— Я не имела в виду… — вскинув брови, Саманта поморщилась. — Дива-ан, — ехидно протянул Максвелл, обходя девушку и двигаясь в сторону мужчины, который закончил свой инструктаж и застегивал куртку, вероятно, собираясь начать поиски. *** Глядя на эти горы, могло показаться, что не было никакой снежной бури: яркие лучи солнца все также скользили по склонам, рыхлый снег проваливался под ногами, не погнутые ели устремляли свои верхушки вверх в тщетной попытке догнать ростом гигантов, именуемых здесь горами. И лишь сильный ветер, пронизывающий до костей, несмотря на толстый слой одежды, был напоминанием о вчерашней катастрофе. Поисковой отряд, следуя плану, разделился на несколько групп. Одни пошли направо от города, другие налево, а друзьям, вместе с Максвеллом и Микаэлом, сильно пугавшим Саманту, пришлось отправить прямо, напрямик к горе. — Анна! — кричал Алек, прислонив руки ко рту на манер громкоговорителя. — Анна! — Разве нам можно кричать? — удивленно вопросила Саманту у шагающей рядом Оливии, которая, словно коршун, оглядывала окружающую территорию с недобрым прищуром. Не знай Сэм эту девушку, подумала бы, что та ищет припрятанную в сугробе расчлененку. — Лавина не сойдет от этого крика? — С этой стороны горы нам не может угрожать подобная опасность. — отозвался Максвелл, внимательно рассматривая снег перед собой в попытке отыскать нечто, что указало бы путь к Анне. — Лавины могут сползать всюду, где крутизна склона превышает 20–25°. — А здесь сколько? — вопросила девушка и, замерев на месте и устремив взгляд на склон. — Мы идем в обход горы, — отозвался Чед, который, как и Сэм, пытался прикинуть градус рельефа на глазок. — так что, думаю, небольшой. — Микаэл сказал, что Анна не смогла бы подняться в гору при снежной буре без какой-либо подготовки и, тем более, экипировки. Даже на самую минимальную высоту. — произнесла Оливия. — Поэтому склон горы станут проверять в самую последнюю очередь, после того, как осмотрят другие возможные пути. — Какого черта она вообще решила выйти из отеля ночью, во время бури? — негромко вопросила Саманта, не став скрывать недовольного тона. — Почему она вообще не спала? В ответ ей досталась тишина. Каждый из присутствующих задавался этим вопросом, но тихо, про себя. У кого-то этот недовольный голосок звучал робко, принудительно заглушаемый сочувствием к несчастной девушке, проведшей всю ночь в холоде и при нулевой видимости. У кого-то же, как у Саманты, внутренний голос совпадал с внешним. — Вы удивитесь, как много версий мы слышим от тех, кого находим после схода лавины, снежной бури или другой напасти. — неожиданно произнес Микаэл, чей голос, твердый и грубый, звучал неожиданно гармонично с окружающей обстановкой. — Но почти каждая третья история уходит в одно: не подумали. Не подумали, что может сойти лавина. Не подумали, что при спуске со склона смертников может сломаться лыжа. Не подумали взять палатку. Что там случилось у вашей Анны, я понятия не имею, но можете задать этот вопрос ей при встрече. Саманта промолчала, почесав кончик носа. — Часто вы ищете потерявшихся? — вопросила Оливия, сделав несколько широких шагов и оказавшись рядом с Микаэлем. — Чаще, чем хотелось бы. — отозвался он, пожав мощными плечами. — Но в этом городе чаще всего приходится иметь дело не с потерявшимися, а с придурками, решившими скатиться по тому чертову склону. К счастью, его уже закрывают для строительства завода и в ближайшем будущем подобные поиски мне могут лишь присниться в кошмарах. — Да уж, у кого работы становиться меньше, а у кого больше. — раздался голос Максвелла, на чьем лице застыло крайне раздосадованное выражение. — А какое отношение полиция имеет к заводу? — недоуменно вопросил Алек, сощурившись на яркое солнце. — К заводу никакого, — хмыкнул помощник шерифа. — а вот к защитникам экологии, привязывающим себя к ограждению, где строится завод, прямое. Устали уже разгонять этих активистов. Каждую неделю новая организация приходит против строительства выступать. А мы мотайся туда-обратно. — Так много недовольных? — вскинула брови Саманта. — Даже больше, чем ты можешь себе представить. — хмыкнул Максвелл. — Сначала местные бастовали, теперь со всего мира съезжаются. Кое-кто, вроде как, даже пытался встретиться с директором компании, строящей этот завод, но продажа государственных земель была анонимной, и покупателя так и не удалось найти. — Анонимный покупатель? — переспросил Алек. — Почему сделка была анонимной? — Вероятно по причине того, что местные очень любят свои земли, а вот компании, пытающиеся их выкупить, — нет. Не будь сделка анонимной, фотографиями покупателя бы уже давно облепили все таблоиды, или, чего лучше, затаскали по судам. — отозвался Максвелл. — Куда дальше? Группа замерла перед расщелиной, казавшейся довольно широкой в сравнении с теми, что показывал Чед друзьям в аэропорту перед отбытием в Моунтинскай. Она казалась не очень глубокой, навскидку Оливия могла предположить, что та около трех-четырех метров. Недостаточно глубоко, чтобы она начала нервничать, но и не достаточно высоко, чтобы можно было спуститься без веревки. С той части, где стояла девушка, можно было увидеть, как она уходит вглубь горы. Оливия устремила взгляд вперед, оглядывая ту часть пути, которую они еще не рассмотрели. — Мы разделимся? — вопросил Чед, поправляя крепления рюкзака, куда положил экипировку, выданную поисковым отрядом. Он пытался забрать и часть Оливии, но та отказалась, нацепив на себя рюкзак с независимым видом. — Придется, — вздохнул Микаэль, глядя на группу. — мы потратили довольно много времени на инструктаж, не можем позволить себе тратить его еще и на совместное исследование остатка пути, а затем на возвращение и спуск в расщелину. Кто-то должен продолжить исследовать тропу, а кому-то нужно спуститься. — Я могу спуститься, — предложил Чед. — у меня есть опыт альпинизма, да и я могу вытащить Анну в случае ее ранения. — Отлично, я пойду с тобой. — кивнул Максвелл. — Я тоже, — произнесла Оливия. — Вот уж нет, — фыркнул Чед. — у тебя слабые руки, совершенно отсутствует подготовка и чрезмерно… — Зато я в два раза меньше вас в плечах, и могу пройти в ту часть расщелины, куда вы попасть не сможете. — прервала его блондинка, демонстративно вытаскивая из рюкзака веревку. Чед зашевелил желваками. — Еще возражения имеются? — Никаких, — усмехнулся Максвелл. — В таком случае, вы отправляетесь вниз, а мы, — Микаэл кивнул на Алека и Саманту. — идем дальше. Рации держите включёнными. — Естественно. — отозвался Максвелл, доставая из своего рюкзака веревку и крюк, который вбил в толщу снега и льда у своих ног найденным рядом камнем. Пока Чед, хмурый и недовольный, обматывал Оливию веревкой вокруг талии, та обменялась с Самантой ободряющими улыбками. Друзья, возглавляемые Микаэлем, двинулись вперед. Брюнетка еще несколько раз обернулась себе за спину, убеждаясь, что Оливия все также стоит, терпеливо ожидая, пока Чед прекратит вязать сложные узлы. — Мы спустим тебя первой, — произнес помощник шерифа. — ты самая легкая. Если что-то пойдет не так, тебя будет проще поднять. Твоя задача спуститься вниз и, если все в порядке, дернуть пару раз за веревку. И, умоляю тебя, только не кричи, ладно? Мы понятия не имеем, не обвалится ли эта расщелина к чертовой матери. Ясно? — Кристально! — бодро отозвался блондинка, подходя к краю расщелины. — Отлично, — усмехнулся Максвелл. — тогда держи. Он всунул ей в руку часть веревки, которую успел прикрепить к каменистой части расщелины и сбросить вниз, а сам ухватился за часть веревки, которая была обмотана вокруг талии девушки страхуя ее, несмотря на то, что крепление Чеда едва ли нуждалось в этом. Впрочем, сам Чед тоже ухватился за веревку, зажав ее так, словно от его силы зависело, выживет ли Оливия. Девушка же, вцепившись руками в веревку, бесстрашно начала спуск, полностью вручая свою жизнь в свои, в общем-то, и правда слабые руки и руки этих мужчин. Оливия, чувствуя натяжение в обхватившей талию веревку, ощущала одновременно и страх, и восторг. Спускаться вниз по канату, легко раскачиваясь из стороны в сторону, было не самым приятным, что она могла себе представить. Особенно смущала глубина расщелины, на дно которой девушка старалась не смотреть, разглядывая ледяные стены. Она ощущала, как ритм ее сердца раздается в висках, а горло становится неожиданно сухим, словно та не пила воды в своей жизни вовсе. И все же, той частью сознания, которая жаждала приключений, девушка испытывала восторг от новых ощущений. Адреналин носился по ее крови, отгоняя страх назад и высвобождая детскую радость. Когда ее ноги коснулись земли — а точнее льда, припорошенного сверху снегом — и потонули по щиколотку, Оливия удивилась. Ей казалось, что она провисела над пропастью около часа, а то и больше, и ощущение твердой земли под ногами навсегда стало для нее забыто. Оглядевшись вокруг, Оливия заметила туннель, ведущий вглубь расщелины. Он был уже, чем тот участок, в котором она находилась сейчас, но значительно выше. Тьма мешала ей рассмотреть то, что было в нем скрыто. Оливия развязала узел на своей талии и несколько раз дернула веревку, после чего включила налобный фонарь. К тому моменту, как на дне расщелины оказались Чед и Максвелл, Оливия уже прошла вглубь тоннеля, рассматривая окружающую обстановку. От темных, словно каменных стен, веяло холодом. Над головой не было видно ни неба, ни конца расщелины, хотя тот, безусловно, был и даже не очень высоко. Под ногами больше не хрустел снег: из-за тонны льда над головой, тот не попадал в тоннель. И потому, вероятно, здесь остались следы, не уничтоженные снежной лавиной. — Ли? — позвал Чед, сматывая веревку и убирая ее к себе в рюкзак. Он еще не успел включить фонарь и потому щурился, пытаясь разглядеть подругу в темноте пещеры. Парень мог видеть лишь ее силуэт, когда та двигалась. — Здесь следы ботинок, — негромко отозвалась Оливия, поднимаясь с корточек на ноги. — довольно маленькие, так что могут принадлежать Анне. Нам повезло. Девушка в противовес ситуации почувствовала странное облегчение от осознания того, что Анна была в обуви. Оливия боялась представить ее, маленькую и беззащитную, босоногой шагающей в снежную бурю. — Не стал бы я радоваться раньше времени, — вздохнул Максвелл, носком ботинка раскапывая снег неподалеку от Чеда. Его внимание привлек яркий цвет у стенки расщелины прямиком под открытым небом, попавшийся ему на глаза даже сквозь толщу снега. К счастью, того была не так уж и много и его структура была рыхлой. — Почему? — удивленно вопросила Оливия, приближаясь к ним. — Мы же нашли ее след. Рядом с его ногами обнаружились пятна. Это были несколько капель неестественно яркой, словно краска, крови. Оливия вскинула голову вверх, прикидывая, как сильно могла пострадать Анна, упавшая в эту расщелину с такой высоты. Ответ показался ей неутешительным. — Да, и не только след. — вздохнул Максвелл, отходя в сторону. Он извлек из кармана рацию и, нажав на кнопку, принялся объяснять ситуацию тем, кто был подключен к линии. — Бедная Анна. — произнесла Оливия, неуютно поежившись. Ей, как и Сэм, было холодно еще с того момента, как они покинули уютные стены отеля, отапливаемого и комфортного. Однако совесть не позволяла ей жаловаться на дискомфорт, девушка отчетливо понимала, что Анне сейчас намного хуже. — Сэм права, — обернувшись к Чеду, произнесла Ли. — почему она вообще ушла из отеля? — Возможно, она раньше нас поняла, что электричество пропало, — пожал плечами тот, подходя ближе. — и решила проверить генератор. — Одна? Ночью? — Ты пыталась сделать тоже самое, — фыркнул Чед. — Алек мне уже пожаловался на твою безголовость. — Да, но я была не одна, со мной были Сэм, Алек и Кикки. — отмахнулась Оливия. — Ага, — кивнул Чед. — а еще ты слышала крик и вместе со всеми подумала, что в доме маньяк. Не тебе рассуждать о чужой безголовости. — Эй! — возмущенно воскликнула Оливия, обернувшись к Чеду и, примерившись, ударив его по плечу. Парень хохотнул. — Хорошо, а как же следы борьбы, которые нашли Алек и Сэм? Или это электричество опрокинуло стол, когда исчезало? — Анна могла сама его опрокинуть в темноте. — отозвался Чед, недоуменно посмотрев на девушку. — Ты же не думаешь, что кто-то решил похитить внучку профессора? Какой там может быть мотив? Какому-то его фанату не понравилось, что оглавление было составлено не в алфавитном порядке? — Смейся-смейся, — покачала головой Оливия. — а я не верю в случайность произошедшего. Никто не пропадает просто так. Тем более в ночь, когда мы все слышали крик. Женский крик. — Слушай, я не хочу строить версии. — вздохнув, тихо произнес Чед, вставая прямо перед Оливией. — Это работа полиции, а не моя. Моя работа, на данный момент, найти Анну живой. Про невредимую ничего не говорю, потому что все мы видели кровь. — Я предупредил о наших зацепках другие группы. У них все глухо. — оповестил Максвелл, подходя ближе. — К нам навстречу высылают медиков. — В таком случае, нам нужно поторопиться. *** Тоннель оказался значительно длиннее, чем представляла себе Оливия. Она была уверена, что стоит им пройти метров двести-триста, как они найдут Анну и вытащат ее из этого адского места, где клаустрофобия набирает большие обороты. Оливия в тысячный раз посочувствовала Анне, оказавшейся здесь в одиночку, ночью, без фонаря или теплой одежды. Кровь, встречающаяся на пути, нисколько не облегчала ситуацию. Она шли вглубь тоннеля уже больше двадцати минут и, хотя они видели следы девушки, легче от этого им не становилось. Чем дальше они шли, тем темнее и холоднее было вокруг. Ледяные стены расщелины сужались, словно ловушка, а вместе с ними подбиралась паника.