— Паша, я вверяю тебе свою судьбу в этом мире. То, что я расскажу, будет необычно, но это будет правдой от начала и до конца. А там уж тебе решать: сдавать в сумасшедший дом, или… или помочь выпутаться из этой истории. — Да я!.. — раскрыл было рот Павел, да девушка подошла и мягко накрыла рот его ладонью. Он понял, что лучше промолчать. — Я не теряла память и всё помню, Паша. — голос девушки раздавался как будто издалека. — Я знаю, когда родилась, где живу и мое имя. Позвольте представиться — Наталья Александровна Воинова, как говориться, прошу любить и жаловать. — Павел Артёмович Конюшкин. — машинально представился и он. В ответ услышал короткий смешок: — Да знаю, слышали уже. Заулыбался и лейтенант — действительно, ведь представлялся же. Взаимный смех растопил возникший было ледок, они оба расслабились и дальше рассказ Наташи пошел веселее. Девушка встала, прошлась по кабинету, остановилась перед большой картой Москвы висевшей на стене, присмотрелась. Обернулась к Павлу и одарила его ласковой и ободряющей улыбкой. Отчего молодой человек стал таять. Но не успел, растаять не дала Наташа, возвратившая его на грешную землю вопросом: — Это ведь Москва, верно? — Д-да. — подтвердил Павел. Она склонилась и стала пристально рассматривать карту, бормоча себе в нос: — Так, это, значит, Кремль. Тверская. А Бульвар теперь Тверской бульвар. Малая Бронная. Хм. В общем, Москва не сильно изменилась за сто лет, только больше стала. Павел не торопил девушку, боялся спугнуть и разрушить установившийся контакт. Тем более, что когда девушка стояла, повернувшись к карте лицом и слегка наклонившись, сзади открывался такой вид! Однако прочь скабрёзные мысли, дело прежде всего, дело, тем более, что представившаяся Наташей девушка попросила о помощи. — Паша! — Таша обернулась. — Подойди сюда. Павел Конюшкин послушно подошел к карте и склонился рядом с девушкой. Стояли они так близко, что было слышно дыхание, а кокетливый завиток Наташиной пряди ласково щекотал Пашино ухо. — Вот! — она провела пальцем по карте. — Улица Малая Бронная, вот Патриаршие пруды, а на углу, у Патриарших, как раз напротив, дом номер тридцать шесть. Оттуда меня привезли, так? — Так! — только и сказал Павел. — Я здесь жила. — тихо сказала Наташа. — Только, когда я здесь жила, улица называлась Воскресенской, а тридцать шестого дома не было. Она слегка повернула и склонила голову так, что прядь её волос стала щекотать его щёку, что было ещё приятнее. — Как не было? — А вот так, не было и всё тут! — А что было? — Особняки, дома с колоннами, задними двориками, садами, уютно было. И было это в четырнадцатом году, в Т Ы С Я Ч А Д Е В Я Т И С О Т Ч Е Т Ы Р Н А Д Ц А Т О М году, откуда я провалилась сюда, в ваше время. Короткая пауза, возникшая после этого заявления Наташи, казалась, длилась вечно, почти бесконечно, хотя в реальности времени на осмысление сказанного понадобилось всего несколько секунд. Всё это время девушка ждала реакции Павла, вопросительно глядя на него. — Да-а ла-адно! — с неистребимым московским говорком протянул он. Настроение у лейтенанта юстиции в тот момент было хуже некуда. Надо же! Позволить провести себя как мальчишку! Он уже в мыслях торжествовал, что сумел обставить такого матёрого волчище, как Денисов. Он думал, что девушка с ним пошла на контакт, а оказалась — просто обвела вокруг пальца. Историями про попаданцев были завалены все книжные полки, и Павел, что греха таить, почитывал эти опусы. Его привлекали лихо закрученные сюжеты, исторический антураж, понятные герои-современники, волей случая оказавшимися суперменами где-нибудь в «прекрасное далёко». Ведь приятно помечтать и вообразить себя героем, вершащим судьбы мира. «Как это подло. — думал он, залезть в его голову, узнать о его страсти к подобным историям, подсмотреть его мечты, воспользоваться этим. Стоп! А как назвавшаяся Наташей, узнала о его увлечении? Они знакомы-то всего пару часов! Что за непонятную игру затеяла с ним эта девушка?» — Не веришь, — грустно сказала девушка, — Жаль! Если даже ты не поверил, то и никто не поверит. Слова Наташи извлекли Павла из глубин своего «Я», где он в тот момент пребывал, копаясь в своём подсознании. — Вообще-то, поверить в такое трудно. — Вообще-то да! — покорно согласилась девушка. И оба вдруг рассмеялись: открыто, искренне. Смех растопил лёд недоверия и сблизил их, как заговорщиков, обладающих страшной, сакральной тайной. — Давай, Паша, я тебе всё расскажу, а ты уж сам решай, верить или нет, подойдёт? — Пойдёт! Наташа начала рассказ. Рассказала про последние дни в Москве, про сватовство, убийство Тихоныча и ранение старикана-женишка. Промолчала только про Меч Тамерлана. Проведала, как забаррикадировалась в кабинете, как подошла к старому зеркалу и плакала, глядя в своё отражение и жалея себя. Как внезапно через зеркало перенеслась в это время и оказалась в квартире. Немного поколебавшись, рассказала о Николке: «И так столько всего нагородила, пусть хоть здесь правду знает, нечего морочить парню голову». Закончив, перевела дух, легче стало. Во время рассказа Павел мерял шагами кабинет, а сейчас сел, стал раздумывать. Рассказанное было и правдоподобно и невероятно одновременно. С другой стороны рассказ Наталочки, так в мыслях он называл девушку, был внутренне непротиворечив, и Павел с трудом мог представить, как это сочинить и рассказать «с чистого листа». Однако, можно было проверить. — Как же тебя хотели замуж отдать, ведь ты ещё маленькая. — Как маленькая? Шестнадцать лет! — обиделась, аж губки надула. — Самый раз. А у вас что, не так? — С восемнадцати. — буркнул Павел, а у самого руки привычно забегали по клаве ноута. Конечно, историю права он в универе изучал, более того, по этой дисциплине у Конюшкина была заслуженная, как он считал, «пятёрка», но брачный возраст Российской империи накануне революции он, хоть убей, не помнил. Поэтому и решил воспользоваться тысячекратно руганной, но всемогущей «Википедией». Соответствующая статься открылась сразу. Да, действительно, по имперским законам Наталочка была вполне дееспособным гражданином, хотя в современной России за связь с ней взрослому дяде светил немалый срок. — Здорово! — прозвучало у лейтенанта над самым ухом. — И что, при помощи этой машины обо всём можно прочитать? Это Наталочка незамеченной пробралась за его спину и наблюдала за его манипуляциями с клавой. К восторгу Павла девушка мягко положила ладонь на плечо и склонилась за его спиной так, что ухо ощущало её горячее дыхание. Он уже ни в чём не был уверен. — Сначала я думала, что это просто такая современная пишущая машинка. — продолжила «зажигать» Наташа. — А теперь вижу, что это и блокнот, и справочник, и энциклопедия. — Больше, гораздо больше. — поддержал игру Павел, если только это была игра. — Это электронное устройство называется компьютером. Перед тобой — переносная версия, называемая ноутбук. — Блокнот? — переспросила Наталка. — Какой блокнот? — Ну, в переводе с английского «note book», означает «книга для записей», или «записная книжка», а, значит — «блокнот». — Вроде того, — усмехнулся Павел, — Только функций гораздо больше. А вообще компьютеры изначально конструировались как электронно-вычислительные машины, которые с помощью программирования могут выполнять огромное количество вычислительных операций. А потом появился интернет. — А вот это слово я не могу расшифровать. — призналась девушка. — И не надо. Просто все компьютеры объединены в одну глобальную сеть, её так и называют — «глобальная паутина». Вся информация и находится в этой сети, то есть в интернете, а наше дело — просто суметь её найти и выудить. Но интернет это не только информация, это ещё и средство мгновенной связи и коммуникации. — Что-то вроде эфира? — Ну, да, в общем-то. — следователь Конюшкин по своему складу был типичным гуманитарием, «ботаником» как сейчас модно говорить, поэтому в технических вопросах «плавал» конкретно и затруднялся доступно объяснить девушке принцип работы компьютера. — Фантастика! Никогда не думала, что наяву окажусь в будущем. Павлуша, а можно я попробую? Немного поколебавшись, Павел встал и уступил девушке место, его добило так мило сказанное — «Павлуша»! Теперь он расположился у неё за спиной — руководить и подсказывать. — Положи правую руку на мышку и води ею, не отрывая от поверхности. Наташа немного замешкалась, потом засмеялась: — Действительно — мышка. — Вот так, смотри на монитор — видишь — при помощи мыши ты управляешь курсором. — Монитор — это экран? — Верно! Теперь наведи курсор в поисковое окно и левой кнопкой мыши закрепи курсор там. Теперь на клавиатуре напечатай, что ты хочешь узнать. Девушка задумалась, потом тряхнула головой, и пальцы ловко побежали по клавиатуре. — Странно, печатаешь ты ловко, а с мышью обращаешься плохо. — Машинописи нас в гимназии обучили, — ответила его Наталочка, теперь он только так и думал о девушке, и добавила не без гордости: — «Слепым методом»! Выведя в поисковике название «Малая Бронная», она смогла открыть нужную страницу и стала читать. Пока она читала, едва не по слогам, отметил про себя Павел, в нём проснулся следователь. Он уже не был так уверен, что девушка лжет. Всё пока ложилось в ту версию, что, как ни парадоксально, а Наталочка действительно не из этого времени. И с брачным возрастом не солгала, и со старым-новым названием улицы, и реакция на ноутбук была более чем естественной. Если только… если только она не гениальная актриса. Или не по годам развитая и образованная, что тоже исключить было нельзя. — Наташа? — Да? — она оторвала взгляд от монитора и уставилась на него зелёными глазищами. — А почему ты так медленно читаешь? Ведь судя по всему ты — девушка грамотная — вон как название ноутбука расшифровала. — Не веришь, значит? — усмехнулась, с горечью, как отметил Павел. — Да уж сложно в такое поверить. — Понимаю. Давай так, я тебе, Пашенька, всё сказала, верить или нет, твоё дело, ты главное меня не выдавай, ты же обещал, помнишь? «Господи! Но что же она с ним делает? Пашенька!» — он вынужден был признать, что против такого у него нет приёма.