— Нет. — Артанец посмотрел на меня как-то странно, сдвинул брови и повернулся к своему коню, рядом с которым стояла Ягодка. — После наказания ее судьбу решит отец. Картинка наконец-то сложилась, и слова Риона о честолюбии обрели смысл. Союз Артана и Манна подразумевает брак с маннской княжной. С любой княжной. Значит, место Тарии займет ее сестра. Ничего особенного, правители такое практикуют достаточно часто. Это было правильно, но все равно отдавало горечью. Если у Кейна будет жена, мне точно не стать рядом с ним счастливой. Какими бы красивыми словами и мудрыми советами ни разбрасывался Рион. Но и уйти я тоже не могла. После неудачного побега Логхард, видимо, решил привязать меня к себе. Это стало понятно в первый же день путешествия в Артан, когда он мне не позволял отходить от него ни на шаг, за исключением коротких минут уединения во время привалов. Настолько коротких, что я даже задуматься не могла о том, чтобы сбежать. Когда меня сторожил оруженосец, было гораздо проще, но теперь Браден даже не смотрел в мою сторону. Мне оставалось лишь рассматривать красоты Манна. К счастью, посмотреть было на что: долины здесь даже осенью оставались зелеными и ничем не напоминали Каменный лес. Особенно мне понравилась маленькая деревушка, которая попалась на нашем пути. Ее домики с синей черепицей и разукрашенными ставнями и приветливые жители, улыбавшиеся нам. Мне здесь настолько понравилось, что я забыла обо всем на свете. Ведь я всегда мечтала путешествовать, побывать за пределами Нифрейи. Как странно порой сбываются желания. Приказы отряду Кейн отдавал мысленно — я видела, как в его глазах вспыхивает магия разума, — а к майнцам и княжне не приближался вовсе. Поэтому я ехала рядом с ним до самого заката, пока по его приказу воины не разбили лагерь возле одной из деревень. Завтра мы должны были выйти к Красной реке, той самой, о которой упоминала Тария, и через несколько дней достигнуть артанской столицы. Обо всем этом мне сообщил Логхард, когда мы оказались в шатре. — Хорошо, — равнодушно ответила я. Кто-то, к моей огромной радости, уже сложил шкуры возле дальней от входа стены и развел огонь. Исполнять придуманные артанцем обязанности не было ни сил, ни желания. Я шагнула к шкурам, но Кейн преградил мне дорогу и сжал плечи ладонями. Пришлось задрать голову, чтобы встретить его взгляд. — Отпустите, князь, — выдохнула я. — Я не стану с вами сражаться. — Ты кое-что забыла, фрейлина. — О чем вы? — О твоем наказании за побег. Я вздрогнула, потому что и правда забыла про обещанное Логхардом наказание. — Вы нашли меня, разве этого мало? — Я хотела, чтобы мой голос звучал спокойно, но горечь и раздражение все-таки в него просочились. — Дело не в том, что я тебя нашел, а в том, что ты рисковала собственной жизнью. — Вы хотели сказать, рисковала вашей собственностью? — Хватит! — рыкнул Кейн мне в лицо. — Я не обращаюсь с тобой как с собственностью, Амелия. Ни одной женщине я не позволял столько, сколько тебе. Ну конечно! Я что, теперь радоваться должна? — Если притронетесь ко мне сейчас, то я никогда вам этого не прощу, — сказала тихо, но уверенно. Сказала и сама едва не рассмеялась над своей глупостью. Зачем Кейну мое прощение? Что бы он ни говорил, я его рабыня, которую он использует, как ему хочется. Глаза артанца потемнели, казалось, еще немного, и в них начнут сверкать молнии. А вот голос, напротив, звучал пугающе спокойно: — Никогда — слишком долго, фрейлина. Сердце взволнованно забилось в груди, а по ладоням растекся холодок. Я даже представлять не хотела, что на этот раз придумает Логхард. — У меня осталось желание, — выпалила я. — За спасение вашей жизни. Кейн нахмурился, но перебивать меня не стал. — Вы сказали, что я могу попросить все что угодно. Так вот, я хочу, чтобы вы отменили наказание и не прикасались ко мне до самого Артана. — Это уже два желания. — Логхард сложил руки на груди. — Выбери что-то одно. Я вообще не ожидала, что он согласится, поэтому оказалась перед нелегким выбором. Наказание случится единожды, а потом я на пару недель избавлюсь от притязаний артанского князя. Но пережить новое унижение снова… Уверена, на этот раз Кейн придумает что-то особенное. С другой стороны, придется терпеть его прикосновения, которые, к моему стыду, не были мне неприятны, но уничтожали остатки израненной гордости. Я глубоко вздохнула: — Каким будет наказание? — Выбираешь наказание? — вкрадчиво уточнил Кейн. Я замотала головой: — Хочу знать, что меня ждет. Артанец невесомо коснулся костяшками пальцев моей скулы, заставляя кровь быстрее течь по жилам, а дыхание — сбиваться. — Нет, фрейлина, — усмехнулся Кейн и погладил мою шею. — Выбирай сама. Только подумай хорошенько, чтобы не пришлось потом жалеть. Эта усмешка все и решила: во мне вспыхнула ярость. С глубины души поднялось нечто темное, что всегда толкало меня перечить Логхарду, злить и провоцировать его. — Тогда пусть будет наказание. — Я вскинула подбородок. — Пара часов унижений стоит нескольких дней без вашего внимания. Серые глаза грозно сверкнули: мои слова попали в цель. — Кто говорил о паре часов? — В его голосе крошился лед, как было в начале нашего знакомства, и я с трудом подавила желание отшатнуться. — У нас с тобой целая ночь впереди. Вся ночь?! Кейн резко отпустил меня и отошел к шкурам, на ходу стягивая кафтан. По спине побежал холодок, особенно когда я услышала следующее: — В Артане есть особое наказание для женщин, которые пренебрегли своей защитой. — Кафтан был сброшен на шкуры, за ним последовала туника. Кейн остался лишь в штанах и шагнул к большому сундуку, а я вся обратилась в слух. — Его смысл в том, чтобы лишить виновницу одного из чувств. На время. А ее мужчина помогает с этим справиться. Лишить одного из чувств?! Кейн тем временем достал из сундука широкую полоску кожи и направился ко мне. — Чаще всего используют сок аркита, и тогда женщина не может разговаривать. — Какое варварство! — Зато перечить мужчине она тоже не может. День. Или год. Я вложила в свой взгляд все, что думаю о таких воспитательных методах, но Кейн уже оказался рядом и бесцеремонно развернул меня к себе спиной. — Но когда аркита нет под рукой, — хрипло прошептал он, — непокорную лишают возможности видеть. Стой спокойно, фрейлина. Я все-таки вздрогнула, когда полоска легла на глаза, погружая меня во тьму. 18 Бессознательно потянулась к повязке, чтобы стянуть ее, но услышала холодный голос Кейна: — Это твое наказание, фрейлина. Не заставляй меня тебя связывать. Такого я точно не могла допустить, поэтому медленно опустила руки. Темнота вокруг была неуютной и пугающей, словно меня лишили самого дорогого, самого важного. Во рту пересохло, а сердце не желало замедлять свой бег. Все остальные чувства резко обострились: звуки, запахи стали отчетливее. Собственное дыхание оглушало, прикосновения Кейна обжигали и заставляли вздрагивать, когда сильные пальцы касались моих волос или затылка. Артанец крепко завязал повязку и отступил на шаг — я продолжала чувствовать его за своей спиной. — И что дальше? — севшим голосом спросила я. — Мне так стоять всю ночь? Представила, как завтра буду засыпать на ходу, мысленно застонала и тут же себя одернула. Неудобно, но не смертельно, к тому же я выбрала это сама. — Нет, — спокойно ответил Кейн. Слишком спокойно, и это настораживало сильнее окружающей меня темноты. — Будешь делать то, что прикажу. Меня бросило в жар, когда его ладони скользнули по моим плечам, стягивая накидку. — Хотите, чтобы, прислуживая вам, я случайно ступила в костер? — заметила ядовито, стараясь скрыть волнение. — Я не позволю тебе пораниться, Амелия. Удивительно, но, лишенная зрения, я могла различить мельчайшие перемены в настроении Кейна. Голос выдавал его чувства, в отличие от ледяной маски, которую он привык носить.