— Да, — усмехнулась я. — Ну тебя в карманах уже несколько золотых часов, а у меня — обручальные кольца и пачка наличных. — Шикарно. Мы говорили чуть громче обычного, торопливо и сбивчиво. На самом деле мы избегали смотреть друг на друга с тех пор, как поднялись с пляжа и стряхнули с одежды песок. Песок, который я до сих пор ощущала кожей, так же, как и запах Мейбл. Дедуля заметил нас первым. Одной рукой он держал мусорное ведро, другой — махал нам, стоя на противоположной стороне дороги. — Привет, девчонки! — крикнул он, будто столь ранняя встреча стала для него приятным сюрпризом. Мы подошли к нему, не зная, что сказать. — Доброе утро, Дедуль, — наконец выдавила я. Он вдруг изменился в лице. — Мой виски… Я проследила за его взглядом. Я даже не сознавала, что Мейбл в открытую держит бутылку за горлышко. Он мог бы разглядеть наши обветренные губы и пылающие щеки. Мог бы заметить, что мы обе не смотрим ему в глаза. Но вместо этого он смотрел на бутылку. — Прости, Дедуль, — сказала я. — Мы сделали всего пару глоточков. — Мы же малолитражки, — попыталась пошутить Мейбл, но в ее голосе сквозило сожаление. Дедуля потянулся за бутылкой, и Мейбл отдала ее. Он поднес бутылку к глазам, силясь рассмотреть, сколько виски осталось. — Все в порядке, — сказал он. — Там и было-то немного. — Простите, мне правда очень жаль, — добавила Мейбл. А мне было жаль, что мы не можем вновь оказаться на пляже. Что небо не потемнеет обратно. — С этим надо поосторожнее, — сказал Дедуля. — Лучше и вовсе не начинать. Я кивнула, вспоминая, как целовала Мейбл в губы. Хоть бы она на меня посмотрела. — Мне надо домой, — пробормотала Мейбл. — Удачи в школе, — пожелал ей Дедуля. — Спасибо. Она стояла на тротуаре в свитере и рваных докинсах: темные волосы — такие длинные, что достают до пояса, — перекинуты через плечо; брови нахмурены, глаза печальны. Но когда мы встретились взглядом, она улыбнулась. — Надеюсь, у тебя не будет неприятностей — шепнула я, хотя какие у нас могут быть неприятности? Мы фантастические существа. Мы морские создания. Мы прячем в карманах сокровища, а на коже поцелуи друг друга. Глава одиннадцатая Надо мной — голова и шея оленя. Судя по всему, самца. Его рога откидывают на стену длинные изящные тени. Я воображаю оленя живым где-нибудь в поле. Представляю весну, траву и цветы, следы его копыт; как он бегает, целый и невредимый. А теперь есть только тишина и тающая восковая свеча. От нас прежних остаются лишь призраки. Дзинь, звенят тарелки, которые Мейбл ставит в раковину, изнемогаю при мысли о том, что рано или поздно нам придется поговорить и расставить все точки над i. Мы до сих пор не решили, как будем спать. На диване лежат комплект белья и стеганое одеяло, красноречиво намекая, что у нас одна кровать на двоих. Может, мы не будем спать всю ночь. Мейбл возвращается с кухни и берет с полки колоду карт. Раздает десять мне, десять себе и одну кладет лицом вверх. Пиковая дама. И как же я не догадалась купить нам карты? Это помогло бы избежать неловких пауз, и не пришлось бы притворяться спящими, только чтобы не разговаривать. Мы принимаемся играть в кункен[23] — совсем как раньше. К концу первого раунда я обгоняю Мейбл на двенадцать очков, и она идет за бумагой и карандашом, но возвращается с маркером и рекламкой рождественского базара. На ней написано: «Ничто не сравнится с запахом свежесрубленной пихты», а ниже — фотографии деревьев с подписями: «Дугласова пихта», «Пихта белая» и «Пихта великая». Под постскриптумом: «Венки у нас тоже есть!» — Мейбл записывает наши имена и очки. Очков у нас почти поровну, поэтому игра затягивается и у меня уже все плывет перед глазами из-за усталости и полумрака. Мейбл постоянно путает, чей ход, хотя мы играем только вдвоем, но под конец выкладывает все карты — и побеждает. — Отличная игра, — говорю я. Она улыбается. — Пойду приготовлюсь ко сну. Она уходит, а я продолжаю сидеть неподвижно. Возможно, она хочет, чтобы я разложила диван, но я не буду. Мы вместе должны решить, как спать. Некоторое время спустя Мейбл возвращается в комнату и говорит: — Осторожнее в ванной. Почти все свечи уже догорели, и там теперь темно. — Ясно, спасибо. Я жду, пока она что-нибудь скажет или сделает. Наконец, не дождавшись, спрашиваю: — Расстелем постель? Даже в темноте я замечаю, как она напрягается. — А какие у нас еще варианты? — добавляю я. В комнате только пара стульев и пол. — Ну, ковер довольно мягкий, — замечает она. — Хорошо, если тебе так хочется… — Мне не хочется, просто… — Ему не обязательно знать. Да и вообще, мы просто поспим. — Я качаю головой. Как же это глупо после всего, что было. — Сколько раз мы спали в одной кровати до того, как все произошло? Десятки, сотни? Думаю, сегодня все тоже будет нормально. — Знаю. — Обещаю не доставлять тебе хлопот. — Марин, прекращай. — Тебе решать, — говорю я. — Мне не особо хочется ночевать на ковре, но если ты не хочешь спать со мной в одной кровати, я могу лечь на неразложенном диване, так у тебя будет больше места. Или давай поставим вместе два стула, или еще что придумаем. Она молчит. Я не знаю, о чем она думает, и жду целую минуту. — Ты права, — наконец соглашается она. — Извини. Давай просто разложим диван. — Тебе не за что извиняться, — бормочу я. Я убираю с дивана подушки, а Мейбл отодвигает к стене журнальный столик. Мы находим с двух сторон ручки и тянем за них. Скрипучие пружины, тоненький матрас. Мейбл встряхивает натяжную простынь, и мы вместе ее расстилаем, однако она не по размеру, и края приходится подвернуть. — Ковер кажется все привлекательнее, — говорю я. — Что, трусишь? Я улыбаюсь, смотрю на нее, и она улыбается в ответ. — Я достелю, — говорит она, натягивая наволочки. — Иди умывайся. Я, как Джейн Эйр, бреду со свечой, освещая себе путь. Но оказавшись в ванной и посмотрев в зеркало, вижу в отражении лишь саму себя. Несмотря на мрак, длинные тени и тишину, в этом месте нет незваных гостей или призраков. Я брызгаю на лицо ледяной водой и вытираюсь полотенцем, которое оставил для нас Томми. Потом чищу зубы и стягиваю волосы захваченной из общежития резинкой. Я думаю о Джейн Эйр и мистере Рочестере, о том, как сильно она его любила, как считала, что они никогда не будут вместе; а еще о том, что пару минут спустя окажусь в одной постели с Мейбл. Я все пытаюсь убедить себя, что в этом ничего такого нет, но знаю, что это неправда. И она тоже знает.