Трофим наклонился и, чуть подвинув фату, прошептал в ухо: — Я тебя люблю. — Я тебя тоже, — пролепетала Соня. Она была почти в обмороке. Куда девались ее решимость и задор? Чтобы она еще раз вышла замуж! Хватит и одного раза. В комнате мать заставила их сесть за накрытый стол и выпить на дорожку: — Мам, я не хочу! — Пей, чтобы дорога была легкой! Соня приподняла фату и пригубила бокал с шампанским. Пузырьки ударили в нос, но она переждала их, помня, что чихать и плакать пока нельзя. — Все, ребятки, пора! Они вышли из дома под одобрительные возгласы соседей и улюлюканье ребятишек. — Троша, в разные машины! — командовала тетя Валя. — Соню в первую. Сонечка, ты как? Соня перевела на мать Трофима непонимающий взгляд и не ответила. — Ничего, все будет в порядке. Троша, присматривай за ней. Зоя… Где ты, Зоя?.. — Иду я! Бегу! Похожая на цаплю Зойка аккуратно подвинула еле живую от волнения Соню и пристроилась рядом. — Все, поехали! — крикнул Сонин отец. — Счастливо. Ждем обратно! Дверцы машин захлопали, и Соня едва не сползла на пол — хорошо, Зойка подперла плечом. Пока ехали в загс, Соня немного пришла в себя. Ветер из приоткрытых окон шевелил фату и трепал лепестки хризантем. — Соня, с тобой все хорошо? Я боюсь! — пропищала Зойка. — Может, Трофиму сказать? — Не надо, я в порядке. Переволновалась. — Ты такая бледная! И руки холодные… Соня взглянула на нее из-под фаты: — Посмотрим, какая будешь ты на своей свадьбе! — Ой, я уже передумала! Столько хлопот со всем этим. И Зойка с тяжелым вздохом откинулась на спинку сиденья. Машины остановились на стоянке перед районным загсом, и Трофим помог Зойке с Соней вылезти из салона. Сам поправил Соне фату и платье. — Ты как? — Жива… А ты? — Тоже нормально! Идем? Соня со вздохом облегчения уцепилась за предложенный локоть. Ребята подшучивали над бедной Зойкой. — Зой, ты бы еще повыше каблуки надела! — смеялись ребята — ей то и дело приходилось цепляться за чью-нибудь руку, чтобы не упасть. — Ржите на здоровье, кони! — прокомментировала она и стала продвигаться к ступенькам. Шутки немного разрядили раздражающую нервозную обстановку. Шафер убежал отдавать кольца, а Соня и Трофим встали в тень раскидистого клена. — Ну вот, еще немного — и я смогу назвать тебя женой. Не передумала? Соня покачала головой, не собираясь рассказывать о том, как не хотела выходить и пыталась спрятаться. Пусть это будет ее маленькая тайна! Со ступенек свистнул Леха, поправляя ленту шафера. — Пора! — Трофим крепко сжал Сонину руку. — Теперь ты от меня не убежишь! Никуда и никогда… Потом все было как во сне. Загс, марш Мендельсона, слова регистраторши, которых Соня почти не слышала. Но заветное "да" она ответила вовремя и громко. А потом до дрожи в теле боялась, что Трофим передумает в последнюю секунду… Не передумал! Заветное колечко скользнуло на безымянный палец. Соня крепко сжала руку, чувствуя холодный ободок, связавший ее в одно целое с Трохой. — Можете поцеловать невесту, — донеслось до нее. Что Трофим и сделал под восторженные крики ребят и щелканье фотоаппаратов. — На какой фамилии решили остановиться? — Чернобровина! — ответила Соня. Теперь она принадлежит Трофиму даже по фамилии. — Троха, подождите, я сделаю снимок года! — бегал вокруг них Леха с фотоаппаратом. — Да прижми ее к себе — между вами пионерское расстояние. Могу показать, как, если не знаешь. — Я тебе сам покажу! — Трофим погрозил кулаком. Все рассмеялись. И Соня тоже. Напряжение, страх ушли, теперь она — замужняя женщина, жена. А Трофим, еще недавно бывший просто другом, — муж. Странно все как-то. Из загса муж вынес Соню на руках. — Замри! — командовал Леха. — Хорошо держишь, могу не торопиться. А то поспешишь — невесту рассмешишь. Часа полтора они катались шумной ватагой по райцентру, сидели на скамейках в парке и пили шампанское. Пора было возвращаться домой, к родителям. Зойка пересела в машину ребят, а Трофим устроился рядом с Соней. На них смотрели во все глаза, а то бы они целовались всю дорогу до дома. Но Трофим нашел выход из положения: большим пальцем он гладил Сонину руку, и каждое прикосновение заставляло ее сердце подпрыгивать от счастья и желания. ГЛАВА 10 Война и мир Соня валилась с ног, но гости никак не расходились. Давно закончилась выпивка, но появлялись все новые и новые бутылки. Хорошо, что вечером стало прохладней и платье уже не так липло к телу. Но ноги в новеньких туфлях горели огнем. Она мечтала о той минуте, когда скинет их так, как сделала Зойка, танцевавшая со своим Митяем босиком. Трофим куда-то отошел с ребятами, и Соня, скучая, прогуливалась по дорожке возле дома одна. Она устала от шума и веселья, от криков "Горько!" и поцелуев, от которых уже распухли губы. А впереди еще брачная ночь! При мысли об этом пересыхало во рту. Пусть они уже многое знают друг о друге, но в новом статусе мужа и жены будут заниматься любовью первый раз. Она постарается чем-нибудь удивить Троху, чтобы запомнил эту ночь навсегда, как она — ту, первую ночь, в амбаре под звездами. — Привет, подруга! Соня оглянулась на знакомый голос. — Аня? Ты откуда здесь?.. — Не ждали? Ну да, меня не пригласили на свадьбу! — обиженно заявила гостья. — Я искала тебя, но твоя мама почти выгнала меня из дома… — Ну ее! — Аня повела плечом. — Как тебе роль жены? — Пока не знаю. Я в этой роли всего пару часов. — А где же счастливый жених? — Аня с усмешкой оглядывала окрестности. — Уже сбежал? Так быстро? Выглядела гостья выше всяких похвал: открытое платье выгодно подчеркивало гибкую фигуру и длинные ноги. Она пришла не просто так, а воевать — это Соня поняла без слов. — Извини, что без подарка. Не знала, что подарить: главный приз ты уже отхватила! Кстати, где тебе шили такое отвратительное платье? — Аня скорчила презрительную гримасу. — Тебе не идет. — А Трофиму понравилось. И Борису — тоже. Аня закусила губу. Воспоминание о Борьке не понравилось.