Наверное, Вершинин должен был испугаться, но внутри было полное равнодушие как в море спокойствия на Луне. В лицо ударили лучи фонарей. Он заслонился, и тотчас заклацали затворы. — Не стрелять! Живьем брать сволочь! — рявкнул командный голос. Перед лежащим Вершининым выстроилось человек сто с автоматами. Гравий захрустел под тяжелыми шагами, и раздвинув шеренгу вперед вышел лейтенант Соплянов. Закон подлости. Его мог арестовать нормальный гвардеец, а получилось, как всегда. Торжество законченного подлеца, ничтожества и гада. — Я не удивлен, Палыч, как низко ты пал! Когда нам сообщили о проникновении на объект группы иностранных так называемых ученных, и мы прогнали снимки группы через систему распознавания лиц-и, о боже, среди гомиков оказался следователь следственного комитета собственной персоной! И на что ты рассчитывал, шпионская твоя морда? Пристрелить бы тебя прямо сейчас! — Соплянов поизучал его реакцию, вернее отсутствие оной и разочарованно спросил. — Твое последнее слово? Можешь сказать пару для истории! Вершинин подумал и произнес: — Нос человека растет до старости! Зубы Соплянова скрежетнули настолько громко, можно было подумать, танк подъехал, типа «Прорыв». — Это можно будет скоро проверить! Тебе недолго осталось! 24. Бекк 8 ноября. Черемушки. Профсоюзная 64. Капитан Зюзин и Клара занимались сексом. Майор Бекк вошел в спальню и начал рыться в комоде. Петр прервался и изумленно поднял лицо. На длинном носу повисла масляная капля. — Занимайтесь! — благодушно разрешил Бекк. — Я «вездеход»[55][Спецпропуск с допуском в закрытые зоны] ищу! — Нет у меня никакого вездехода! Убирайся! — рявкнул Зюзин. — Ты живешь в частном доме, мотаешься на работу через полгорода-у тебя должен быть вездеход! — убежденно произнес Бекк. Так как капитан оказался в зависшем состоянии, Клара которая внизу поиграла с его причиндалами как на арфе, что оказалось полной неожиданностью для офицера. — О, блядь! — ругнулся он. — Прекрати! — Вы бесподобны, мадам! — сделал комплимент майор. — Благодарю! Бекк порылся еще, ориентируясь больше на реакцию Зюзина, это напоминало игру «холодно-горячо», и наконец выудил пачку документов, завёрнутую в целлофан. — Нашел-таки! — недовольно произнес Зюзин. — И что дальше! — Для начала надень штаны! Потом ты вывезешь нас из города! — Это волюнтаризм! — отрезал Зюзин. — Нас остановят на первом же посту! А еще хуже-пристрелят! Или с квадрика гранату бросят по машине! — Ну ты жути напустил! — укоризненно заметил Бекк. — Я хочу кофе! — капризно произнесла Клара. — Чего хочет женщина, того хочет бог! — согласился майор. — Только кофе потом! Для начала передай привет всем нашим и скажи, чтобы убрали людей и квадрокоптеры! Иначе… — Иначе бумаг Мракобоя не видать! — досказал Зюзин. — Молодец! Когда вышли из спальни, Сандра уже ждала собранная. Нищему собраться только подпоясаться. Надела кроссовки и вуаля. Вопрос долгого собирательства женщин всего лишь миф, придуманный мужчинами. Вообще мужики много чего про баб навыдумывали. О многих приписываемых им причудах женщины даже не догадываются. Когда они вышли, квадрокоптеры разлетались по небу словно осы летом. Мужчины в ярко оранжевых куртках сматывали то ли трубы, то ли кабели. У половины из них на куртках были надписи: «Мосмусор», у других почему-то «мослифт». — Собрали все что есть и в большой спешке! — извиняющимся тоном произнес Зюзин. На майоре смущенно загорелась пара-тройка лазерных прицела, но благоприобретенные опции моментально их загасили. — Снайперов разве не убрали? — озадачился Зюзин и крикнул. — Немедленно уберите стрелков! Приказ генерала Мельника! Зюзин с Кларой и Бекк с Сандрой беспрепятственно дошли до машины. Видно начальству сильно хочется бессмертия, раз их сразу не шлепнули. А допросить можно и мертвых. Бекк слышал, что аналитический отдел в столице давно разрабатывает схемы по выемке информации из мертвого мозга. Хорошо, что они не знают про Сандру, давно бы завалили и выпотрошили как тушку. — Куда едем? — спросил Зюзин, которого Бекк усадил за руль «икс рея». -Если у тебя и есть план, то сразу скажу, что он дерьмо! — Есть ли у меня план? У меня есть два плана! — успокоил Бекк. Кто зайдет за Периметр. Бекк про Петиметр слышал. МКАД был превращён в практически непроницаемый сплошной блок пост. На всех пересечениях бетонные заграждения, огневые точки и подразделения русгвардии. Мышь не проскочит. Майор Бекк знал об этом и все равно ехал. По одной тривиальной причине. У него не было другого выхода. Он хорошо выспался в доме у Зюзина и проснулся в хорошем расположении духа. — Нас убьют! — понял он. — Встреча с Петручи и разговор по душам был нашим последним шансом отдать бумаги полюбовно. Мы не отдали, и теперь вопрос содержания бумаг отпал. Даже если там тянет на несколько Нобелевских премий. Актуализировался совершенно другой вопрос. Даже не вопрос. Проблема. Проблемища. Теперь стало важно, к кому попадут бумаги Мракобоя. Ведь это важно, кто станет наместником бога на земле. Ну или бессмертным Капитаном. Столичные генералы примерили всяк на себе капитанский мундир и поняли, ему будет худо, если мундир достанется хозяину соседнего кабинета. Решение напрашивалось, само собой. Гасить. Нет бумаг, нет проблем. Они ехали по Профсоюзной в сторону МКАД. Петручо за рулем. — Скоро кольцевая, там нам всем конец! — с кислой миной сообщил он. — Моим вездеходом там подтрутся! — Не говори гоп! — строго сказал Бекк. — Эта поговорка сейчас неуместна! — заметила Сандра. — Может, стоит остановиться? — Остановимся, они нас с квадриков бомбами закидают! — паниковал Зюзин. — Что же нам делать? Останавливаться нельзя, а если не остановимся, то умрем! — На посту в нас не будут бомбами кидаться, и мы еще поживем некоторое время! — Очень короткое! — уточнил Зюзин. — Не у кого нет ощущения, что мы все мечтаем, чтобы ехать до кольцевой как можно дольше, а еще лучше не доезжать вовсе? — Будешь тоску нагонять, точно у меня не доедешь! — пригрозил Бекк. Но подумал, что некий резон в словах коллеги имелся. Но до Периметра они все же доехали. МКАД пересекала Профсоюзную по эстакаде. Прямо под эстакадой была навалена куча бетона. Неизвестно, сколько ушло плит, возможно целый эшелон или два, но Профсоюзная была перекрыта намертво. Перед нагромождением в капонирах стояли танки и еще по мелочи. От стрелков отделился и приблизился один из бойцов. Был он предельно вежлив. На «вездеход» только взглянул и указал на боковой въезд на МКАД. — Будьте любезны! — произнес он напоследок. — Премного благодарны! — раскланялся Бекк. Они поднялись по въезду на эстакаду, но ее не увидели. Машина оказалась в тупике из бетонных плит. — А я предупреждал! Вы меня погубили, суки! — запричитал Зюзин. Не гася мотор, он открыл дверцу и выскочил. Его сразу сбили с ног появившиеся гвардейцы и закрутили руки. — Я капитан! — крикнул он, ему и за капитана добавили. — Что мы сидим? — в нетерпении выкрикнула Сандра. — Сейчас этого мудака скрутят, ажиотаж спадет и пойдем разбираться! — сказал Бекк. Разборка на Периметре. Допрос вел холеный подполковник с соответствующей фамилией Вальяжный. — Аристарх Венесович, мне присутствовать? А то мне на пост надо! — отпросился лейтенант. Вальяжный по-барски махнул рукой, отпуская и оставаясь с Бекком и Сандрой один в кабинете, что в дальнейшем оказалось для него непростительной ошибкой. Звание подполкана получают не раньше 40-ка лет, Вальяжному было не более 35-ти. Ясен пень, социальный лифт, который не для всех. Бекк не любил таких выскочек. Профессионализма ноль, и они обожали оскорблять людей. Вальяжный повертел в руке «вездеход» и спросил: — И что тебя понесло за Периметр, Зюзин? Понятное дело, он не мог обращаться к незнакомому человеку на вы. — Я не Зюзин! — скромно заметил Бекк. — Посмотрите фотогр…