Закрываю приложение. С чего начать разговор с Рафом? Как найти слова? Завтра. Всё будет завтра. Если не струшу! 46. Рафис: С первого дня Глаза Чудилы следят за тем, как я подношу ещё тёплое овсяное печенье к лицу, вдохнув аромат корицы и лимона, придирчиво верчу его в пальцах и, наконец, попробую на вкус. Мастер класс для покупателей магазина по готовке экспресс рецепта — одна из идей того пиар-проекта, что я подарил Валерию. Но выбор рецепта овсяного печения — его идея. И, должен признать, вполне удачная. Ингредиенты стоят копейки, рецепт запоминается просто, никаких сложных жестов. Десять минут на тесто и столько же на выпекание. Аромат притянет любопытных клиентов, а тут реклама и электронным весам, и мини блендеру или сразу кухонному комбайну, элекропечи, опять же... В общем, я не удивлён, что партнёры магазина быстро заинтересовались этой идеей. На следующей неделе и весь период до православного рождества именно Чудиле поручили вести эти мастер классы, иногда по несколько раз в день. Ей необходимо потренироваться с рецептом, но так как у неё самой духовка газовая, для чистоты эксперимента я позвал её к себе. Но что-то мне подсказывает, что это отчасти манипуляция, и в голове у моей Чудилы отнюдь не выпечка на повестке дня. На подбородке Наташи — мучной след. Фартука у меня не нашлось, и во спасение её тёмной кофточки я отдал ей свою рубашку. Она в ней «утонула», но, подвязав её узлом на поясе и подвернув рукава, выглядит соблазнительно, так бы и съел хулиганку. Особенно после её выходки с описанием поцелуя. Обычно трофей-рубашка достаётся девчонкам после... Картинки, одна горячее другой, мелькают в голове, но я гоню их прочь. Ещё не время. С Чудилой ничего не происходит как «обычно». — Ну, как печенье? Ловлю её вопросительный взгляд и отвечаю: — Вкусно. В этот раз не сгорело. Однако ты ещё теряешься с рецептом и из-за этого не укладываешься в отведённое для мастер-класса время. — Эх... Тогда ещё раз. Взбить вместе сто грамм мягкого масла и сто грамм сахарного песку. Добавить постепенно одно яйцо, столовую ложку молока, потом разрыхлитель и гашеную соду, ванилин, муку, соль. Когда получится густое тесто, вмешать овсяные хлопья, корицу, цедру, изюм... Вроде всё так, правильно же? Наташа нервничает и избегает смотреть мне в глаза. Сколько раз мы приготовим печенье, прежде чем она наконец решится? — Эй! — Чуть отодвигаюсь от стола и дожидаюсь, пока Чудила поднимет голову. — Иди ко мне. С удовлетворением отмечаю, что она ни секунды не колеблется и, сделав шаг, оказывается у меня на коленях. — Что происходит, Наташ? Ты переживаешь про завтрашний ужин с твоими родителями? Давай угадаю: ты ещё никого с ними не знакомила, так? — Чудила кивает. — Ну и что? Ты тоже первая девушка, которую я представил свой маме. И ты ей понравилась. Легко целую её около уха, слышу, как она тяжело вздыхает и шепчу: — Дело в другом, да? — Она снова кивает. — А если я скажу, что моё отношение к тебе не изменится, что бы ты там не придумала, ты перестанешь уже пытаться оторвать пуговицы на моей рубашке? А то, давай помогу, я ведь заметил, что ты сняла ту черную кофточку, и не откажусь взглянуть, что у тебя там под рубашкой... — Рафис! — Да, Чудо моё? — Я тоже... тоже... — Тоже хочешь взглянуть, что у меня под рубашкой? Это без проблем... — Нет, прекрати ёрничать, я пытаюсь сказать кое-что важное. — А ты прекрати ёрзать на мне... Хотя, нет, продолжай! Чудила все же соскользнула с моих колен и отошла к окну. Её огромные серые глаза сверкают решительностью. Она просто невероятно красива вот именно в этот момент. А может, послать куда подальше все «благие намерения»? — Я должна признаться тебе, Рафис, и это сложно, потому что я поступила не совсем честно. У меня есть хобби — я пишу женские романы. И ты стал прототипом для одного из героев... Для главного героя, на самом деле... Вот... Чудо моё! Неужели я дождался этого момента. Хочу подойти к ней и обнять, но она предупреждающе вскидывает руки, в глазах мелькает паника. — Нет, сиди там, пожалуйста. У меня мысли растекаются, когда ты очень близко. — «Растекаются?» Я не знал, что так тоже говорят про мысли. Хотя на Нэт-Книге и не такое можно прочитать. — Это всего лишь употребление глагола в переносном значении — метафора... Ну, пусть будет в переносном. До Чудилы наконец-то доходит полностью моя реплика. Глаза становятся ещё больше, но уже пропадает загнанный вид. Да, милая, я знал. Но вот после Людмилы Витальевны тебя это удивлять и не должно, разве нет? Всё же подхожу и беру её руки в свои. — Я знаю про книги, но рад, что ты наконец-то решилась мне рассказать. Это всё, или есть что-то ещё? Её пальцы дрожат. Давай же, девочка. — Ты... ты читал? — Да. Но об этом потом. Есть ли что-то ещё, что ты хотела бы мне сказать? — Раф, я в начале нашего знакомства провоцировала тебя... специально. В смысле, чтобы реакции героя описать. — Розовый холодильник? Наташа виновато опускает глаза, а я тихонько смеюсь и целую её в кончик носа. — Зато я получил возможность тебя поцеловать. Оно того стоило. Тем более, что мне теперь без этого никак. Это всё? — Ну... Нет. Осталось самое такое.. — Какое «такое» ? — Бесячее. — Я весь внимание. Чудила вытаскивает из заднего кармана сложенный вчетверо лист и протягивает его мне. Раскрываю, и на мгновение вспыхивают те же эмоции, что я испытал, впервые увидев творение Анжи. Моё фото, обложка-«крючок» для дамской публики Нэт Книги. Нафотошопенные плечи. Да, это всё ещё бесит. Смотрю в лицо Наташе. — Почему, объяснишь? Вижу, как от шеи и вверх кожу заливает румянец. Наконец, Чудила говорит: — Ты очень сексуальный. Я вот такого же не сразу нашла на стоках. И вообще, тебя здесь не узнать. Некоторое время мы оба молчим. Скажи она мне так сразу, я, может, и не противился бы её эксперименту с обложкой. — Ты ведь об этом тоже знал, да? А вот к этому я оказался не готов. Но врать сейчас не вариант. — С самого первого дня. Её глаза впиваются в моё лицо. Брови взлетают с осознанием цепочки событий, и Наташка начинает реветь... 47. Чудеса Он знал! Это что же, значит, он притворялся в ресторане, пока кормил меня улитками?! «Я хочу называть тебя своей девушкой... » — когда он это говорил, он уже знал?! Ну нет, это не логично. Я помню, я опубликовала книгу уже после! Рафис сжимает мои ладони, а я чувствую себя тряпичной куклой. «С самого начала»... Он что же, игрался со мной? А сейчас? Только бы это было не так, я не переживу! Чувствую, как по щекам скользят слёзы. — Я с первого дня узнал про обложку, но не сразу догадался, что это была ты. — Я всё ещё не понимаю...