– Ого, я вчера слышал, что к тебе на подмогу прислали адептку, но не думал, что такую милашку. Да еще и брюнеточку… «Начинается… – подумала я. – А ведь нужно как-то продержаться месяц среди таких вот Миков… Типов, настолько флиртанутых, что они клеят даже обои одним только взглядом». И, словно прочитав мои мысли, Хук наклонился куда-то под стол и положил передо мной… здоровенный разводной ключ, потом извлек из короба на полу кувалдометр, мультифазную отвёртку… в общем, классический набор ремонтника, а не набор артефактов для эксперта. – Что это? – Блондин удивленно уставился на столешницу. – А это – инструменты для нашего стажера – мисс Драккарти. Поможешь девочке их донести? – и с этими словами тролль начал складывать мой рабочий инвентарь в мешок, который выудил также из короба. – Э-э-э… а как же твой чемоданчик с артефактами? – нахмурился Мик, гипнотизируя кувалдометр, весивший как четверть меня. Видимо, воображение двуликого пасовало на картине того, как я могу управляться с этой железякой. – Какой эксперт, такие и артефакты, – припечатал тролль, откровенно наслаждаясь вытянувшимся лицом законника. – Неси давай. Ты же сказал, что тебе надо контрабанду найти – кровь из носу. И как можно скорее. Вот она и найдет. – Кивок старика в мою сторону. – Драккарти у нас талантливый артефактор! Все что надо отыщет. Что не надо, впрочем, тоже. И небесную негу для твоего дела, Мик, и неприятности для себя, и писанину для меня-старика, и нервный срыв по поводу незапланированных трат для Торкра… Мне ненавязчиво так аж целых три раза намекнули на угробленный чемоданчик. Но я не возражала… Надо так надо. Хук сам быстренько сгрузил все инструменты в мешок и вручил тот оборотню. Двуликий хоть и не присел под тяжестью, но было заметно, как напрягся его правый бицепс. – Пошли, – буркнул Мик. И куда только улетучилась вся его горизонтально ориентированная озабоченность? Не оглядываясь, двуликий вышел из лаборатории, убежденный, что я последую за ним. А я… я выругалась. Оборотни! Фтырховы оборотни! Самоуверенные паразиты! Я же хотела переодеться в форму. Но, увы, уже не успевала. По коридору шла раздражённая. Да и в фургончик чабиля, к еще нескольким офицерам, подсела в состоянии: «Согрею до смерти на инквизиторском костре. Бесплатно». Правда, двуликие, выяснив, что я эксперт-стажер, несмотря на мое мрачное выражение лица попытались заговорить. Бесстрашные. – Что в мешке, малышка? – подмигнув, вопросил один из офицеров, сверкая белозубой улыбкой. – Самые надежные из амулетов и артефактов. И все – с широким профилем применения, – не моргнув глазом ответила я. Мик, который, донеся мешок, поставил тот у моих ног, услышав это, закашлялся. А я решила, что слова – это хорошо, а демонстрация – лучше. И, активировав все энергетические точки, тут же вспыхнувшие вокруг запястья и пронзившие мою руку болью, достала кувалдометр со словами: – Вот это, например, амулет сразу и от прикипевших деталей, и от потенции… – Может, для? – спросил кто-то со смешком, видимо сразу не разглядев «прибор», и тут же осекся. – Я что хотела, то и сказала, – отчеканила я. Наступила тишина. Не знаю, что впечатлило оборотней больше: то, что я одной рукой держу здоровенную бандурину, или воображение живо нарисовало двуликим, КАК именно эта железяка борется с излишней любвеобильностью… Нет, конечно, я понимала, что надолго этой демонстрации не хватит. И совсем скоро оборотни вернутся к своему обычному самоуверенному состоянию: «Малышка, ты такая симпатичная. Переезжай ко мне в постель. До завтрашнего утра». Но я надеялась, что хотя бы на дорогу до штрафстоянки законников хватит и я буду избавлена от шуточек и откровенных мужских взглядов. К слову, последние бесили больше всего. Рука, после того как я задействовала дар на полную, ныла. Но это была малая плата за то, чтобы хотя бы недолго быть избавленной от постельноориентированного внимания двуликих. Страдания мои оказались не напрасны: даже по прибытии к чабилю, который мне предстояло раскурочить, офицеры были молчаливы. Вот только я нет-нет да и замечала на себе заинтересованные взгляды то одного, то другого из офицеров. Вот только Мик, выяснив, каким образом я могу орудовать сверхпрочными и дюже тяжелыми «артефактами», поднял мешок лишь после моего вкрадчивого вопроса: – Донесешь? Мик сгрузил мой новый «чемоданчик эксперта» рядом с чабилем, в недрах которого была спрятана партия дурманящих веществ. Крыша кабины тяжеловоза была вровень со вторым этажом. Глянув на машину, я выразительно присвистнула. Ну Хук… «Разбери мотор»… Да там клапана в половину моего роста. Законники и понятые стояли в стороне. Да я бы их и сама не подпустила к двигателю: если элементаль вырвется из цилиндра, то двуликий его не удержит. А вот убиться сможет запросто. Потому я подошла к тяжеловозу, лихо перемахнула через ступеньку, стараясь не думать, как при этом выгляжу в платье, подтянулась и нырнула в закабинное пространство. Активировала на обеих руках точки. Те зажглись круговым контуром вокруг запястий. Крепления, усиленные магией, поддались, и я толкнула кабину, откидывая ее. Она нехотя, с душераздирающим скрежетом приподнялась под углом. Слезать не хотелось. Я создала аркан и кинула его в сторону мешка с инструментами. Усилие – и «чемоданчик эксперта» очутился у моих ног. Я извлекла разводной ключ и уже хотела, перегнувшись через борт, нырнуть под низ кабины, как имела неосторожность обернуться. И тут же почувствовала себя главным экспонатом музея. Потому как и законники, и понятые выстроились в ряд и с таким пристальным интересом смотрели на меня, что возникла мысль: от таких мужских взглядов нужно предохраняться. – Фтырх с вами, – пробормотала я и, поудобнее перехватив разводной ключ, перегнулась через борт, полная решимости отыскать спрятанную в недрах грузового чабиля закладку. Вот только подол юбки тут же взметнулся вверх, оголяя ноги. Пришлось тут же распрямиться, едва не ударившись макушкой о поднятое днище кабины. Бросила взгляд через плечо. Оборотни предвкушающе лыбились. А вот крых вам! Я положила ключ, в лучших традициях пейзанок скрутила подол жгутом и подоткнула его за ремешок пояса. Теперь ткань юбки облегала мои бедра. Плевать. Зато отныне даже сильный ветер не поднимет ее край выше, чем подколенные чашечки. Итогом моих манипуляций стало то, что лица зрителей больше не лучились энтузиазмом. Но, увы, совсем интереса к скромной персоне одного артефактора оборотни не потеряли и продолжили вдохновенно пялиться на мой зад. Я, пробормотав под нос пару проклятий в духе «чтоб покарал этих двуликих стоматолог», «пусть у блохастых ноги вырастут еще длиннее, особенно правая» и «нашелся бы тот, кто сдвинул бы точку сборки этим шерстистым ротозеям», начала ковыряться в моторе. А двуликие – наблюдать за жаркой сценой: свечи, масло, девушка, облитая им с головы до ног… лупит кувалдометром по слишком резвому элементалю, решившему удрать из цилиндра, а тот в испуге ныряет обратно, прикрывшись сверху клапаном. Изгваздалась я, проводя «экспертизу», знатно. Зато спустя три часа все же нашла ту самую партию неги. Она была спрятана в чарокамере объёмного вытеснения. Причем та оказалась даже опрессована, но не по правилам. Да и закрутка была против часовой стрелки. То есть если смотреть не копаясь – все как положено, а копнешь… И это наводило на определенные мысли. – Эй, что там у тебя? – Мик, не иначе как учуявший, что я обнаружила схрон, едва не пританцовывал рядом. – Вот! Я извлекла увесистый куль, фунтов на десять. Его тут же аккуратно поместили в короб для улик, все это на виду у законников и свидетелей. Потом ко мне запрыгнул один из офицеров и начал фотографировать. И место, где была спрятана нега, и сам куль с дурманом, и клапаны тяжеловоза… Я же, расправив юбку и собрав рабочий инвентарь обратно в мешок, сначала спрыгнула на землю сама, потом магией спустила «чемоданчик эксперта-артефактора» и уже потянулась за ветошью, что лежала меж инструментов, когда услышала: – Спасибо, – совершенно серьезно поблагодарил подошедший Мик. И сделал это, на удивление, безо всяких типичных для оборотней ухмылочек с двойным смыслом. – А что можешь сказать в целом? Может, какие особенности заметила, когда искала? Не для протокола… Я вытерла руки ветошью и, подумав, ответила: – С абсолютной уверенностью утверждать не берусь, но, судя по тому, как произвели опрессовку с нетипичной резьбой, делал любитель. Силы – немного, умения работать с даром – чуть. К тому же опрессовывал без наводящих и стабилизирующих артефактов, отчего линия резьбы неровная. Так что прятал дурь скорее самоучка, чем мастер. Суда по векторам линий чар – левша. Но если бы был вообще новичок в механике, то и вовсе не смог бы поставить прессовку. Так что опыт черновой работы с чаротехникой все же есть. Мик сосредоточенно кивал в такт моим словам. И отчего-то возникла уверенность, что он сможет процитировать все сказанное от и до. – Откуда, говоришь, этот тяжеловоз следовал? – Я, прищурившись, посмотрела на откинутую кабину. – Похоже, что из Дройна… – Мик поморщился от яркого солнца и добавил: – Машину отловили на объездной трассе Джей Би. Патрулю она показалась подозрительной. Но когда ребята попробовали тормознуть, водитель вдарил газ… А когда все же прижали, вскрылись накладные номера. А по настоящим этот тяжеловоз уже проходил по делу о транзите неги, но тогда ничего не нашли… – Да и сейчас не обнаружили бы, если бы сканирующим артефактом смотрели, – «обрадовала» я оборотня. Лицо двуликого вытянулось. – В смысле? – Кладку поместили в цилиндр, меж двумя такими же, в которых магией фонили мощные элементали. Они-то вполне успешно могли перекрыть собой спектр «неги»… – Значит, мне сегодня повезло, – подкупающе, уже совершенно по-другому улыбнулся двуликий, глянув на мои испачканные в мазуте руки. Но он не был бы законником, если бы ограничился только этой фразой. То, что я спросила, откуда этот чабиль, его насторожило. И он не преминул уточнить: – У тебя есть какие-то предположения по Дройну? – Да. – И я поделилась догадкой: – Того, кто мог так опрессовать, стоит поискать в портовых доках Дройна, среди рабочих в цехах. Судя по всему, это молодой парень, потому как девушки там большая редкость. Инициация у него поздняя, случилась недавно. Но, скорее всего, дар проснулся не в виде точек, а сразу круг силы. С магией парень еще работать не умеет толком, но в механике разбирается. – И скорее всего, нуждается в деньгах, – закончил за меня Мик. Я согласно кивнула: иначе парень не стал бы связываться с преступниками. И только я успела подумать, что этот двуликий может быть адекватным и вменяемым, как он добавил: – А что ты делаешь сегодня вечером? Как хорошо, что в этот момент в руках я не держала разводного ключа. А то не устояла бы перед искусом огреть этого озабоченного по темечку. И меня не то что уголовный кодекс, отряд законников не остановил бы. – Слушай, двуликий, вокруг тебя других девушек, что ли, нет? – без обиняков спросила я – Есть, – сверкнув белозубой улыбкой, отозвался Мик. – Но ты меня заинтересовала больше. Симпатичная, с аппетитной фигурой и неглупая, к тому же своя… – Чья-я-я?! – тоном «ты псих или просто идейный самоубийца?» вопросила я, и энергетические точки вновь вспыхнули вокруг запястья, облив своим светом руку чуть не до локтя. При этом на моем лице было выражение полного озверения. А блохастый знал в последнем толк. Потому оборотень поспешил пояснить: – Ну, в смысле, из отдела. С тобой не только заниматься сек… свиданием, – двуликий успел исправиться в последний момент, – можно. Но и поговорить. – Угу, а еще это удобно: далеко бежать не надо, сразу все на рабочем месте. Опять же консультация эксперта в любое время… – в тон ему поддакнула я. Мик, который, судя по его взгляду, именно так и думал, отрицательно замотал головой. – Я вовсе не об этом, – правдоподобно солгал он. Сообразительный. Или опытный. В любом случае не дурак. Понял, что если согласится с этим утверждением, то я точно приду к нему на одно свидание. И буду стоять. А он – лежать. В гробу. – Тогда о чем? – О том, что хочу пригласить тебя в бар. Пропустим по стаканчику пива?.. – Тогда тебе придется встать в очередь – фыркнула я. – Ты будешь после Зарнира. – Стрелок? Когда успел? – так искренне возмутился блондин, словно пришел патентовать изобретение в палату артефакторов, а ему заявили, что такое уже пять минут назад зарегистрировали.