– Между семью и половиной восьмого вечера двадцать девятого декабря. Самсон покачал головой. – В тот день я вернулся домой в девять. Но не думаю, что это кто-то заметил. Моя невестка работала в вечернюю смену, а брат уже спал. – И где вы были до девяти? Самсон подумал, что может честно все рассказать Джону Бёртону. Теперь это не имело никакого значения, как, впрочем, и все остальное в его жизни. – Я следил за Джиллиан Уорд, – прошептал он. – Я видел, как она отъезжала от дома около четырех дня. Тогда я просто сидел в машине… – …и наблюдали за людьми? – закончил за него Джон Бёртон. Этот Сигал и в самом деле оказался чудаком. – Значит, вы преследовали Джиллиан. Почему? Объяснить это было труднее всего. Похоже, Самсон и сам толком ничего не понимал. По крайней мере, на рациональном уровне. В какие слова можно было облечь эти смутные, плохо контролируемые чувства? – Я не желал ей ничего плохого, – начал он, – и ничего плохого не сделал. Я всего лишь хотел… быть частью ее жизни… в смысле, тайной, невидимой частью. Заглянуть в ее жизнь… Я… я не могу вам этого объяснить. – Мне кажется, я вас понимаю, – сказал Джон. – Должен признаться, звучит это действительно подозрительно. Даже отдает психическим расстройством, я бы сказал… – Пауза. – Мистер Сигал, к сожалению, речь идет не только об убийстве Томаса Уорда. Вы, наверное, читали в газетах о тех двух женщинах, из Хакни и Танбридж-Уэллс? – Да. – Проблема в том, что пистолет, из которого был застрелен Томас Уорд, применялся и в тех двух случаях тоже. Вы понимаете, что это значит? В глазах Самсона мелькнул ужас. – Это был один и тот же преступник? Во всех трех случаях? – Полиция склоняется к такой версии. – И этот преступник – я? – Самсон с ужасом посмотрел на Джона. – Я убил трех человек? Бёртон покачал головой. – Этого на данный момент никто не утверждает – слишком многое не стыкуется. Но, насколько мне известно, исходя из обстоятельств дела, полиция полагает, что преступник – мужчина, у которого имеются серьезные проблемы с женщинами. И ваш дневник, оказавшийся в руках полиции, указывает на то, что у вас с этим не всё в порядке, скажем так. Самсон кивнул. Этого отрицать он не мог. – И вы были с Джиллиан весь день? – невозмутимо продолжал допрос Джон. – До позднего вечера двадцать девятого декабря? – Нет, – Самсон покачал головой. – На А сто двадцать семь я ее потерял. Она ехала быстро, машин было много, и я… Джон кивнул. На четырехполосной трассе А127, соединяющей Саутенд с Лондоном, трудно удержать конкретную машину в поле зрения, тем более в час пик. – И что потом? До девяти вечера оставалось несколько часов. – Я не хотел возвращаться домой. Мне там не нравится… – Почему? Самсон задумался. – Слишком много шума, – ответил он. – И я становлюсь такой беспокойный… сам не знаю, что со мной. У меня нет работы, нет жены – ничего нет. Моя жизнь – пустышка. Джон ждал продолжения. Самсон пристально посмотрел на него. «Вот если б я так выглядел, – подумал он. – И меня окружала бы такая же аура…» В этот момент Самсон почти почувствовал, что у этого мужчины были интимные отношения с Джиллиан. Джон Бёртон не просто ее друг. Он любовник и был им еще при жизни Томаса Уорда. На самом деле Самсон догадался об этом уже тогда, в пабе. Просто не хотел признать рассудком то, что достаточно отчетливо чувствовал, – невероятное напряжение между ними, атмосферу, заряженную сексуальной энергетикой. «Ты вожделеешь ее, – подумал Самсон, и от внезапно нахлынувшей злобы у него перехватило дыхание. – Ты спал с Джиллиан, и тебе было наплевать, что у нее муж и ребенок и что ты рушишь такую семью. Но теперь ее муж мертв, и у тебя развязаны руки…» Следующий вопрос возник сам собой: насколько при таких обстоятельствах сам Джон Бёртон может быть интересен полиции? Так или иначе, у него был роман с женщиной, муж которой убит. Разве не должен Бёртон оказаться в еще более щекотливой ситуации, чем он, Самсон Сигал? – Кто вы? – шепотом повторил Самсон. – Друг Джиллиан, а дальше? Джон улыбнулся. Он как будто почувствовал исходящую от Самсона агрессию и поднялся с кресла. – Я сам когда-то работал в Скотланд-Ярде и имею там хорошие связи, которые обновил за последние два дня. Так что знаю об этом деле много такого, что неизвестно широкой публике. – Понятно, – кивнул Самсон, снова запуганный и покорный. На самом деле он ничего не понял. Бывший коп? Почему он больше не работает в полиции? – Помимо прочего, мне, по крайней мере в общих чертах, известно содержание вашего дневника, если это можно так назвать, – продолжал Джон. – Поэтому могу предположить, что в списке подозреваемых ваше имя – одно из первых. Вы следили за женщинами, преимущественно одинокими. На протяжении месяцев отмечали малейшую деталь в их распорядке дня. Там еще была странная история про молодую даму, у которой вы похитили собаку, а потом вернули. Самсон почувствовал, как покраснели щеки. Когда-то он находил этот план гениальным. Теперь же сам слышал, каким сумасшествием отдает эта история. – Я всего лишь хотел с ней познакомиться, – пробормотал он. – Да, но очень уж необычным способом, – заметил Джон. – Кроме того, когда это не сработало, вы, если не ошибаюсь, отозвались о ней с ненавистью. До середины января эта дама в отъезде, иначе уже сейчас была бы под охраной полиции. Вот насколько серьезно вас воспринимают. Самсон посмотрел на него с отчаянием в глазах. – Но я бы никогда… да, я был зол на нее, но никогда не причинил бы ей вреда. Я вообще никогда ни на кого не нападал, никому не угрожал. Вы не найдете ни одного человека, который видел бы меня хоть раз по-настоящему разъяренным. «В том-то все и дело, – мысленно ответил ему Джон. – Ты подавлял агрессию на протяжении всей жизни. Любой психолог из Скотланд-Ярда поставил бы этот факт краеугольным камнем твоего профиля». Но вслух он этого не сказал. Самсон и без того походил на затравленного собаками оленя. – И вы восхищались Джиллиан, мистер Сигал, – продолжал Бёртон вслух. – Вы боготворили ее, о чем недвусмысленно свидетельствует ваш дневник. «В самом деле? – мысленно спросил его Самсон. – Разве в этом мы не товарищи по несчастью?» – Полиция считает, что Джиллиан угрожает опасность. Я разделяю их страх, поэтому и пришел с вами познакомиться. И хочу знать, где вы были, когда убили Томаса Уорда. Итак… – Джон вернулся к тому, с чего начал разговор. – Что вы делали после того, как потеряли след Джиллиан? – Ничего, – ответил Самсон. – Ничего такого, что можно было бы доказать. Я разъезжал по городу и окрестностям. Сидел в пабах, пил чай. На улице было довольно холодно… – В каких пабах? – Не могу сказать. Где-то в Уикфорде… в Роли… Мне было грустно, хотелось развеяться. Я уже не вспомню тех мест, где тогда побывал, не говоря о свидетелях, которые могли бы меня видеть. Я просто думал о Джиллиан и о том, куда она поехала. И спрашивал себя, почему моя жизнь никак не хочет наладиться. В конце концов я вернулся домой. Джон испытующе посмотрел на него. – Полиция склоняется к тому, что Томас Уорд – случайная жертва, – сказал он. – На самом деле преступник охотился за Джиллиан. Как женщина, она лучше вписывается в шаблон, ведь до того преступник убивал только женщин. Кроме того, все в ее окружении знали, что по вторникам Томас Уорд допоздна задерживается в теннисном клубе и из этого правила почти не бывает исключений. Любой, хоть немного знакомый с жизнью этой семьи, мог рассчитывать, что вечером двадцать девятого декабря застанет Джиллиан одну дома. А вы следили за ними на протяжении нескольких месяцев. – Но, – сказал Самсон, и в его глазах промелькнула искра надежды, – я-то знал, что Джиллиан дома нет! Я видел, как она уезжала, даже отправился следом. – Не слишком убедительная отговорка, Сигал, – возразил Джон Бёртон. – Потому что вы, конечно же, могли предположить, что к шести часам она вернется. Самое позднее, когда увидели свет в окнах их дома. И потом, то, что Томас Уорд – случайная жертва, только одна из версий. Вы могли убить его совершенно сознательно, из нездорового влечения к его жене. Самсон сник. – Но за что мне было убивать других женщин? Джон пожал плечами. – Они вам отказали… Ваша основная проблема. – Но обе были слишком стары для меня. – На безрыбье и рак рыба. Я ничего не утверждаю, поймите. Просто излагаю один из возможных сценариев. – Чего вы хотите? – тихо спросил Самсон. – Прямо сейчас доставить меня в полицию? – Прежде всего я хотел составить о вас впечатление. Я явился не обвинять вас, Сигал. Просто познакомиться. – Следует ли это понимать так, что вы считаете меня невиновным? – Я бы сформулировал эту мысль иначе, – возразил Джон. – Если б я был уверен в вашей виновности, то отправился бы в полицию прямо сейчас. Понимаете? Самсон смущенно кивнул. – Я опасаюсь последствий, – продолжал Джон. – Допустим, полиция вас арестовывает, и улики против вас достаточно серьезны, чтобы предъявить обвинение. По крайней мере, этого нельзя исключить. На обвинительный приговор, может, и не хватит, но история так или иначе затянется. В это время настоящий убийца будет разгуливать на свободе и делать свое дело, пользуясь тем, что его никто не ищет. Лично меня такой поворот событий не устраивает, особенно с учетом того, что Джиллиан может значиться в черном списке этого сумасшедшего. Не в моих интересах указать полиции самое простое и очевидное решение проблемы, отсрочив тем самым арест настоящего преступника. – Это не я, правда, – прошептал Самсон. Сколько раз он уже произносил эту фразу? И сколько ее еще придется повторить, прежде чем он сможет хоть что-то доказать? Джон кивнул. – Все так говорят. Я ведь тоже служил в полиции. И видел убийц, со стороны казавшихся такими же безобидными, как вы. И тех, кто производил впечатление жесточайших садистов, но на самом деле не был способен обидеть и мухи. Все сложно. – И что мне теперь делать? Бартек выдал вам мое местонахождение по первому требованию. Вы сами сказали, что он при первой возможности наведет на меня полицию. Мне опасно здесь оставаться. Кроме того, я почти без денег.