Они стояли посреди запруженной улицы и болтали. Соню толкнули раз, другой. Борис взял ее за руку и отвел в ближайшее кафе. — Садись, передохни. Куда ты так бежала, что света белого не видела? — Домой… У меня радость… вот с тобой тоже хочу поделиться. Пусть все знают, что у нас с Трофимом будет ребенок! Здорово, правда? Я молодец… наконец-то!.. В горле от радости пересохло. Закажи мне что-нибудь, я только умоюсь и руки ополосну. Она убежала в туалет. Вернулась и нашла на столе апельсиновый сок, кофе и вазочку с мороженым. — Класс! Спасибо. Борис улыбнулся своей обворожительной улыбкой, за которую в школе девчонки выдергивали друг другу волосы. — Мне нравится баловать хорошеньких женщин. — А я не просто хорошенькая, — Соня отпила сок и облизнулась: — Я хорошенькая беременная женщина, но мне тоже нравится, когда меня балуют. Трофиму сейчас некогда — работы много. Я дома одна, жду его… Но скоро мы будем встречать его у окна вдвоем с малышом!.. Ты за меня не рад? Она только теперь обратила внимание, что Борис смотрит на нее, как на вчерашний борщ, который пришлось вылить в туалет. — Рад, конечно. А ты уверена, что Троха тоже пребывает в ожидании радости отцовства? — Конечно, уверена! На этот счет у Сони сомнений не возникало. После совместного визита к врачу в их жизни что-то произошло, переломилось, и они снова начали понимать друг друга. Соня увидела себя со стороны и ужаснулась: сколько же Трофиму пришлось вытерпеть рядом с ней!.. Но она сделала все, чтобы исправиться. — Значит, говоришь, много работает… Соня облизнула ложечку от мороженого и кивнула. Трофим последние два месяца возвращался с работы очень поздно усталый, сразу шел в душ и спать. Она старалась ни о чем не спрашивать, но однажды он сам рассказал, что гостям из Москвы очень понравился его инвестиционный проект, и, возможно, в будущем его пригласят в их фирму работать. Все это Соня выложила Борису, но вместо одобрения он хмыкнул: — Если женщина хочет быть слепой — не мешайте ей! Она воткнула ложечку в стаканчик с мороженым и отодвинула его. — Что ты имеешь в виду? Предупреждаю: в гадость о Трофиме я не поверю! — Зачем тогда говорить? Если ты отдохнула, пошли, а то у меня еще дела. Соня напряглась. — Нет, раз уж начал, говори! Что ты молчишь? Нечего сказать? — Тебе будет больно, Соня. — Давай! Она сложила руки, сцепила, чтобы не дрожали. — Я был у друга и случайно наткнулся на Трофима в ресторане отеля. Соня проглотила вставший в горле комок — ожидала чего-то более ужасного. — Ну и что? Он иногда ходит отмечать удачные сделки. Я на такие мероприятия не ходок… — Ходит с женщиной? Соня неуверенно кивнула: — С коллегой… — Хочешь узнать имя этой коллеги?.. Борис выразительно замолчал. Соня могла бы вытерпеть из его уст любое имя из сотен тысяч, исключая одно. — Боря, пожалей меня… Он развел руками. — Твое решение! Соня хотела встать, но ноги не держали. Она трусиха, самая настоящая трусиха! Но если она не услышит имени, как поймет, что такое предательство? — Кто она? Борис опустил голову и уставился на салфетку, изорванную в клочья Сониной рукой. — Ты и так уже знаешь. — Нет, скажи ты! — попросила она. — Чтобы я могла сказать, что ты врешь. Из-под ресниц закапало на столешницу, но Соня быстро промокнула слезы салфеткой. — Не плачь, он того не заслуживает! — Борис резко встал и пошел к выходу из кафе. Соня побежала следом, сбивая на ходу посетителей и извиняясь. — Боря, подожди! Скажи… — Да Анька это! — сорвался он на крик. — Шалава! Откуда она опять появилась? Думал, ушла из моей и твоей жизни, так нет!.. И Трофим твой подонок… использует и тебя, и ее! Соне показалось, ее ударили по губам, чтобы никогда не открылись и не произнесли ни звука. — Ты… не мог… ошибиться? — Троха бегает к ней каждый день… Я мог ошибиться? Она поняла, ему больно. Неужели из-за Аньки? Почему все так нелепо и нескладно у них получилось? Разбрелись по парам, но в правильном ли направлении? — Отведи меня туда. Сейчас. Я хочу сама увидеть. — Не надо! Соня настояла. Борис посадил ее в машину и отвез к роскошному отелю. Вглядываясь в окна, Соня с замиранием сердца думала, что за одним из них рухнет ее вера в людей, в любовь, в надежду и мечту. — Идем! — Подожди, я узнаю, здесь они или нет. — Здесь. Я чувствую. Пришлось подождать, пока Борис выяснит, в каком номере остановилась Аня. Соня внимательно наблюдала за его лицом. Вот он непроизвольно втянул воздух носом и сомкнул губы: значит, они здесь. У нее еще есть возможность уйти, сделать вид, что она ничего не знает, что оглохла, ослепла. Борис ждал, и Соня решилась: — Пойдем. В каком номере? — Ты уверена? Развернулась, пошла к лифту. Молоденький лифтер покосился в ее сторону с испугом. Взглянув в зеркало, Соня увидела то ли человека, то ли привидение. Пустые глаза на бледном, почти белом лице. Картину довершали искусанные в кровь губы. А как должна выглядеть женщина, которой муж изменяет с бывшей подругой? Возможно, не так, но у нее это в первый раз!.. Борис поддержал под локоть: — Ты в порядке? — Нет. Но я справлюсь. На память пришли слова тети Вали о терпении. Теперь оно пригодится ей как нельзя кстати. Терпеть боль и обиду, которые причинил любимый человек! Мягкие ковры на полу заглушали шаги, но Соне казалось, что стук каблуков разносится по всему этажу. Если еще случаются чудеса, то сейчас провалится пол или ее унесет смерчем, чтобы она не дошла до номера, не постучала и ей не открыли дверь. Борис зашел за угол и остановился у одного из номеров, явно не из дешевых. — Хочешь, уйдем? Он хотел этого не меньше ее. Соня медленно подняла руку, постучала и стала ждать. Ее согревала маленькая надежда, что в номере никого нет…