— Том, это... Ты подарил ей цветы, билеты в кино. Билеты на какое-то представление, типа цирка... Том в недоумении отклоняется назад. — Нет, я не дарил. Вообще ничего. Зачем мне это делать? Я смотрю на него. — Красные розы? — Я просил Бет заказать букет для моей жены. К годовщине свадьбы. — Он чешет лоб и на секунду зажмуривает глаза, потом снова смотрит на меня. — Также и билеты в кино были для моей жены и для меня, но я их где-то потерял. А цирк должен был быть сюрпризом для моих детей. Но Бет прозевала вовремя заказать и там не осталось свободных мест. Я... проклятье. — О, Господи, — у меня получается крикнуть это чересчур громко, и мне становится ясно в чем дело. Ищу взглядом Бет, но ее нет на своем месте. Скорее всего, Том отправил ее за кофе, прежде чем подойти ко мне. — Она... Боже, мне так жаль, Том! — Она раньше так уже поступала? Я имею в виду, с ней все в порядке? Или дело во мне? Я что-то сделал не так? — Том смотрит на меня как маленький мальчик, который просит совета у матери. — Пообещай, что не расскажешь ей, о чем мы с тобой говорили, — прошу я и жду, пока он кивнет, прежде чем продолжить. — Ее предыдущий парень был женат и в позапрошлом году бросил ее перед Рождеством. После этого она была слегка... ну, скажем так, зависимая. Настолько, что она получила судебный запрет. С тех пор ей не разрешается подходить к его дому ближе, чем на двести метров. — Дерьмо, я так и думал. — Том прикусывает губу и стучит ручкой по моему столу. — Боюсь, не остается другого выбора, кроме как... — Нет, — молю я. — Пожалуйста, Том, ты не можешь этого сделать. Бет любит свою работу. И она хороша в ней, ты сам знаешь. Я верну ей здравый смысл. Но ты тоже должен с ней поговорить! Обьясни ей, что ты счастлив в браке и нет никакого смысла в том, если она ждет тебя или что-то подобное. Возможно, тебе нужно быть слегка грубым, чтобы она поняла. Но прошу... ты не можешь ее выгнать. Не из-за этого. - Я не знаю, как с этим справиться, Миа. Я поговорю с ней, но если это не прекратится, я должен... — он пожимает плечами, и как будто мы ее звали, в двери появляется Бет. В пальто, с двумя стаканчиками из Старбакса в руках. — Ку-ку! — кричит она и радостно машет нам, когда видит, что Том сидит у меня на столе. Подом вприпрыжку подходит к нам. Мой желудок сжимается. — Пожалуйста, Том, — шепчу я еще раз и он едва заметно кивает. — Твой кофе! — она протягивает Тому стаканчик, широко улыбаясь, а другой дает мне. — Хочешь? Ты можешь взять мой, Миа, я не думала, что... — Спасибо, нет, — говорю я и поднимаю обе руки. — В данный момент меня воротит от кофе. Брови Бет поднимаются верх и она сверлит меня взглядом. В ее волосах крошечные капли, которые светятся неоном под лампами. Том подмигивает Бет, прежде чем уйти в свой офис, как ни в чем не бывало. Я замечаю, как провожаю его взглядом и вздыхаю, чтобы отвлечь Бет. — Что такое? — спрашиваю с невинным выражением лица, потому что Бет до сих пор таращится на меня. — Кофе. В последнее время ты несколько раз болела или уходила пораньше. И ты чертовски бледная. Ты что... О, Господи, ты беременна! — он ставит стаканчик на стол и обнимает меня. Так крепко, что мне не хватает воздуха. — Бет! Господи. Ты хочешь это написать на доске обьявлений или что? Том еще ничего не знает, — шикаю на нее, потому что она так крикнула, что в офисе под нами наверняка тоже это услышали. — Прости. Но я так за тебя рада. За вас. За... оу. — Она прикрывает рот рукой и садится ровно. — Дерьмо, Миа. От кого ребенок? Или ты тоже не знаешь? Я пожимаю плечами. — Какая разница? Бет стонет. — Пресвятая Матерь Божья. А я всегда думала, что ты скучная. — Эй, — наигранно возмущаюсь я и толкаю ее в сторону. Бет смеется. Мне больно видеть ее такой. Такой беззаботной. Когда я думаю о том, что мне нужно будет поговорить с ней о Томе, мне становится плохо. Я не хочу разбивать ей сердце. Почему он сам этого не сделает? Это ведь его проблема, не моя. Тоненький карандаш ломается между моими пальцами, как соломинка. — Когда? Я имею в виду, на каком ты сейчас сроке? — Бет пялится на мой живот. — Я еще не была у врача. Наверно, несколько недель, я не знаю. — Ох. Ну ладно. Ты же знаешь, что первые три месяца... — Да, спасибо, — я спешно киваю. — Все знаю. Поэтому было бы действительно неплохо, если бы ты как-нибудь держала это в себе. Пожалуйста? — я наклоняю голову и бросаю Бет умоляющий взгляд. — Ну конечно. Твоя тайна останется со мной. — Он сжимает мое плечо. — Я буду крестной? О, Господи, пожалуйста! Надеюсь, он от Джея. Я имею в виду, не то, чтобы Бен плохо выглядел, но Джей просто... — Бет, пожалуйста. — Я прикладываю палец к губам и она закрывает рот. Прости, продолжает она едва слышно, прежде чем встает и берет свой кофе. — И, пожалуйста, поговори с Томом, — добавляю я, не глядя на нее. Я снова открываю свой браузер и начинаю стучать по клавиатуре, как будто не в состоянии дождаться окончания разговора. — Почему? Что он хотел от тебя? — Пожалуйста, просто поговори с ним, ладно? Я не уверена, что он... что у вас все в порядке. Бет бросает на меня взгляд. Она хмурит лоб, и на секунду на ее беззаботном лице мелькает эмоция, которая напоминает мне страх. Потом она снова смеется, отбрасывает темные локоны на спину и исчезает на своем рабочем месте. Я кусаю ногти, пока загружается мой поиск в Google. Один мужчина из Лондона, с таким же диагнозом, как у Джея, отправляет мне адрес частной клиники, где делают особый способ облучения, и опухоль лечится медикаментами, которые находятся в стадии тестирования в США и пока не известны побочные эффекты. «Но серьезно, Миа», — пишет он, — «если больше некуда идти, какие побочные эффекты могут быть хуже смерти?» Я сухо сглатываю, когда читаю его слова, потому что он прав. Конечно, он прав. Лечение не будет оплачено страховкой, а сколько такое может стоить? Как минимум поездка в клинику должна оплатиться. В конце концов, я набираю указанный номер и мне удается договориться о приеме на следующей неделе. Надежда согревает мне сердце, но понимаю, что с этим нужно быть осторожной. Этот мужчина — Гарри — живет уже восемнадцать месяцев с его диагнозом, несмотря на то, что врачи давали ему всего полгода. Надежда ведь оправдана? Теперь я должна переубедить Джея, чтобы он согласился на лечение. И боюсь, что с этой задачей мне будет справиться сложнее, чем переубедить Бет наконец забыть Тома... — Прекрасная идея, Джей. — Я отодвигаю меню, состоящее всего из одного листа, и при этом закатываю глаза. Джей смеется. — Прости, сладкая. Я забыл. Честно! — Ты забыл, что я не ем мясо? — спрашиваю, мотая головой. Бен осматривается в старом гараже для поездов, который забит до отказа посетителями, несмотря на то, что в этом дурацком меню есть на выбор только два блюда. Курица и стейки. Единственный выбор, что предоставляется — это размер стейка. — А мне здесь нравится, — говорит Бен и сжимает мою руку. — Ты можешь попробовать заказать здесь только салат, но порцию побольше. И немного картофеля фри. — Эй, я правда забыл, — настаивает Джей, глядя на меня. — Ты мне веришь? — Нет, — отвечаю. — Я видела, как ты искал в Google о необходимости железа для беременных, и это все твоя уловка. Джей так широко улыбается, что я стону и закатываю глаза. — Серьезно? Никто не говорит, что если будущая мать вегетарианка, это опасно для жизни ребенка! Добро пожаловать в двадцать первый век. Для таких случаев существуют таблетки. — Да что ты говоришь? Я разбираюсь в таблетках. — Джей бросает меню на стол и скрещивает руки на груди. — Извини, — тихо произношу я. — Правда. Я просто... — Да ладно. Мне стоило труда заказать здесь столик. Ты же видишь, что тут творится. Над нашими головами висит огромных размеров стеклянный ящик, в котором находится чучело коровы с чучелом курицы на спине. И мне плевать, что это изображение искусства принадлежит Дамиену Хирсту. Наверняка такое заведение может выжить только в городе, подобному Лондону. Кроме того, сквозь щели в стенах и потолке свистит ветер. Если честно, уютный вечер я представляла себе по-другому. — Уже выбрали? — уточняет чересчур молодой официант в футболке, что залита жирными пятнами, и достает блокнот. Для чего он ему нужен, учитывая такое скудное меню, мне не понять. Бен обьясняет мою дилемму. — Без проблем. Я сделаю большую порцию салата с картошкой фри и фрукты. Хорошо? — Да, спасибо, — говорю я, заказываю безалкогольное пиво и жду, пока парень исчезает в толпе. Бен говорит о работе, я рассказываю о Томе и Бет и спрашиваю мужчин, что мне делать. Бен советует не вмешиваться, в то время как Джей уверен в том, что я должна поговорить с Бет. В конце концов, я все также сбита с толку, как и прежде, и радуюсь, когда официант ставит передо мной тарелку, полную зелени. — Видишь, как здорово я питаюсь? Ребенок будет рад этому, — киваю я Джею, который так гордо смотрит на свой XXL-стейк, как будто он сам его приготовил. Совершенно ясно, что это заведение чисто для мужчин. Но картошка отличная, и я могу с этим смириться. После еды мы идем в бар в Шордиче до тех пор, пока я не устаю и не хочу домой. Странно, но мне сегодня хочется поехать в квартиру в Хакни, возможно потому, что не была там целую неделю. Бен старается поддерживать хорошее настроение, но я вижу насквозь, о чем он думает. Ламинат в коридоре ветхий и надломлен во многих местах, и сразу заметно, что впервые за последнее время Джей сегодня убирался. Запах старой пыли висит в воздухе. Но мой педантичный муж не обращает на это внимания до тех пор, пока мы входим в гостиную, и он видит фонотеку Пита. — Можно? — спрашивает он. Джей кивает. Пока Бен роется в миллионе виниловых пластинок, я исчезаю на кухне с Джеем.