Озабоченно кискиская на два голоса, мы с подругой рысцой промчались по каньону и огороду, выскочили во двор – Семена Бурякова там уже не было, а бельевые столбы опять стояли ровно – и только на крыльце, опираясь на перила, отдышались. – Фу-ух, – сказала я, обмахивая разгоревшееся лицо. – Ох, не простое это дело – организация шоу… – Ох, нелегкая это работа – из болота тащить бегемота, – детским стишком поддакнула мне Лизка. – Ох, нелегкий это труд – не утонет в речке спрут, – переиначила я другой стишок. – Утонет, куда он денется, – успокоила меня подружка. – Может, всплывет по весне где-нибудь в сотне километров вниз по течению… Но это будет уже совсем другая история. Идем уже в дом, я опять проголодалась, у тебя же найдется что-нибудь вкусненькое? После позднего завтрака мы с Лизаветой снова развесили на реанимированных веревках во дворе повторно постиранное белье и разошлись по хаткам – трудиться. Подруге надо было обзвонить десяток-другой клиентов, полуготовых потратиться на размещение рекламы в изданиях нашего медиаспрута (хи-хи!), а мне – написать дежурную колонку для модного сайта «Тренды-бренды». Тему мне дали дивно актуальную: белый тотал-лук! Можно было только пожалеть, что из соображений секретности я не могу поделиться свежим экспириенсом составления полностью белого наряда с единственным ярким акцентным аксессуаром в виде имитации щупальца кракена, ведь личный опыт «Тренды-бренды» только приветствуют. Примерно за час я накатала большой текст об утонченности, праздничности и универсальности белой палитры, которая освежает, омолаживает и дивным образом преображает внешность… что правда – то правда, меня в образе «женщины в белом», надеюсь, было не признать… Потом полезла в интернет искать картинки для иллюстрации материала. Как все же жаль, что я не попросила Лизку сфоткать меня в необычном и оригинальном образе «тотал-уайт по-деревенски»: просторная шаль, валенки, варежки, сумка-мешок из экологически чистой бязи – все безупречно белое и модное! Снегурка обзавидовалась бы! Но разных теток в белом в сети было валом, так что я запросто набрала подходящих картинок к тексту, а потом не выдержала и забила в строку поиска выразительный набор слов: щупальце, спрут, прорубь, река. Яндекс тут же выдал мне ссылку на ютьюб, а там без промедления нашлась свеженькая видеозапись под названием «Из речной проруби высунул щупальце спрут!!!!!». Количество восклицательных знаков само по себе говорило о том, как сильно впечатлен увиденным автор ролика, плюс он и в записи азартно комментировал происходящее, правда, использовал преимущественно непечатные слова. Если их выбросить, закадровый текст звучал бы пунктирно: «…, …, …, что за…?! Это… осьминог… можно, какой огромный, ни… себе… щупальце метров пять… его!» – Не надо преувеличивать, – пробормотала я, не скрою – немного польщенная. Ведь здорово получилось! Реально круто! Даже я, прекрасно зная, что щупальце было максимум трехметровым, это во-первых, и не имело никакого отношения к подводным чудищам – это во-вторых и в-главных, смотрела видео, придерживая отпадающую челюсть. Красно-синяя пупырчатая конечность воображаемого гигантского спрута, извивающаяся на льду, выглядела до ужаса реалистично, а как бы схваченная чудищем тетка – это я, я! – вопила и дергалась так убедительно… Хм, а у меня большой драматический талант, однако. Записаться, что ли, в театральную студию при деревенском клубе? Епифанов давно предлагает… Я не смогла не похвастаться и отправила ссылку на эффектное видео Лизке. Через пару минут она перезвонила мне и немножко покритиковала: – Надо было погромче орать, в записи тебя совсем не слышно! – Не надо было погромче, по голосу меня могли бы опознать, – не согласилась я. – А ты еще надеешься остаться неузнанной? – удивилась подруга. – Конечно, ведь на видео нет крупных планов, вся съемка издалека, и еще снежок с неба сыплется, картинку смазывает. О том, что в кадре именно я, кроме нас с тобой, никто не знает! – Ну, я-то не проболтаюсь, – пообещала Лизка. – Скрою эту тайну надежно, как могила! Даже более того – как прорубь! – подружка захихикала. – Уже пробалтываешься, – упрекнула я ее. – Все, все, молчу! Тема закрыта и похоронена, буквально концы в воду! – Ну, Лиза! – Прости, больше не буду, – подружка перестала ржать и заговорила серьезно. – Вернемся к нашим бара… чурбанам. У меня есть предложение по делу о пропавших головах. Ты как насчет того, чтобы сгонять на Поле Чудес и осмотреться там, где тырят железки тем же самым макаром, как у тебя деревяшки? Вдруг мы увидим какую-то связь? – Интересное предложение, – задумалась я. – Вот только, мне кажется, Митяй не будет в восторге… – Митяй не будет в курсе, – успокоила меня Лизка. – Мы не станем говорить ему об этом раньше времени. Вот если что-то нащупаем – тогда да… – Ладно, давай съездим на Поле Чудес, – согласилась я. – Только уже завтра с утра, пожалуй, а то нынче световой день короткий, не хочется задержаться в снежных пампасах до темноты. – Договорились, утром я выпровожу Митяя на службу и сразу же заеду за тобой. Если что – у нас дела в редакции. Потом мне позвонил муж, спрашивал, как мои дела, что нового, рассказывал, каково им с Тишкой без меня, любимой, в далеком Калининграде. Я так поняла, что им там неплохо, скучать особо некогда. О себе сказала, что, конечно, грущу и тревожусь, то есть – чистую правду. А о главной причине своего беспокойства – таинственном исчезновении двух деревянных голов – умолчала. Закончив разговор с супругом, я решила, что нельзя сидеть сложа руки, надо уже что-то делать если не для поимки того гада, который обезглавливает Андрюшиных чурбанов, то хотя бы для противодействия ему. Логично было предположить, что похититель деревянных голов промежуточным результатом в виде двух экземпляров из четырех не удовлетворится и постарается довести свое черное дело до конца. Вывод: чурбанов надо взять под охрану! Клеенка, которой мы с Митяем прикрыли истуканов сверху, на заградительную систему не тянула, и я села думать, как бы еще защитить вверенные мне культурные ценности. Может, взять у кого-нибудь из деревенских напрокат очень злую собаку и посадить ее на цепь вблизи чурбанов? Пусть она вору самому башку откусит. Будет знать, как других лишать такой важной части тела, как голова… – Нет, с собакой – это ты плохо придумала, – сказал Митяй, которому я позвонила, чтобы посоветоваться. – Собака же пометит каждый столб, до которого дотянется, да не по одному разу. Какая выставка потом? Чурбаны будут та-ак вонять… Андрюха тебе спасибо не скажет. – Хорошо, пусть не собака, – согласилась я. – А что тогда? Заминировать подступы? – Мощно мыслишь, – крякнул братец. – Но ты сначала забор поставь, а потом уже двор минируй. А то приучила деревенских, что через твой участок можно шастать туда-сюда без спроса и доклада, а теперь вдруг такие репрессии. Я виновато посопела: прав Митяй, возразить нечего! Нормальный забор у меня только перед домом имеется, с фасадной его стороны. По бокам – дырявый штакетник, а сзади – вообще чистое поле, гуляй не хочу. Вот и гуляют там все, кому нужно коротким путем пройти к реке или к главной местной достопримечательности – часовне с чудодейственной иконой. И я ведь прогулкам этим действительно никогда не препятствовала, наоборот, даже радовалась возможности постепенно перезнакомиться с обитателями деревни в непринужденной обстановке на своей собственной территории. Я ведь в Пеструхине, по сути, новосел, дом в деревне купила всего-то год назад, после карантина, за время которого мы с Шурой чуть не спятили в застенках городской «однушки». В детстве я, правда, каждое лето проводила в гостях у тетки Веры, но это было очень давно, с тех пор и я сама, и мои деревенские приятели прежних времен изменились так сильно, что уже не узнать, приходится знакомиться заново… – Может, сигнализацию к чурбанам подключить? – устав слушать мое задумчивое сопение, внес конструктивное предложение Митяй. – Сигнализация – это мысль! – обрадовалась я. – Вот только кто по сигналу тревоги прибудет, у нас в деревне нет никаких охранных служб, – закручинился участковый. – Я сама и прибуду! – не обескуражилась я. – Лопату снегоуборочную в сенях на этот случай поставлю, чтоб всегда под рукой была. С лопатой я кого хочешь завалю или хоть покалечу, так что далеко злодей не уйдет, а там и ты мне на помощь подоспеешь! – Помню эту схему, со шваброй она отлично сработала, – Митяй хихикнул, но тут же сделался серьезен. – А вообще, Ляся, это тебе не шуточки. По-хорошему, написала бы ты все-таки заявление, я б его принял, по своей линии нажал бы, чтобы делу ход дали – глядишь, и городская полиция подключилась бы, а у них там ресурсы не нашим чета… – Не уговаривай меня, я сказала – действуем строго секретно, я своего любимого мужа нервировать не намерена! – Тогда ставь чурбанов на сигнализацию, других вариантов я пока не вижу. Закончив разговор с Митяем, я позвонила Лизке, и она меня успокоила: – Не волнуйся, если ты так хочешь, организуем твоим чурбанам сигнализацию! У меня как раз есть одна такая контора, которая деньги за рекламу давать не хочет, а бартером расплатится только так, с удовольствием. Сейчас я туда позвоню и все решу. Верная подруга не обманула: договорилась, что в ближайшие дни ко мне приедут специалисты, которые обеспечат безопасность чурбанов в лучшем виде. Я горячо поблагодарила бесценную Лизку, но, положив трубку, призадумалась: а терпит ли это дело до завтра-послезавтра? Решила, что нужно подстраховаться и соорудить хотя бы временные охранки из чего бог послал. А послал он мне, в частности, целый ящик бубенцов и колокольчиков, когда-то украшавших лошадиную упряжь. Наверное, предки бывших владельцев дома подвизались по ямщицкой части – возили пассажиров или почту. Ящик с бубенцами стоял в сарайчике, в дальнем углу. Андрюша все собирался разобрать эту своеобразную коллекцию и даже подумывал сделать из колокольцев-бубенцов какую-нибудь художественную инсталляцию, да руки пока не дошли. У Андрюши. У меня-то они теперь аж зачесались от желания дать наследию безымянных ямщиков новую яркую жизнь! Я сбегала к тетке Вере – она у нас знатная рукодельница и постоянно что-то вяжет на спицах и крючком. Тетка спросила, зачем мне понадобилась пряжа, я соврала, что хочу связать подходящий к зимней шапке шарфик, и получила большой клубок красной шерсти. – Красный – это правильно, – одобрила Лизка, увязавшаяся за мной. – Это ты очень хорошо придумала, красные нити будут выглядеть внушительно, как лучи лазерной сигнализации. – Вообще-то я об этом не думала и пряжу под цвет своей шапки подбирала, – призналась я честно. – Но с лазерными лучами действительно хорошая идея, пусть ворюга издалека видит, что чурбаны под охраной, может, тогда он отступится и не покусится на третью голову. Мы с подружкой старательно обмотали группу истуканов красной пряжей. Получилось заметно, красиво и немного зловеще. – Знаешь, эта красная паутина смотрится как часть какого-то магического ритуала, – высказала наше общее впечатление Лизка. – Ты, кстати, в курсе, в чем смысл жутко модных браслетов из красной шерстяной нити? – А как же! Я об этом для «Трендов-брендов» недавно писала! Считается, что красная нить препятствует проникновению негативной энергии, защищает от сглаза, порчи, недугов и врагов! – вспомнила я и обрадовалась. – Как удачно получается, у чурбанов появился оберег! – Но на обереги надейся, а сама не плошай, – напомнила подружка. – Давай еще колокольцы на нитках развесим, чтобы чурбаны, так сказать, могли вызвать помощь, если что… Мы щедро украсили красную паутину бубенцами и немного подергали шерстяные струны, проверяя, как все работает – звенело будь здоров! – Пойдем в дом, греться, – предложила я. – Погоди, – Лизка, знатная перфекционистка, нахмурилась. – Смотри, что получается: ворюга сразу увидит нашу сигнализацию, поймет, что это предупреждение, и, может быть, отступит. Это хорошо. Плохо, что нет никакой второй линии обороны на тот случай, если он все-таки не откажется от своих преступных намерений!