— Я сейчас же позвоню в полицию, — зачем-то сказал он. — Ты уже позвонил в мусарню, пидор сраный! Или, скорей, сама мусарня тебе позвонила. Так что звони лучше сразу в морг. Артемин все никак не мог понять: его что, берут на понт? Но в любом случае разговор надо было продолжать. Хотя бы ради того, чтобы узнать личность таинственного незнакомца. — Ты кто? — прямо спросил он. — Я вор в законе, понял? А как меня звать, тебе не надо знать. Судя по тону, это было правдой. Артемину казалось, что в реальности такие персонажи уже давно перевелись и сохранились они только в каких-то псевдохудожественных произведениях наподобие телесериалов. — Ты из Москвы? — спросил он незнакомца. — Из п…ы! Я смотрящий за всеми рынками в Йошкар-Оле. Но не пытайся меня нарыть, я это сразу говорю. Твоя попытка будет пыткой, отвечаю! — И чего же ты хочешь? — осторожно спросил Артемин. — Вот это уже другой базар. У меня к тебе чисто дело есть. Слушай, а не продал бы ты мне свою деревяшку? — В смысле? — делано удивился Артемин. — Не понял, какую деревяшку? — Да все ты понял, мудила! У меня баба сейчас есть. Она от этой иконы ну просто тащится. А я от нее прусь. И для нее, сука, мне чисто ни хрена не жалко. Люблю я ее, сука, понимаешь? Артемин и действительно начинал понимать. «Что ж, любовь — это светлое чувство», — подумал он. — И я ей типа слово дал — ну там чисто по пьяни. И чисто за базар отвечаю. Короче, нужна мне твоя деревяшка просто ну позарез! — Все ясно, — сказал Артемин. — А почему не… — Почему мы тебя не завалили еще, спрашиваешь? Ну, ты сам пойми. Одну деревяшку мои братки у тебя взяли в Италии этой сраной. Я отвез ее пацанам, они проверяют, правильная эта деревяшка или нет. Говорят, что неправильная. Я очень расстроился, уж думал тебя заказать, но потом передумал… Эх, люблю я свою Натаху! Артемин слушал с большим интересом. Наконец-то многие загадочные вещи прояснились. — Слушай, а как ты, вообще, на меня вышел? — поинтересовался он. — Э, брателло, да у меня ж подвязки везде! — стал хвалиться неизвестный собеседник. — Да и Пациента, которого шобла твоя завалила, я еще салабоном помню. На одной крытке в Уфе срок мотали. «Все ясно, — подумал Артемин. — Произошла обычная утечка информации». — Ну, короче, расклады такие, — продолжил неизвестный авторитет. — Я решил с тобой по-хорошему. Чисто по-деловому, как пацан с пацаном. Твой товар — мое бабло. — Понял, — кратко ответил Артемин. — Это хорошо, что по-хорошему. Но товар, сам понимаешь, у меня недешевый. — Ну, для Натахи моей я бабла уж не пожалею. Я хоть и бухой слегонца, но за базар отвечаю. Пять лямов. Все чисто налом, приехал и забрал. Идет? — Товар дороже стоит, — сказал Артемин. — Он стоит десять. — Вот, мать твою! Ладно, короче, идет! Беру. За восемь. — Ну ладно, идет, — согласился Артемин. — Хер с тобой, я ж не жид, чтоб торговаться, — вдруг опомнился браток. — Бери чинарик, хер с тобой! Но только чисто одна тема. Ты пойми: если ты мне фуфел подсунешь, то твои кости сраные даже археологи не найдут. Врубаешься в тему, да? — Да уж врубаюсь. — Ну и супер-пупер. Короче, записывай адрес. Сегодня в восемь вечера я тебя жду. Артемин взял ручку и записал адрес. Это был коттеджный поселок в пригородах Москвы. — Там хата одного моего старого кореша, — объяснил незнакомец. — И сразу расклад такой: пришлешь мочил — от мочил и получишь. И быстро не сдохнешь, понял? Будешь долго зырить, как твои кишки собакам скармливают. Усек? — Ну мы же добазарились, — дипломатично промолвил Артемин. — Какие тогда мочилы? — И зашибись. Слушай дальше. Из бригады своей возьми человека два, не больше. Ну, водилу там, еще одного бойца. Но только без волын. Шнелю я там чтоб не видел. Он клевый корефан и, как я понял, не туда подписан. — Ладно, я согласен. — Шнеля, короче, пусть дома сидит весь вечер и футбик смотрит. Может проститутку какую себе взять, чтоб не скучно было, я ему ставлю. Высунет нос из дому — вам конец, добазарились? — Не вопрос, — в тон ответил Артемин. — Ну и славненько. Короче, в восемь. В динамике раздались короткие гудки. Артемин еще минуту-другую стоял как вкопанный. Ему хотелось ущипнуть себя за нос, чтобы удостовериться, что это не сон. * * * — Ну что ж, на ловца и зверь бежит! — потер руки Шельман. — Так что все отлично. Экстренная встреча происходила на лавочке в каком-то безымянном московском скверике. У самых ног Артемина суетились нахальные голуби. К тому же у него возникло подозрение, что след их жизнедеятельности остался на его белом плаще. — Это то, что нам больше всего подходит, — продолжал Шельман. — Искать покупателя за границей пока слишком опасно. Другое дело — прямо в Москве. Так что этот бандюган объявился как раз очень вовремя. — Но ведь риск большой… — начал было Артемин. — Да нет, товарищ дорогой, риск ты сильно преувеличиваешь. Тот чувак живет по понятиям. Среди уголовников таких сейчас мало осталось, но этот, похоже, один из них. И что это значит, как ты думаешь? — Ничего хорошего, — ответил Артемин. — А вот и нет! Это значит, что, если бы он хотел тебя завалить, он бы уже тебя завалил. А если он предложил тебе сделку — значит, он предложил тебе сделку. Ясно? Артемин все еще сомневался в порядочности уголовника. — Хорошо, ну а если этот кадр просто берет нас на понт? — тут же предположил он. — То есть никакой он не вор и нету у него восьми лимонов. А выяснится это в самый последний момент, когда он нас, безоружных, под волыны поставит. — Ну, как говорится, встречай по одежке, а провожай по уму, — многозначительно изрек Шельман. — В смысле? По какой одежке? — Если у этого бандюгана есть люди, которые угнали у тебя из-под носа самолет, значит, и бандюган этот очень серьезный. Логично? — В принципе, логично, — согласился Артемин. И действительно, до сих пор противник (и противник до сих пор неизвестный) демонстрировал очень высокий уровень работы. С этим было сложно не согласиться. — Хорошо, ну и что вы мне посоветуете? — прямо спросил Артемин. — Делай то, что тебе сказал этот чувак. Четко, без всяких подколок. То, что он сказал, то и делай. Артемин взгрустнул. Он надеялся услышать другой совет. Но, судя по всему, этот старый пройдоха был прав. Если противник действительно столь серьезен, то пытаться обмануть его нет смысла. Тем более он что-то говорил про собак, которые выжирают внутренности еще живого человека. И вряд ли это была шутка. — Хорошо, я поеду к нему, — согласился Артемин. — И поедешь без Шнели, — добавил Шельман. — И поедешь с одним водилой, без прикрытия. И вообще не будешь чудить. Поверь, в данном случае это самая умная тактика. Сделать все, как он тебе говорил. — Но он говорил еще и об оригинале иконы, — напомнил Артемин. Услышав об этом, Шельман явно не обрадовался и вежливо промолчал. — Вы дадите мне подлинник? — настаивал Артемин. — Мы дадим тебе очень хорошую копию. Она ничем не хуже, чем подлинник. Даже, может быть, в чем-то лучше. — Но мне нужен подлинник. Они уже смогли разоблачить одну фальшивку. Какой-то жирный голубь весьма некстати спикировал прямо на белый плащ Артемина. Тот отмахнулся от него, как от хищной птицы. — Благодаря составу этого вашего убиенного гения копия почти идентична оригиналу, — объяснял Шельман. — И тем не менее они смогли ее распознать. Шельман ничего не ответил. Он повернулся к Артемину и пристально на него посмотрел. Повисла свинцовая пауза. — Ну и чего же ты от меня хочешь? — спросил наконец Шельман.