— Доверься мне, Амелия. Ты можешь рассказать мне обо всем. Довериться ему? Это все, чего я хотела. Довериться, чтобы между нами не осталось преград. Для этого всего лишь нужно было сделать первый шаг, признаться в том, что чувствую и что во мне бьется новая жизнь. Вот только одна правда потянет за собой другую. Невозможность рассказать жгла раскаленными углями, поэтому я поцеловала Кейна. У поцелуя был горько-сладкий привкус, как у моей правды-лжи. Но он не помешал огню, захватившему меня целиком. Когда-то я считала Кейна холодным, ледяным, сейчас он был единственным пламенем, к которому я стремилась, тепло которого могло меня согреть. И я целовала, чтобы не начать говорить. Перехватило дыхание, когда ладони артанца скользнули по моим плечам, пробуждая только одно желание — стать ближе. По телу бежали искорки, а в голове мелькнула мысль: это не навредит ребенку? Но сегодня Кейн был нежен, и я отпустила себя, отдаваясь на волю его ласк, позволила увлечь себя на скамью и наслаждаться минутами счастья. После мы вернулись к ужину, ели и разговаривали о чем-то совершенно незначительном. А потом и вовсе молчали, лишь иногда касаясь друг друга. Раньше я засиживалась с Кейном до самой ночи, но сегодня он прервал наше свидание, напомнив, что мне нужно больше отдыхать, и проводил до моих покоев. В голове крутилась его просьба: «Доверься». Я ведь могу рассказать ему о ребенке. Он отец и имеет право знать, пусть даже я ему не жена. Не может мужчина, глядящий на меня с такой нежностью, навредить младенцу. Навредить мне. Расскажу и узнаю, что он думает. Возможно, мы могли бы быть счастливы. — Кейн, — позвала я, когда он направился к двери. Артанец оглянулся. — Я… Я почти произнесла это, почти собралась с силами, когда взгляд Кейна сверкнул серебром. Зрачок растворился в ледяной мгле. Я вздрогнула, шагнула к нему, но глаза артанца уже стали человеческими. Чьи мысли он сейчас прочел? — Все в порядке? — спросила тихо. — Да. Мне нужно идти. Увидимся завтра, Амелия. Он развернулся и вышел, я же вошла в спальню, и взгляд зацепился за сухой букетик эрьвеи. Кажется, время счастья истекло. 27 Не отрываясь смотрела на букетик эрьвеи. Раньше она была для меня талисманом, а сейчас превратилась в дурной знак. В душу ледяными иглами вонзился страх. Страх и нестерпимое желание повернуть время вспять. Захотелось, чтобы вернулся Кейн. Сейчас, немедленно обнять его, прижаться к нему, не отпускать. Остаться здесь, рядом с ним. Я ведь не рассказала ему про малыша… Не может же Брок быть здесь? Или может? Кейн даже не успел выйти из дворца и прочитает его мысли. Если, конечно, не занят чем-то другим… Шорох за спиной расставил все по местам. Сердце замерло, чтобы сорваться вниз. Я сжала кулаки, чтобы хотя бы внешне сохранить спокойствие. — Не боитесь, что вас обнаружат? — спросила я, обернувшись. — Раньше вы говорили, что очень рискованно находиться рядом с Кейном Логхардом. Брок выступил из тени и выглядел так же, как в нашу последнюю встречу, но сейчас он показался мне ожившим кошмаром. Опасным, зловещим. Я с трудом поборола желание отступить. — Я говорил многое. — А вот его голос звучал на удивление сдержанно, холодно. — Но если бы ты меня слушалась, Амелия. Раньше я думал, что мы с тобой заодно, и эта ошибка могла бы мне дорогого стоить. От лица отхлынули краски, а пальцы заледенели. Но он же не может читать мои мысли! — О чем вы? — Предательский голос все равно дрогнул. — О моем приказе не прикасаться к вулканам! Что?! — Я же ясно сказал избегать их. — Брок, яростно чеканя каждое слово, направился ко мне. — Не приближаться. — Я не прикасалась к артанским родникам! — Неужели? — недоверчиво бросил нифрейский князь. — Тогда что их успокоило? Голова пошла кругом, я совершенно не понимала, при чем здесь Огненные источники, и судорожно пыталась вспомнить, где на этот раз оставила лампу Дары. А пока нужно было говорить-говорить-говорить. — Это была магия Камня, маннского родника. Брок прищурился и остановился в шаге от меня. — Она не могла сработать, — сказал он тихо, скорее для себя, чем для меня. — Лишь магия Древа способна обратить разрушение вспять. Остальная не годится. — Но она сработала… — Потому что ты была рядом. Я во все глаза уставилась на нифрейца. Выходит, что только я способна спасти Кейна и всех людей на материке. Глупая, какая же я глупая. Могла сделать это еще у источников. Была рядом, но ничего не почувствовала. Ни боли, ни страданий. На мне это никак не отразилось. — Мы должны помочь сдержать вулканы. Логхард отблагодарит нифрейцев, я знаю… — И заберет себе Древо, — отрезал Брок. — Понимаю, тебе понравилось, что он ест из твоих рук. Понравилось быть особенной, но не будь такой наивной, Амелия. Думаешь, он простит тебе предательство? Его слова не возымели того действия, которого ждал нифреец. Я не предавала Кейна. Молчала, да. Чтобы спасти себя и свою страну. Но не предавала! В одном Брок прав — слишком долго я была наивной. — Древу ничего не грозит, да? — Этого я не знаю, — спохватился Брок. Слишком поспешно, выдавая ложь. Так и знала! Вот только что теперь с этим знанием делать? — Я обещала ее светлости возродить Нифрейю, а не уничтожить Артан. — Это одно и то же! — зло бросил Брок. — Думаешь, Нифрейя долго простоит, если Кейн вновь захочет ее захватить? Поэтому мы просто помешаем ему это сделать. — Убив множество людей? Нифреец криво усмехнулся: — Иногда ради цели приходится чем-то жертвовать, Амелия. Не переживай, Кейн поступил бы так же. Не поступил бы! «Простите меня, ваша светлость, — прошептала мысленно. — Я точно не могу так поступить». Лампа оказалась на столике возле кровати. Я метнулась к ней и трижды провела над лампой ладонью — сигнал тревоги. Дара откликнется и позовет Кейна. Лампа ярко вспыхнула, а в следующий миг лицо обожгло болью и меня швырнули на пол. Удар выбил воздух из легких, мир поплыл перед глазами. Я инстинктивно сжалась, защищая живот. Ребенок! — Ну и чего ты добилась? — раздался насмешливый голос Брока. Он стоял, сложив руки на груди. — Я держу под контролем всех, кто находится в этом крыле. А Кейн сейчас по пути в большой дворец, крийский принц желает объявить Артану войну. Поэтому сейчас твой драгоценный Мрак очень занят. Никто не помешает нам отсюда уйти. Никто. Я сжалась и все ждала нового удара. Меня словно окунули в ледяную воду, по всему телу растекались волны животного ужаса, которому я тщетно пыталась противостоять. Изо всех сил цеплялась за разум, чтобы не позволить страху завладеть мною, потому что страх мне не поможет. — Он все знает! — выдавила из себя. — Я ему про тебя рассказала. — Хорошая попытка, Амелия. — В его голосе звучала насмешка. — Но ты плохая лгунья. Если бы рассказала, меня бы здесь не было. А так Логхард про меня даже не помнит, думает, что я просто струсил и сбежал. В голове шумело, в щеку словно вонзились сотни иголочек. Мир зашатался перед глазами, а может, это я зашаталась, когда Брок одним движением вздернул меня на ноги. Его глаза до краев были наполнены серебром, что доказывало, что нифреец в самом деле держит сознание всех людей поблизости. Целое крыло! Не может же он быть насколько сильным? Сильнее княгини. Или… может?! Он прав, Кейн способен прочитать мысли всех, кто находится во дворце, но сейчас слишком занят… Брок сказал «крийский принц». Батул? — Они союзники, зачем Батулу развязывать войну? — произнесла я сдавленно, но во взгляд вложила всю свою ненависть. — Артан слишком могущественная держава. — Я умею быть убедительным, — ответил нифреец и добавил: — И незаметным.