Максим посидел молча, а спустя несколько минут раздумий сказал: - Я считаю, нужно валить отсюда и поскорее! Мы обе ошарашенно повернули к нему лица, а он продолжил: - Я вспомнил геологический отчет, в котором говорится о возможности взрыва этого вулкана, и меньше всего в этот момент мне бы хотелось находиться на нём. - Но не было точных данных о возможном извержении, - возразила Вероника, - вероятность этого очень мала, а вот вероятность свернуть себе шеи в такую погоду куда выше! Давайте подождем еще несколько часов, пока не стает совсем светло. - Я вот только думаю, что делать с этим уродом, не знаю, сможет ли он сам идти... Вот черт, знал бы, что так все обернется, не стал бы так его отделывать, - сказал Максим, морщась от отвращения, - ну не нам же его тащить теперь! - Но мы же не можем бросить его умирать... – проговорила я, а в мыслях промелькнуло, что может быть и стоило бы поступить именно так... Но я быстро отбросила эту мысль. - Так, - Вероника взяла аптечку, которую принесла вчера для Максима, - я пойду посмотрю, что можно сделать, чтоб максимально привести его в порядок... - Ну уж нет! – рявкнул Максим, - ни одна из вас к нему не подойдет! - Но так ведь нельзя! – повысила голос Вероника, - мы не должны доходить до его уровня, должны оставаться людьми! - Я же сказал нет! Тут я снова услышала непонятный гул и сердце замерло от страха: - Тихо! Вы слышите?! Оба замолчали и прислушались, гул нарастал за свистом ветра и становился все громче... - Вертолет! – воскликнул Максим и вылетел из палатки. - Невозможно! Никто не взлетел бы в такую погоду, - закричала Вероника, схватила свою куртку, кинула мне мою и тоже побежала на улицу, я быстро накинула пуховик и вышла за ними. На улице еще не до конца рассвело, с неба падал огромный мокрый снег, а порывы ветра сдували с ног. Невозможно было что-то рассмотреть в небе, невозможно было даже смотреть наверх, снег, подхваченный ветром, больно резал кожу. Сейчас место привала показалось мне очень маленьким, вчера я была слишком усталой, чтобы обратить на это внимание, а потом быстро стемнело, сейчас же было видно, что это ровная поверхность около десяти метров в длину и семи в ширину, а потом просто обрыв вниз. Я подошла как можно ближе к самой скале, краем глаза заметила, что Максим принялся рыться в рюкзаке Вероники, что-то нашел, и я увидела, что в руках у Максима предмет вроде сигнальной ракеты, он вытянул руку с ней вверх, и во все стороны разлился ярко-красный свет, который было видно даже через пелену тумана и снега, и повалил густой дым. - Эээээээй!!!! Мы здесь! – громко закричала Вероника и принялась размахивать руками, глядя вверх, но её голос потонул в завываниях ветра. Мы все слышали звук лопастей вертолета, но не могли ничего рассмотреть. Хотелось орать во все горло, как Вероника, кричать: «Помогите! Заберите нас отсюда!!!» Но я просто стояла, закрываясь от снега около скалы, и смотрела, как ракета догорала в руках Максима, но никто так и не появился в поле нашего зрения. - Возьми вторую, - донесся до меня голос Вероники. - Их всего три, - крикнул в ответ Максим. - Возьми, вертолет где-то рядом! Они должны нас заметить! – в её крике было столько мольбы, что Макс схватил вторую ракету и снова принялся размахивать над головой красным факелом. На этот раз Вероника подошла ко мне и молча смотрела на небо, сложа ладони под подбородком, словно в молитве. На мгновенье я перестала слышать вой ветра, шум двигателя вертолета, я просто смотрела на красный свет и надеялась. - Вон он!!! – со слезами на глазах закричала Вероника, - Помогите!!! Через пелену падающего снега мы увидели приближающееся темное пятно. - Господи, они нас заметили! Но он же не сможет здесь сесть! Ровного места было слишком мало, чтобы поместился вертолет, он завис примерно в двадцати метрах над нами, спуститься ниже мешали порывы ветра, которые грозили помочь ему врезаться в камни. Максим бросил догоревшую ракету и подошел к нам. Мы увидели, как открылась боковая дверь вертолета, закутанный в теплые вещи человек высунулся и скинул вниз длинную лестницу, но она всё равно не доставала до нас. - Максим, мы сможем забраться на борт? – я пыталась перекричать гул, стоящий вокруг. - Забраться-то может и сможем, а вот Андрей точно нет, и не понимаю, как вообще этот вертолет долетел до сюда в такую погоду, и кто на это согласился! - Что же делать? - Можем улететь, а потом, когда буря стихнет, отправить кого-нибудь за ним! - Он же умрет за это время! - Пока что даже нам не светит поспать на этот вертолет! Мы наблюдали, как пилот пытался снизиться, но у него ничего не получалось, машину носило из стороны в сторону. Но в какой-то момент ему всё же это удалось, он опустился настолько, что Максим смог ухватиться за лестницу: - Вероника, быстро! - Я боюсь!!! Максим практически силой забросил легкое тело девушки на первую перекладину, которую сдувало с небольшого плато, на котором мы стояли. Человек, сбросивший лестницу, увидел, что девушка не в состоянии сама подняться на такую высоту, спустился практически до самого низа и что-то ей кричал, что именно мы с Максимом разобрать не могли. Но она сделала несколько рывков и поднялась на столько ступеней, что оказалась с ним на одном уровне. Тогда веревкой он пристегнул Веронику к себе, и мы заметили, что сам он висит на страховочном тросе, тянущимся к вертолету. Мужчина что-то говорил девушке, и она очень медленно, но поднималась по канатной лестнице. Но тут произошло то, о чем мы все думали и кошмарно боялись. Очередной порыв ветра, и пилот не справился с управлением, машину тряхнуло, Вероника слетела с лестницы, словно невесомая, я с ужасом слышала её адский крик, даже сквозь завывание ветра и шум лопастей, но она не долетела до камней, а повисла на верёвке, которой мужчина пристегнул её к себе. Максим дернулся вперед, но ему не хватало нескольких метров, чтобы достать до неё. Человек, удержавшийся на лестнице, мгновенно оценил ситуацию, я видела, как он молниеносно перерезал веревку, которая держала Веронику на весу, и она рухнула вниз, прямо на Максима, который схватил её и упал на камни под её весом. В тот же момент мужчина перерезал веревку, соединявшую его с вертолетом, который уже летел в сторону горы. Он упал практически рядом с плато, но с куда большей высоты, чем Вероника, и скатился по горе на несколько метров ниже нас. Вертолет ударился о скалу, но разбился не сразу, а наоборот снова отскочил в воздух, и, болтаясь словно на шарнирах, еще раз ударился о камни, вокруг него образовалось огромное облако черного дыма. Тогда уже отлетела лопасть, машина соскользнула вниз за гору, и нельзя было уже рассмотреть, что случилось дальше, но даже через шум ветра, мы отчетливо услышали сильный удар и взрыв, облако пепла и огня взвилось в том месте, куда упал вертолет. Пилота, который прилетел сюда ради того, чтобы нас спасти, я так и не увидела! Он не успел выбраться! Я с ужасом смотрела на происходящее, паника, страх, ужас сковали все тело! До меня не сразу дошло, что уже несколько раз Максим выкрикивал мое имя: - Элина!!! Тогда я сорвалась с места и подбежала к нему и лежащей на камнях Веронике, она была в сознании, но в ужасной истерике. Её тело сотрясалось от рыданий, холода и боли. Максим схватил меня за плечи и встряхнул: - Сиди с ней! Я спущусь, посмотрю, что с тем, который упал вниз! Я кивнула, глядя ему в глаза. - Скажи, что поняла! – снова крикнул он. - Я поняла, - прокричала я в ответ. Тогда Максим отпустил меня и, держась за камни, спустился вниз по скале. Когда он скрылся из виду, я испытала еще больший ужас, чем раньше! Но я не хочу здесь умирать! Нужно выбираться! Я непременно должна отсюда выбраться! Я посмотрела на Веронику, которая затихла и лежала без движения, я испугалась, что она потеряла сознание: - Вероника! – она тут же открыла глаза, - двигаться можешь? Не дожидаясь ответа, я стала поднимать её и тащить в сторону палатки, мы промокли насквозь и замерзали все сильнее, волосы уже начали превращаться в сосульки. Она поднялась, и мы дошли до палатки. Я посадила её на спальный мешок и снова выбежала на улицу за её рюкзаком, я видела, как она складывала несколько комплектов термобелья и пару свитеров. Вернувшись в палатку, я стащила с неё мокрую куртку, не знаю, пришла ли она в себя, но помогала мне, только говорить мы не могли, настолько замерзли, что губы потрескались от холода. Сняв с неё мокрые штаны и натягивая сухие, я заметила огромный кровоподтек размером с полбедра, надеюсь, ничего не сломано! Вдруг она взяла меня за плечо: - Элина, я сама, помоги Максу! Если с ним что-то случится, мы пропадём! Со мной все нормально! Я посмотрела ей в глаза, и, убедившись, что она пришла в себя, выбежала из палатки. Руки и ноги так сильно замерзли, что уже плохо слушались, но я заставила себя подойти к краю плато и заглянуть вниз. Я была чрезмерно удивлена, когда увидела, что оба мужчины сами карабкаются наверх, Максим впереди, значит со вторым все хорошо! Увидев меня, Макс крикнул: - Как Вероника? - Лучше! - Иди в палатку! Элина! Посмотрев, что они уже почти добрались до меня, я послушалась его и вернулась к Веронике, волосы которой уже оттаяли: - Элина, быстро переодевайся, у меня есть еще теплые вещи! Я старалась как можно быстрее переодеться, но тело не двигалось. Я только сняла пуховик, и силы меня покинули, сев на спальный мешок, я уронила голову на руки, хотелось свернуться и лечь, меня всю трясло, дыхание прерывалось. Рядом я услышала мужские голоса: - Вероника, помоги... - Давай сюда... Я почувствовала, как меня повернули и сняли ледяную одежду. И снова это жуткий вкус коньяка во рту. Я дернула головой, и пелена спала, Вероника практически висела на Максиме, с которого сыпался таящий снег. А рядом я увидела... Нашего директора!!! - Дмитрий Эдуардович... Тут я заметила, что уже в сухой одежде и лежу в теплом спальном мешке. А Дмитрий Эдуардович сидит рядом, такой же замерзший и мокрый, как Максим, на щеке глубокий порез, из которого кровь сочилась прямо на плечо. - Вы прилетели за нами? Как вы? Он повернул ко мне голову, его лицо было искажено от злобы: - Как я? Нормально я! А вот вы расскажите-ка мне, как вышло так, что никто не знал, куда вы поперлись в такую погоду и на кой черт вам вообще понадобилась эта гора, когда все вокруг только и говорят, что об землетрясениях и извержениях?! – он замолчал, переводя взгляд с одного на другого, а мы молчали, не зная, что ответить, словно дети, которых отчитывают за некий проступок, - вы понимаете, что Саша погиб только потому, что кучке идиотов приспичило полазать по горе!!! – он перешел на крик, поднял руку, чтобы стереть таящий снег со лба, и я увидела, что вся его рука тоже в крови, которой он испачкал лоб. - Дмитрий Эдуардович... – Вероника было дернулась к нему, чтобы осмотреть раны, но он грубо отнял руку и принялся высказывать уже лично ей: - А вы! Вы в своем уме, тащить в гору зимой!!! людей, которые даже не представляют, что это такое?! Вы же сами часто занимались восхождениями и должны понимать, что для этого нужна хотя бы минимальная подготовка! Как вы собирались отсюда выбираться? - Я... Не... – залепетала Вероника, а до меня вдруг дошло: - Саша погиб?! Саша был в вертолете?