– Ты права, мало кто чувствует себя хорошо после потери супруга. Иногда это затягивается надолго. Но мы должны следить за своим здоровьем в этот период, поэтому Люси была права, что настояла. Диана пожимает плечами: – Тогда ладно. – Как ты спишь? – Урывками. – Ты делаешь то, что делала обычно? Встречаешься с друзьями, видишься с внуками? – На прошлой неделе ходила выпить с приятельницами в «Бэтс». – И как все прошло? Диана смотрит в окно. – Нормально, наверное. Задавая вопросы, Рози надевает на руку Диане рукав тонометра, аппаратик начинает с шумом накачивать воздух. Диана словно и не замечает. – Настроение в целом подавленное? – спрашивает ее доктор Пейсли. – Можно и так сказать. – Какие-нибудь проблемы с памятью? – Не припоминаю, – невозмутимо отвечает Диана, и я невольно хихикаю. Рози задает еще несколько вопросов, кивая на каждый ответ, как будто ей что-то становится понятно. – Ну, – говорит она наконец, – думаю, было бы неплохо сдать кровь на анализ. Диана поднимает бровь: – Анализ на что? – На разное. Надо проверить уровень железа, нет ли анемии. На гормоны щитовидной железы. Плюс обычные показатели. – Она печатает на компьютере, и из принтера вылетает голубой бланк назначения. – Но из твоих ответов, Диана, несомненно следует, что у тебя депрессия. Поэтому я должна спросить… у тебя были мысли о самоубийстве? Диана молчит. Мгновение спустя доктор Пейсли переводит взгляд на меня. – Ты бы предпочла поговорить без дочери, Диана? Иногда проще говорить откровенно, если… – Мне не нужно говорить наедине, – откликается Диана. – Нет, у меня не было мыслей о самоубийстве. – Хорошо. Это хорошо. Доктор Пейсли рекомендует хорошего психотерапевта, прописывает антидепрессанты, и мы договариваемся о встрече через неделю. Только после того, как мы выбираемся из клиники, до меня доходит, что врач назвала меня дочерью Дианы. И Диана ее не поправила. 46 ЛЮСИ НАСТОЯЩЕЕ… – Олли, – говорю я, когда начинает звонить городской телефон. – В тот день, когда умерла твоя мама, ты ездил к ней домой? Он наклоняется вперед, кладет руки на колени и делает глубокий вдох. – Да. – Почему? – спрашиваю я, и тут же у меня вырывается более важный вопрос: – А мне ты почему не сказал? – Я хотел. – Тогда почему ты этого не сделал? Телефон продолжает звонить, громко и пронзительно. Мне хочется вырвать эту чертову штуку из стены. – Я только возьму трубку, – говорит Олли, подходя к телефону. – Олли, нет! Просто оставь… Но он уже хватает трубку. – Алло? Я чертыхаюсь себе под нос. – Оливер Гудвин. – Он на мгновение замолкает, потом встречается со мной взглядом. – Да. Минутку. – Он протягивает мне трубку: – Это Джонс. – Меня? – Когда я беру трубку, меня охватывает беспокойство. – Люси Гудвин слушает. – Люси, это детектив Джонс. Нам с Ахмедом нужно с вами поговорить. Срочно. – Голос Джонс звучит отрывисто. – Вы не могли бы приехать в участок? – Зачем? – спрашиваю я. Мне хочется заорать, что с меня хватит полицейских, которые звонят среди ночи и тащат Олли или меня в участок. Мне хочется напомнить Джонс, что у нас маленькие дети, которые спят, и что, если я не под арестом, ей придется подождать до утра. Но я ничего этого не говорю. Потому что у меня такое чувство, что мое возмущение слегка напускное. – Мы хотим поговорить с вами об организации под названием ДЭИ. Это сокращение расшифровывается как «Добровольная Эвтаназия Интернэшнл». Мы получили информацию, что ваша свекровь была членом этой организации… и у нас есть основания полагать, что вам об этом известно. Я говорю, что приеду, как только смогу. 47 ЛЮСИ ПРОШЛОЕ… Как раз когда я, завезя Диану от врача к ней домой, останавливаюсь у собственного дома, подъезжают Патрик и Нетти. – Привет, – говорю я, выходя из машины. – Какой сюрприз! – Мы позвонили Олли, – говорит Нетти, – и он сказал, что мы можем приехать. – А… ну хорошо. Вообще-то я рада, что вы здесь. – Мы тоже, – говорит Нетти странно бодро. Патрик, напротив, кажется, немного подавленным. Он не спеша запирает машину, следует за нами по дорожке на несколько шагов позади. – Как прошел день? – спрашивает Нетти. Я открываю дверь своим ключом. – На самом деле это было немного странно. Вот почему я рада, что вы здесь. Мне нужно поговорить с вами о Диане. Мы заходим в гостиную, за аркой в кухонном уголке Олли стоит у холодильника и потягивает пиво. – Всем привет, – говорит он. – Пива хочешь, Патрик? – Что-то с мамой? – поворачивается ко мне Нетти. – Что случилось с мамой?