя прямо в глаза призраку. – Ты не сможешь! Никто из нас не смог бы этого сделать! – зашипел старик. Тело его начало трястись и выгибаться, как будто бы его терзали изнутри неведомые силы. Дикий вой, заставивший Киру похолодеть и зажать уши руками, разнёсся по подвалу. – Говори, как! – потребовал молодой колдун. Казалось, он нисколько не встревожен встречей с мертвецом. На лице мужчины не отражалось и капли страха, и тени сомнения не мелькнуло в его золотых глазах. – Нужно уничтожить наших мучителей! – заорал призрак, вновь принимаясь бросаться вперёд и налетая на невидимую преграду. – Убить их оружием, которого нет на свете. – Каким именно? – Вадим впился взглядом в лицо мертвеца. – Мечом! Заговорённым мечом! Разрубить на куски всех до единого! – хрипел призрак. – Сможешь? Вадим ни секунды не колебался: – Смогу. Дикий рёв пронёсся по подвалу. Он возник из пустоты и нарастал с невиданной силой. Кира, у которой дыхание перехватило от ужаса, сжалась в комок и зажмурилась, прижимая руки к ушам. Этот неистовый гул нарастал, заставляя трепетать пламя свечей, поднимая вверх крошечные цветы и семена лежащих на полу растений. Лишь заговорённая соль осталась лежать на своём месте, надёжно защищая живых от ярости мёртвых. – Спустишься в преисподнюю? Живой, спустишься в преисподнюю? – кричал дед. – Да. – У тебя нет оружия! – ревел призрак. – Будет. Я смогу выковать заговорённый меч. Не случайно мне достались способности к кузнечному делу, которых в нашем роду ни у кого не было, – голос Вадима звучал так уверенно, что призрак замер на месте, перестав выгибаться и трястись. – Ты умрёшь! А нас обречёшь на вечные муки! – взвизгнул он, быстро придя в себя. – Убей девчонку, это даст нам передышку. – На вечные муки вы обрекли себя сами! Я постараюсь помочь вам и освободить грешные души, но присоединяться к вам не собираюсь. В это мгновение в подвале наступила тишина. Липкая и гнетущая, она расползлась по тёмным уголкам помещения. Призраки мёртвых колдунов в немом изумлении смотрели на своего потомка. Спорить с ним у них не имелось сил. И хотя они не питали надежды на спасение, их чёрные души не могли не восхищаться безумным заявлением Вадима. Больше тысячи лет ни единый представитель их рода не смел идти против проклятия. Спуститься в ад при жизни никто из колдунов не решился бы. Ведь это означало лишь одно – преждевременную смерть. Каждый чародей, напротив, выбирал долгую жизнь, полную земных наслаждений. С изумлением смотрели они на отважного молодого мужчину, рискнувшего прервать цепь проклятья, пусть даже и ценой собственной жизни. – Уходи! Все уходите! Меч скоро будет готов, и призову ваших мучителей на смертельную схватку! – закричал молодой колдун и рассёк воздух перед собой лезвием ритуального ножа. Глава 32 Кира ещё несколько минут сидела зажмурившись. Она не смела смотреть вокруг, боясь увидеть мерзкого мертвеца, услышать замогильный вой всех остальных грешных душ, невидимой стеной обступивших их убежище. Девушка вздрогнула и открыла глаза, лишь почувствовав лёгкое прикосновение холодных пальцев к своему плечу. Рядом стоял Вадим. Он задумчиво смотрел на испуганную Киру, лицо его спокойное и невозмутимое ничего не выражало. Лишь похолодевшие руки, которыми он прикоснулся к девушке, помогая подняться, выдавали его волнение. Кира же чувствовала себя в высшей степени отвратительно. Она отчаянно жалела, что осталась на ритуал. Её футболка насквозь промокла от пота, которым она обливалась всё это время, даже не замечая того, голова кружилась, а к горлу покатывала тошнота. По неизвестной причине, этот ритуал напугал её даже больше, чем собственное предполагаемое убийство. Возможно из-за того, что в предыдущий раз сознание девушки было слегка затуманено действием неизвестных ей ягод. – Ч-ч-то ты теперь будешь делать? – запинаясь, спросила она. – Ковать меч, – ответил мужчина. Кира поднялась на ноги и пошатнулась, дрожавшие ноги едва держали ослабевшее тело. Девушка прильнула к Вадиму, и тот обнял её, осторожно прижимая к себе. Его рубашка тоже оказалась влажной, выдавая страх, пережитый молодым колдуном. «Значит, он тоже боялся, а выглядел таким невозмутимым», – подумала Кира. – Можешь идти? – спросил Вадим, поглядывая на бледную от пережитого ужаса девушку, дрожащими пальцами вцепившуюся в его рубашку. Та утвердительно кивнула. Вместе они обошли комнату и задули все свечи, а после поднялись наверх. В доме стояла удивительная тишина и царила темнота. Казалось, он пуст и ни одного живого человека, кроме колдуна и его спутницы, здесь нет. На самом деле, это было не так. Родители Вадима заперлись в своей комнате и, задыхаясь от бешенства, обсуждали нелепое поведение сына. Они пытались придумать способ, который помог бы им заставить чародея изменить своё решение и обеспечить им благополучную безбедную жизнь. Даша в этом обсуждении не участвовала. После того, как она передала отцу и матери слова Вадима о переезде в городскую квартиру, на дочку обрушился весь их гнев, ведь выразить своё недовольство напрямую сыну они попросту боялись. Молодые люди побрели на кухню. Внезапно им обоим захотелось есть, ведь все последние дни они совершенно не заботились о своевременных приёмах пищи и теперь чувствовали голод. Вадим открыл холодильник и принялся доставать оттуда всё, из чего можно было бы соорудить ужин. Кира уселась на высоком кожаном стуле с блестящими хромированными ножками и смотрела на своего рыжеволосого похитителя, хозяйничающего на кухне. – Слушай, а у тебя нет чего-нибудь… Валерьянки, что ли? – спросила девушка у хозяина дома, когда они вошли на кухню. – Мне кажется, сердце сейчас выскочит. Так колотится! – Иди, я помогу, – сказал он и вместо того, чтобы накапать ей каких-нибудь успокаивающих капель, поманил к себе. Кира беспрекословно подчинилась. Она приблизилась и послушно замерла в ожидании. Вадим наклонился, внимательно прислушался, как будто желая услышать сердцебиение, а затем принялся шептать что-то, тихонько поглаживая верхнюю часть груди девушки. К удивлению Киры, сердце постепенно успокоилось, удары его замедлились, даже дышать стало легче. – Как ты это сделал? – удивлённо выдохнула она. Вадим улыбнулся усталой улыбкой и вернулся к холодильнику. Объяснять что-либо у него не было сил. Почувствовав себя значительно лучше, Кира взяла приготовление ужина в свои руки. Оттеснив молодого человека от холодильника, она сама отыскала то, что ей было нужно. Девушка разогрела сковородку, налила туда масло и, нарезав колбасы и помидоров, обжарила. А после разбила туда несколько яиц. Ловко настрогала бутербродов, заварила чай и, самостоятельно отыскав тарелки, накрыла на стол. Она видела, что Вадим вымотан эмоционально и физически, поэтому не позволила ему помогать себе. – Садись и ешь. А потом пойдём спать. Завтра будешь размышлять о своих мечах, дедах и всём остальном, – заявила она, плюхаясь на стул рядом мужчиной и придвигая свою тарелку. Вадим благодарно кивнул и принялся за еду. Думать о будущем не хотелось. Там его не ждало ровным счётом ничего хорошего. Спуститься в преисподнюю и сразиться с полчищем демонов – дело не из лёгких. Но вовсе не это огорчало колдуна. Гораздо более болезненным для него было предчувствие скорого расставания с Кирой, ведь девушку необходимо было отправить домой до битвы, из которой он мог уже никогда не вернуться либо возвратиться настолько изменившимся, что ей было бы небезопасно находиться рядом с ним. Глава 33