Грегори усмехнулся. – Так я попросил о помощи, не правда ли? – Ты практически собственноручно написал заявление. Он попытался проводить ее до главного холла, но она отмахнулась от него: – Нет, не надо. Иди и допивай чай. Когда сообщили о твоем приходе, я приказала приготовить сандвичи. Их подадут с минуты на минуту, и они пропадут, если ты их не съешь. – Тебе известно, что ты замечательная мать? – сказал он, кланяясь. – Из-за того, что кормлю тебя? – Гм, да, но еще и из-за многого другого. Вайолет приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. Глава 16, в которой наш герой снова влюбляется Как и утверждала Вайолет Бриджертон, в искусстве светских интриг ей не было равных. И действительно, когда Грегори на следующий день прибыл в Гастингс-Хаус, его сестра Дафна, нынешняя герцогиня Гастингс, сообщила, что леди Люсинда Абернети почтит бал своим присутствием. Он не смог объяснить себе, почему эта новость так порадовала его. Леди Люсинда выглядела такой расстроенной, когда сказала, что не сможет пойти на бал. В самом деле, разве девушка не имеет права повеселиться в последний раз перед свадьбой? Грегори все еще не верилось в это. Как же получилось, что он не знал, что она выходит замуж за Хейзелби? Теперь он уже не может помешать этому, к тому же это не его дело. Надо же, Хейзелби! Ну и дела! Может, сказать Люси? Хейзелби приятный парень и, вынужден был признать Грегори, обладает умственными способностями выше среднего. Он не будет с ней суровым, но он не будет… не сможет… Он не станет ей мужем. Одна мысль об этом вызывала у Грегори отвращение. У Люси не будет нормальной семейной жизни, потому что Хейзелби не любит женщин… в том смысле, в каком их должен любить мужчина. Хейзелби будет с ней добр, вероятно, выделит ей щедрое содержание – гораздо большее, чем имеют многие замужние женщины независимо от склонностей своих мужей. Но все равно несправедливо, что именно Люси уготована такая жизнь. Она заслуживает большего: дома, полного детей и собак, а еще пары кошек. Наверняка она захочет оборудовать зверинец. И цветник. В доме Люси цветы будут повсюду, в этом Грегори не сомневался. Розовые пионы, желтые розы и эти голубые цветы, которые ей так понравились. Дельфиниумы – вот как они называются. Грегори замер, вспоминая об этом. Пусть Люси утверждает, что главный любитель цветов в ее семье – брат, но Грегори не мог представить Люси, живущей в доме, лишенном ярких красок. В ее доме будет звучать смех, в нем всегда будет шумно, везде будет царить беспорядок, несмотря на все ее усилия сделать жизнь правильной и аккуратной. Он без труда представлял, как она суетится, пытаясь построить жизнь всех по расписанию. Он едва не рассмеялся в полный голос, когда подумал об этом. Причем не важно, что целая армия слуг будет чистить, убирать, расставлять и мести. Если в доме есть ребенок, ничто не остается на своем месте. Люси – прирожденный управляющий. Именно это и делает ее счастливой. И она должна иметь огромное хозяйство, чтобы им управлять. Детей. Множество детей. Возможно, восемь. Грегори оглядел зал, который постепенно заполнялся гостями. Люси видно не было. Странно, народу еще не так много, чтобы она могла затеряться в толпе. Неожиданно он заметил мать. Она шла к нему. – Грегори, – проговорила Вайолет, взяв его за обе руки, – ты сегодня особенно красив. Он поднес ее руки к губам. – Сказала она со всей искренностью и непредвзятостью матери, – прокомментировал он. – Глупости, – улыбнулась Вайолет. – Это факт, что все мои дети чрезвычайно умны и привлекательны. Если бы это было только моим мнением, меня уже давно поправили бы. Ты не согласен? – Как будто кто-нибудь осмелился бы. – Ну, наверное, осмелился бы, – с бесстрастным видом заявила Вайолет. – Но я проявила бы упрямство и настояла бы на своей точке зрения. – Как пожелаешь, мама, – торжественно проговорил Грегори. – Как пожелаешь. – Леди Люсинда приехала? Грегори покачал головой: – Пока нет. – Странно, что я до сих пор с ней не познакомилась, – пробормотала Вайолет. – Если она в городе уже две недели… А, ладно, теперь это не важно. Уверена, она мне понравится, раз уж ты потратил столько сил на то, чтобы обеспечить ее присутствие. Грегори внимательно пригляделся к ней. Он знал этот тон – смесь небрежности и заинтересованности. Он обычно применялся, когда требовалось раздобыть сведения. Его мать была мастером в этих делах. Как бы в подтверждение этой мысли, она неуловимым движением поправила прическу и, притворяясь, что не смотрит на него, сказала: – Ты говорил, вас познакомили у Энтони, не так ли? Грегори не видел повода делать вид, будто не понял, о чем речь. – Мама, она обручена и скоро выйдет замуж, – с нажимом произнес он. – Через неделю. – Да, я знаю. За сына лорда Давенпорта. Как я понимаю, об этом браке сговорились очень давно. Грегори кивнул. Он не мог представить, что мать знает правду о Хейзелби. Этот факт не был общеизвестен. Естественно, об этом шептались. Шепчутся всегда. Но никто не решался повторять эти слухи в обществе дам. – Я получила приглашение на свадьбу, – сообщила Вайолет. – Вот как? – Как я понимаю, это будет пышное мероприятие. Грегори на мгновение стиснул зубы. – Ей предстоит стать графиней. – Да, верно. Такое не празднуется в узком кругу. – Нет. Вайолет вздохнула. – Обожаю свадьбы. – Разве? – Да. – Она снова вздохнула, причем с еще большим трагизмом, хотя Грегори не предполагал, что такое возможно. – Они так романтичны, – добавила она. – Невеста, жених… – Как я понимаю, они оба являются непременными атрибутами церемонии. Мать осуждающе посмотрела на него. – Как я могла воспитать сына, полностью лишенного романтики? Грегори решил, что ответа на этот вопрос не существует. – Стыдись! – заявила Вайолет. – Я собираюсь пойти. Я почти никогда не отказывалась от приглашений на свадьбу. И тут раздался голос: – А кто женится? Грегори обернулся. Это была его младшая сестра Гиацинта. Как всегда, она совала свой нос во все, что ее не касалось.