Кэс смотрит на меня с подозрением. — Ты носишь кирпичи в сумочке? Если нет, то прости, я не куплюсь на это. — Тогда это было привидение, — говорю я, сбрасывая с себя каблуки. Она усмехается и скрещивает руки на груди. — Разве привидение может звучать как пощечина, достойная первых призовых мест? Мне кажется, тебе придется многое объяснить. Я вздрагиваю. — Так ты все слышала? — Звук был, словно выстрел ночью. Но я не слышала слов. Так что… — она замолкает и делает быстрые движения рукой. Когда я пожимаю плечами и качаю головой, она вздыхает и поднимает руки в поражении. — Правда что ли? — Почему бы тебе не поведать мне, почему ты оказалась в номере раньше трех утра? — говорю я, надеясь ее отвлечь. Последнее, что я хочу обсуждать, это мой спор с Себастьяном. Я так до конца и не поняла, что произошло. Кроме того, что он полностью вывел меня из себя. — Расскажи, почему Клайв получил отставку, — спрашиваю я Кэс, следуя за ней обратно в ванную. Кэс оборачивает полотенце вокруг груди и берет расческу. Проводя ею по мокрым волосам, она встречается со мной взглядом в зеркале и пожимает плечами. — Я не против того, чтобы он играл в разные игры, судить я никого не собираюсь, но этот чувак решил поиграть в две игры одновременно. — Ааа, он флиртовал с другими женщинами, пока вы были в баре? Она фыркает и хватается за фен. — Пытался заказать напитки для других женщин, сидя рядом со мной. — Ауч, — морщусь я. Она включает фен и, перекрикивая его шум, говорит: — Ничего особенного. Просто это значит, что я лягу в постель в приличное время, и ты можешь не быть мне мамочкой с утра, и у меня не будет похмелья. Мне кажется, это отличное завершение вечера. От меня не ускользает тот факт, что она больше не смотрит на меня, пока говорит, поэтому я протягиваю к ней руку и забираю расческу. — Что на самом деле тебя тревожит? Она выключает фен и смотрит на меня. — Мне кажется, я расстроена, что его образ, который я себе нарисовала, разрушился, понимаешь? Я бы лучше продолжала обожествлять его, вместо того чтобы выяснить, что его цель — осеменить всех, у кого есть вагина, и кто моложе двадцати пяти лет. Усмехнувшись над ее метафорой, я киваю. — Понимаю. С Себастьяном — мистером Блэком — у меня то же самое. Больше, чем сама жизнь, мальчик-мечта, который не покидал моих мыслей с тех пор, как я была маленькой девочкой. Мой рыцарь в сияющих доспехах. — Метафорически, разумеется? — подмигивая, говорит она. — На самом деле, нет. Буквально. Наши с Себастьяном пути пересекались несколько раз в жизни, и каждый раз он меня оберегал. Первый раз мне было тринадцать и я сбегала от ужасающей ситуации, второй раз был на бале-маскараде — да, он был тем Робином Гудом, который спас меня от слишком подозрительно настроенного по отношению ко мне Гэвина. — Ты сейчас серьезно? — ее глаза расширяются, и она опускает фен. Она берет мою руку, внимательно разглядывая мое лицо. — Я бы хотела спросить о вечеринке, но гораздо более важно то, что заставило тебя сбежать? Ты никогда не рассказывала мне о своем прошлом. Я качаю головой. Я правда не хочу говорить о той части моего прошлого. — Не важно. Я имею в виду, что возомнила себе, что он единственный и неповторимый, раз у нас есть общее прошлое, однако для него я лишь одна из многих. Я не думаю даже, что в нем есть то, что я навоображала. Стиснув мою руку, она ловит мой взгляд. — Моя собственная личная жизнь далека от идеала, но я никогда не видела тебя такой, Талия. С другими парнями ты просто плывешь по течению. Даже твои разрывы такие. Однако с секси мистером Блэком ты под неусыпным контролем. Этот мужик — ходячий сексуальный магнит, и я не могла понять, почему ты осталась такой бесстрастной, когда получила то жемчужное ожерелье шесть месяцев назад или то, которое носишь сейчас, особенно когда я узнала, что он и был тем самым курортным романом. Но сейчас все встало на свои места. Ты именно поэтому не позволяешь своей внутренней шлюхе отдаться ему? Боишься, что он в итоге разобьет твое сердце? Когда я киваю, она заключает меня в объятия. Сжимая меня, она говорит: — Тогда тебе нужно заставить его открыться, потому что такой химии, как между вами, ребята, я не видела никогда в жизни. Она такая испепеляющая, что я прямо чувствую феромоны в воздухе, и мне настолько завидно, что я не могу мыслить ясно. Бедного Джареда знатно подвела его интуиция. Я отклоняюсь назад и закатываю глаза над ее преувеличением. — Ничего не сработает, Кэс. Мне нужно больше. Себастьян делится со мной лишь маленькой толикой себя. Что касается Джареда, он заставил подписать Себастьяна дополнение к контракту, исключающее тесные отношения, после того как от Натана узнал о нашем с ним прошлом. — Натан! — выплевывает она имя моего бывшего сквозь плотно сжатые губы, — он как раз тот, кто заслуживает хорошей пощечины. Когда я увидела сегодня вечером, как он выговаривает одной из официанток, моя ладонь начала зудеть, так мне хотелось ему треснуть. Он выглядел раздраженным как черт. Отчитывал ее так, как будто она украла его любимую игрушку. — Она, вероятно, пролила что-то на его новый костюм, — усмехаюсь я. Кэс пожимает плечами. — Одно радует, на этот раз кто-то раздражен уже им. — У Натана было пару моментов, достойных пощечины, но поверь мне, Себастьян прямо напросился на нее. Она ухмыляется, ее глаза мерцают. — Тебе придется держать меня в курсе всего, пока я в отъезде. Я сжимаю губы: — Рада, что угроза моей жизни тебя забавляет. Выражение ужаса появляется на ее лице, и она с жаром говорит мне: — Ты же знаешь, как я за тебя беспокоюсь. Именно поэтому я сказала мистеру Блэку, Себастьяну, про взлом... Я взрываюсь смехом, неспособная больше сохранять строгое выражение своего лица. — Кэс, я же просто дразнюсь. Я знаю, что ты любишь меня и беспокоишься обо мне. Раз уж зашла речь о том, как ты выболтала Себастьяну о взломе, знаешь ли ты, что он настаивал идти вместе со мной в дамскую комнату? Она изумленно смотрит на меня: — И ты позволила? — Нет конечно! Я позволила ему проверить все кабинки, а потом заставила уйти. Однако я почти уверена, он не разрешал никому зайти, пока я там. Я поймала пару разгневанных взглядов от дамочек, ожидающих снаружи. Кэс разражается смехом. — Вам придется прийти к какому-то балансу, или вы оба взорветесь. Тот факт, что он не может касаться тебя, делает ситуацию еще более интересной. Сложив руки, она выдает мне свое лучше надутое выражение лица. — Я так надеюсь, что ты договоришься со своей внутренней шлюшкой. Этот великолепный мужик не должен впустую простаивать. Я хмурюсь. — Отвратительная идея. Никакой договоренности с внутренней шлюхой не будет. Однако напоминать ему, что он подписал соглашение, не такая уж плохая идея. Его кодекс чести очень силен. Подняв свою расческу, она указывает ею на меня и вздыхает: — Вне зависимости от того, что там у вас происходит с Себастьяном, аккуратно опусти Джареда с небес на землю. Уильям может и твой босс, но ты знаешь, что такое семейственность. Ты же все еще хочешь рабочих отношений со своим издателем. — Сделав паузу, она демонически скалится, — Блин, запасаюсь попкорном. Жаль, что мне нужно уехать из города. Я печально улыбаюсь: — Рада, что могу быть источником для твоего развлечения. Она хихикает и, без всякого следа извинений в своем голосе, говорит: — Подружка, сейчас твоя жизнь лучше всякой беллетристики. Глава 4. Талия